Олег Маркелов - Имперская мозаика
Стараясь не разбудить женщину, Амос выполз из кровати. Его прилично штормило, но он сумел, мобилизовав всю свою волю, одеться и выйти из номера. Коммуникатор пирата ответил практически сразу.
— Хе-хе. Ты, я вижу, не послушался моего вчерашнего совета? — Вид Мердока здорово развеселил его. — Что ж, раз ты позвонил, значит, одумался. Я сбрасываю на твой коммутатор свой адрес. Приезжай прямо сейчас. Жду.
Экран коммуникатора погас, и пилоту не оставалось ничего иного, как тащиться на улицу в поисках гравитолета-такси.
Жилище пирата находилось за городом и представляло собой современный комфортабельный коттедж. Дорога заняла около получаса, в течение которого Амоса раз пять вывернуло в услужливо выданный автоматом гигиенический пакет. Таким образом, он появился перед Диком в еще худшем виде, чем на экране коммуникатора.
— Да-а. Вижу, ты порезвился на славу. Ну ничего. Сейчас немного подправим… — Пират, вышедший к подлетевшему гравитолету, набрал на наручном коммуникаторе какую-то команду. — Есть испытанное средство. Очень помогает.
Дик провел Мердока в дом. Современные материалы, современное оборудование и механизмы — стиль дома скорее напоминал дорогое офисное помещение. Все было очень удобно и даже уютно, насколько уютным может быть дом без «теплых» ненужностей наподобие цветов, рамок с фотографиями и прочих отпечатков ауры хозяина.
Очутившись в просторной гостиной, пилот рухнул в указанное хозяином дома анатомическое кресло, понимая, что собраться вновь уже не сумеет. Раздался мелодичный звук, сопровождающий открывание раздвижной двери. Амос с трудом повернул голову и изумленно уставился на появившегося в этой двери человека…
Это была молодая женщина — от силы двадцати пяти лет от роду. Темные прямые волосы тяжелой волной ниспадали на плечи. Невысокого роста, с точеной фигуркой — она казалась ожившей статуэткой. Короткое, облегающее платье оставляло открытыми идеальной формы руки и ноги с аккуратными, но рельефными мышцами. Чуть курносый нос, пухлые губки и огромные глаза, казавшиеся грустными, но прятавшие в своих глубинах задорные искорки. Эти глаза с восторгом и обожанием смотрели на Дика.
— Поставь на столик и можешь быть свободна, — скомандовал пират, даже не взглянув на вошедшую, и Мердок только тогда заметил, что тонкие пальчики с длинными ногтями держат небольшой поднос. Не проронив ни слова, женщина выполнила приказ и бесшумно покинула комнату. Пилот тряхнул головой, отгоняя наваждение, но взорвавшаяся в мозгах боль подтвердила, что он не спит.
— Понравилась? Да, ничего девочка. Но тебе сейчас совеем другое нужно… — Дик подал ему большую керамическую кружку с какой-то горячей, густой жидкостью. — Это надо выпить, пока горячее. Поможет практически сразу.
Мердок, держа кружку двумя руками, втянул носом насыщенный аромат. Показавшийся сначала сладко-ягодным запах шибанул парами алкоголя.
— Что это такое? — Пилот от неожиданности отстранился.
— Ты пей, пей. Я не практикую яды. Когда ты меня достанешь, я просто вышибу тебе мозги с помощью какой-нибудь шайтан-трубы! — Пират сделал протезом жест, словно нажимая на курок. — Там у тебя горячий коктейль из отборнейшей водки, ягодных настоев, подборки минеральных веществ и большого количества лимонного сока. Решившись, Амос сделал большой глоток. Показавшаяся чересчур горячей жидкость хлынула в пищевод, поднимая мягкую, теплую волну во всем теле. Лоб сразу покрылся испариной, и Мердок удивленно почувствовал, как отпускают голову тиски боли.
* * *— Господин, плохие вести. — Слуга, не смея поднять глаза, сгорбился в поклоне.
— Что? Что еще случилось? — Бергштайн оторвался от компьютерного терминала, на котором вел свои виртуальные исследования.
— Во-первых, корабль, на котором находятся его владелец и Мотильи, не остался ждать группу в порту, а без всякого согласования покинул причал. Теперь он висит на стационарной орбите Атмелькана.
— Ну и черт с ним. Что же здесь плохого? — Генетик, набычившись, с раздражением смотрел на слугу.
— Но, господин, вы же дали команду Стражу принять меры в отношении Мотильи. Он не может выполнить вашу волю.
— Ладно. Передай Стражу, чтобы не расстраивался. Что еще?
— Господин, вторая весть тоже от Стража. Он пока не смог справиться с пришельцами…
— Что? Что ты несешь? Он что, один за ними пошел? — Халил Амат поднялся из-за стола. — Не замечал за ним такой глупости раньше.
— Нет, господин. Он использовал многих, и многих потерял. Пришельцы прорвались из ангара в пассажирский сектор наземного порта.
