Грэм Макнилл - Фулгрим
Да, Ла Венеция способствовала рождению идей, но когда вино лилось рекой, это был и рассадник скандалов и интриг. Остиан знал, что невозможно было поместить много людей от искусства в одном месте, не создав при этом множество сплетен, часть, несомненно, верных, но многих дико неточных, клеветнических и откровенно безумных.
Но в историях, которые ходили о свирепости сражений на Лаэране, была правда. Некоторые люди говорили о трёхстах убитых Астартес, но другие увеличивали это число до семисот.
В такие числа было почти невозможно поверить, а Остиан мог только задаться вопросом о силе того, кому нужно было уничтожить всю цивилизацию всего за месяц. Было конечно верно, что Астартес, которых он видел на корабле, последнее время стали более мрачными, но неужели жертвы были столь многочисленны?
Все мысли о погибших Астартес были забыты, когда они с Сереной вошли через огромные ворота на посадочную палубу, которые отделяли её от остальной части корабля. У Остиана челюсть отвисла от такого размера и шума в этом месте. Потолок палубы терялся во мраке, а сервиторы и техника в её дальнем конце казались крошечными из-за расстояния. Холодная чернота космоса была видна через сверкающий прямоугольник красного света, который обозначал края защитного поля. Остиан вздрогнул, ужаснувшись тому, что могло случиться, если поле рухнет.
Грозные Штормовые Птицы и Громовые Ястребы были установлены на пусковых рельсах, которые протянулись по всей длине палубы. Их фиолетовые и золотые корпуса были чистыми и сверкали, поскольку за ними хорошо ухаживали.
Специальные платформы передвигались по палубе, перевозя ящики со снарядами и стойки с ракетами, грохотали топливные цистерны, а ярко одетые служащие спокойно управляли этим хаосом. Это показалось Остиану крайне удивительным. Всюду, куда он смотрел, он мог видеть деятельность, флотскую суету, бывший недавно в состоянии войны; оглушительная промышленность смерти казалась механической и скучной от повторений.
- Прикрой рот, Остиан, - сказала Серена, усмехнувшись его изумлению.
- Извини, - пробормотал он, на каждом шагу встречая новые чудеса: огромные подъемные приспособления, несущие бронированные транспортные средства в механизированных когтях, как если бы те вообще ничего не весили, стройные ряды воинов Астартес, маршировавших к боевым кораблям и от них.
Их построили в шеренгу, и Остиан скоро отдал должное замысловатым маршрутам движения по посадочной палубе, понимая, что без них это место было бы кошмаром неразберих и беспорядков. Там, где прежде среди летописцев проявлялась непочтительность, теперь всё легкомыслие улетучилось, когда они добрались по посадочной палубе к высокому, красивому воину Астартес и паре итераторов, стоявших на возвышении, драпированном фиолетовой тканью. Он узнал Космического Десантника, Первого Капитана Юлия Кеосорона, воина, который посещал концерты Кински, но он никогда прежде не видел итераторов.
- Почему здесь итераторы? - прошептал Остиан. Я уверен, тут нет колеблющихся.
- Они не для Лаэр, - сказала Серена. Они для нас.
- Для нас?
- Безусловно. Хоть лорд Фулгрим и ценит нас, я предполагаю, что он все еще хочет удостовериться, что мы увидим, и по возвращении будем говорить нужные вещи. Я уверена, что ты помнишь Капитана Юлия и человека слева с редкими волосами, это – Иполида Зигманта, достаточно влиятельный человек. Он, по-моему, слишком сильно любит звук собственного голоса, хотя я предполагаю, что это - профессиональный риск для итератора.
- А женщина? - спросил Остиан, его задело непроницаемое выражение лица женщины с волосами цвета воронова крыла.
- Это, - сказала Серена, - Коралина Аценса. Она – что гарпия: актриса, итератор и красавица. Три причины не доверять ей.
- Что ты хочешь сказать? Итераторы должны здесь распространять свет Имперских Истин.
- Действительно, должны, мой дорогой, но есть некоторые, которые используют слова, чтобы скрыть свои мысли.
- Ну, она достаточно привлекательна.
- Мой дорогой мальчик, ты должен знать, что внешность обманчива. У одного с самообладанием Гефеста может быть самая прекрасная душа, в то время как у неё с привлекательностью Cytherea может быть самое жестокое сердце.
- Верно… - согласовал Остиан, посмотревший мельком на фигуру с синими волосами, Беку Кински, и вспомнив её неудавшееся обольщение.
Он повернулся к Серене и сказал:
- Если это правда, Серена, как я могу доверять тебе, если ты - тоже красива?