Бергштайн ненадолго задумался, вернувшись в свое кресло. Его гнев улетучился, сменившись безразличием.
— Надеюсь, их коммуникаторы глушат? Не хватало еще, чтобы они связались со своим кораблем, и тот расшумелся на всю Империю.
— Да, господин. Их начали глушить сразу, как только челнок спустился в плотные слои атмосферы.
— Хорошо. Пусть занимается ими дальше. Пусть не считается с потерями. У нас материала достаточно. Чужакам все равно некуда деться. Если вырвутся наружу, быстрее умрут. Так что с этим тоже все нормально. Раз уж они так достойно сопротивляются, пускай Страж опробует на них Призраков. Если это все твои вести, убирайся. Да. Послушай. Пусть за пришельцами следует жучок и его местоположение передают на мой терминал. И еще. Связь мне с Рагоном. Немедленно.
Слуга, пятясь, исчез за дверью. Не прошло и минуты, как в углу возникла фигура старого гурянина:
— Счастлив будь, хозяин!
— Тебе все же придется поработать, Рагон.
— Я надеялся, что смогу быть тебе полезен.
— Вот и славно. Пиявка с тобой? — Генетик подумал: как хорошо всегда иметь преданных слуг, которые чем-либо серьезно обязаны тебе.
— Да, хозяин. Я здесь на всех своих трех кораблях.
— Хорошо. Там где-то недалеко от тебя должен болтаться гражданский лайнер малого класса. Он один такой на орбите Атмелькана. Забери его. Только ты должен сделать все быстро — чтобы с него не успели поднять шума. Сможешь?
— Не сомневайся, хозяин. Что с ним делать дальше?
— Что хочешь. Только ликвидируй тех, кто на борту. Это обязательно. А лайнер твой. Все. Действуй сразу, как будешь готов! — Халил Амат нетерпеливо махнул рукой, и голограмма, коротко кивнув, исчезла.
— Что ж, похоже, обстоятельства не оставляют нам более времени. От этой комиссии мы отделались. Но теперь за нас примутся по-настоящему… — Бергштайн ткнул клавишу вызова слуги. Словно только и ожидая этого вызова, тот появился в дверях.
— Послушай, для тебя есть срочная и важная работа. Нужно быстро собрать всех хозяев Триона. Вместе с наместником Алайгдом. Пусть берет с собой кого захочет. Отзови всех командоров из Союза пяти. Ну и всех из Вольного Мира, кто посчитает возможным приехать. Передай им, что у нас больше нет времени. Сориентируйся и назначь самый ближайший срок, к которому они смогут собраться на Атмелькане. И еще. Свяжись с Дикаевым. Скажи, что я прошу обеспечить мне и моим гостям безопасность силами его семьи. Иди и не беспокой меня больше. Мне надо о многом подумать.
* * *Грохот выстрелов разносился по коридорам значительно лучше, чем на открытых пространствах. Поэтому желающих побыстрее получить свою пулю оказалось предостаточно. На шум появлялись все новые и новые обитатели города-скалы. Все они были одинаково растеряны и не готовы к встрече с шагающим по коридорам гурянином. Но хорошее рано или поздно заканчивается. Видимо, самых глупых он перебил, остались те, кто поумнее. Они затаились, выжидая момента.
Пройдя через очередной небольшой холл к внезапно отъехавшей в сторону двери, Хаттар попал под шквальный огонь четырех поджидавших его «ящериц». Треск разрядов ударил по ушам. Неведомые молнии заплясали по коридору. Страшная боль полоснула по левому боку и через миг взорвалась в правом верхнем плече, едва не лишив Толла сознания.
Взревев, словно раненый буйвол, гурянин, проводив взглядом свою падающую на пол руку с зажатым в ней оружием чужаков, открыл ответный огонь. Карабин выплюнул три последние пули, которые, обезумевшими шершнями прошив стоявших на их пути, умчались куда-то сквозь переборки. Пистолет в его левой руке, захлебываясь искрящимися сполохами, разорвал нападавших на куски. Крик замер в глотке гурянина. Он отпустил курки опустевшего оружия.
— Ублюдки… — У него не было сил кричать.
Усталость во сто крат более сильная, чем над каменистым плато, обрушилась на его искалеченное тело, заглушая боль и ненависть, заглушая даже саму жажду жизни. Он стоял, словно в забытьи, в упрятанном под толщей скал холле. Кровь не лилась из запекшихся ран. Но он чувствовал, что уже мертв, что никто не придет на помощь. В голове его в унисон с болью стучало одно: «Отомстят, отомстят, отомстят…»
Закрывшаяся было дверь опять отскочила в сторону, пропуская в комнату новые силуэты. Хаттар, словно автомат, поднял разряженное оружие и успел даже нажать на курки, прежде чем дружный залп превратил его самого в обломки костей и обрывки плоти, валяющиеся на залитом чужой кровью полу.