- Ах, ты можешь доверять мне, потому что я – художник, и поэтому ищу правду во всех вещах, Остиан. Актриса стремится скрыть своё реальное лицо от зрителей, показывая только то, что она хотела бы, чтобы увидели.
Остиан весело рассмеялся и обратил пристальный взгляд на платформу, поскольку Капитан Юлий Кеосорон начал говорить, у него был очень мелодичный голос, достойный итератора.
- Уважаемые летописцы, я рад видеть Вас здесь сегодня, поскольку Ваше присутствие - доказательство того, чего я со своими воинами сражались на Лаэране. Сражения были трудны, я не буду отрицать этого, они потребовали всей нашей выносливости, но такие условия только помогают нам в наших поисках совершенства. Как нас учил Лорд Командир Эйдолон, мы всегда нуждаемся в сопернике, чтобы проверить себя, и с кем мы можем сравнить свое мастерство. Вы были выбраны как самые лучшие документалисты и летописцы нашей экспедиции, чтобы спуститься на поверхность этого нового Имперского мира и рассказать другим, что Вы видели.
Остиан почувствовал непривычную гордость от похвалы Астартес, удивлённый красноречием, с которым воин произносил свою речь.
- Лаэран - все еще место боевых действий, и когда соединения Лорда Командира Фаддея Файла займут планету, я обязан предупредить Вас, что Вы будете наблюдать свидетельства нашей войны и жестокие, кровавые последствия битв. Не бойтесь того, чтобы рассказать правду о войне, Вы должны увидеть всю её: славу и жестокость. Вы должны ощутить историю.
Ни одна душа не шевельнулась; Остиан и не ожидал ничего другого. Увидеть поверхность нового мира для всех было слишком заманчивым, чтобы сопротивляться, и он прочёл на лице Кеосорона то же мнение.
- Тогда мы начнем с распределения на транспорты, - сказал Кеосорон, и два итератора, спустившись от платформы, двинулись среди собранных летописцев с планшетами данных, проверяя имена в списках, и направляя их к определяемому транспорту, который доставит их на поверхность планеты.
Коралина Аценса пошла по направлению к нему, его пульс ускорился, когда он познал всё мощь воздействия её красоты. Изящная, словно великолепная скульптура, её волосы были столь темными, это походили на блестящее масло. Ее полные губы были покрашены в яркий пурпур, а ее глаза светились внутренним светом, что говорило о дорогой аугметике.
- Ваши имена? - спросила она. Остиан потерялся в мягком, мелодичном звуке ее голоса. Ее слова текли по нему словно горячий туман. Он сморщил лоб, пытаясь вспомнить своё имя.
- Его зовут Остиан Делафор,- сказала Серена надменно, - а моё - Серена де Анжелус.
Коралина проверила свой список и кивнула.
- Ах, да, госпожа де Анжелус, Вы отправитесь на Полете Совершенства, Громовой Ястреб уже здесь.
Она повернулась, чтобы пройти дальше, но Серена взяла её за рукав и спросила:
- И мой друг?
- Делафор... да, - пробормотала Коралина. Я боюсь, что Ваше приглашение на поверхность отменено.
- Отменено?! - спросил Остиан. О чем Вы говорите? Почему?
Коралина покачала головой:
- Я не знаю. Все, что я знаю, - то, что у Вас нет разрешения посетить Двадцать Восемь Три.
Речь её звучала чарующе, но резанула его по сердцу, что раскалённые ножи.
- Я не понимаю, кто мог отменить мое приглашение?
Коралина с раздражением проверила свой список.
- Здесь говорится, что Капитан Кеосорон отменил его по просьбе госпожи Кински. Это - все, что я могу сказать Вам. Теперь извините.
Красивый итератор прошла дальше, а Остиан остался стоять, ошеломлённый и безмолвный от величины злобы Беки Кински. Он осмотрел палубу и увидел, что она поднимается по посадочному трапу Штормовой птицы и посылает ему насмешливый воздушный поцелуй.
- Сука! - он сжал кулаки. Я не могу в это поверить.
Серена положила свою ладонь на его руку и сказала:
- Это нелепо, мой дорогой, но если ты не можешь полететь, тогда и я не буду. Увидеть Лаэран без тебя ничто, если тебя не будет рядом.
Остиан встряхнул головой.
- Нет, ты летишь. Я не хочу, чтобы это синеволосое чудо испортило путешествие нам обоим.
- Но я хочу показать тебе океан.
- Будут и другие океаны, - сказал Остиан, изо всех сил пытаясь сдерживать своё горькое разочарование. Теперь пойди, пожалуйста.
