Вячеслав Шалыгин - Экзамен для гуманоидов
Сергей вздохнул: «Гладко было на бумаге…»
– Не переживай, чемпион, все у нас получится, – подбодрил подполковник Сергея, – отдохни часок да возвращайся на телецентр. Передай Анисимову, что мы с утра блокируем студию и челнок. Пусть затемно пошлет группу захвата к стартовой площадке. Как только мы сделаем вид, что штурмуем телевышку – пусть под шумок берут «Шаттл» и взлетают.
– А почему вам самим не «взять» челнок?
– И бродить потом по кораблю в поисках рубки? Нет, наше преимущество во внезапности. Десантники лучше нас знают внутренности звездолета, а подготовка у них не хуже. К тому же у меня нет пилотов на такой «Буран».
– А у нас?
– У вас один как раз есть. Большой, доложу, профессионал.
– Это он Максима имел в виду, – сказал Анисимов, выслушав рассказ Сергея, – хорошо, майор, так и сделаем. Возьмете с Максом людей и заляжете у челнока. Когда поднимется шум, вызовешь Джи, якобы по поводу нападения. Сам он выйдет или тебя надумает впустить – разницы нет, главное, чтобы открыл дверь. На корабле сопли не распускать, стрелять на поражение. Живьем нам нужен только Гость.
– Понимаю, – ответил Орлов, косясь на телеэкран, – это и есть тот самый код?
По телевизору шел старинный советский боевик.
– Да.
В этот момент вместо изображения по экрану побежала серая рябь.
– Что там стряслось, – Анисимов выглядел обеспокоенным, – опять власть сменилась?
– Проверить? – Сергей поднял винтовку.
– Да, Сережа, сходи посмотри, что там Кровицкий напортачил. Возьми «уоки-токи». Я пока проинструктирую тех, на кого кино уже оказало свое воспитательное воздействие. Смотри, не выдавай себя. Делай вид, что ты все еще под контролем Великого Дара.
19
Н-ск – орбита. Вчера
Четырнадцать – пятнадцать часов после высадки
Веселый парень этот Шахрин. Взять Гостя живьем. Повеситься легче. Но, в общем, подполковник прав: без этого кочевника нам не обойтись. Мало прекратить работу всех действующих сейчас на Земле Проекторов Внушения, нужно еще послать сигнал отмены. Послать через те же Проекторы и на той же ментальной волне. Сделать это может либо сам Гость, либо Хозяин Отдела Мыслетехнологий из Совета Галактики. Один владеет нужной волной, другой – аппаратурой. Разные, казалось бы, варианты, но одна общая деталь у них есть. И тот и другой признают только свои интересы. Если Гость не испугается и предпочтет умереть, нежели отменить операцию, можно ставить крест на всем сразу.
Хозяин Планетарной Разведки никогда не разрешит нам раскрыть себя. Ему-то что? Мало ли планет загублено амфибиями? Одной больше, одной меньше. Ему гораздо важнее выполнить долг. Раз Совет наложил карантин, никакого агентурного присутствия быть не может. Обманули кочевники Флот, пробрались тайно сквозь пресловутые кордоны – Великому Адмиралу позор. Капитанов пограничных кораблей – под трибунал. Планета? А что планета? Была человеческой – стала смешанной. Амфибиям нужны районы теплых болот и подземные озера. Людям – твердая почва. Какой же здесь кризис? Где вы видите конфликт интересов? Даже, если вы правы, не бомбить же их всех без разбора? Совет, конечно, начнет охать и ахать. Закричит, что такое недопустимо и оставит Землю на закуску кочевникам. Победителей не судят.
Куда подевался Макс? Я нажал кнопку передатчика.
– Сергей, что у тебя?
– Немцу нужна ваша помощь, доктор. Смит утверждает, что на них напал Кровицкий. Вещательная аппаратура сгорела. Но им удалось отбиться. Капитана выбросили из окна.
– Как интересно! А почему прекратился показ кино?
– Волкофф дополз до видеоплейера.
– Спускайте раненого в лазарет.
– Кино включить снова?
– Нет. Пост там больше не нужен, верно?
– Да.
– Вот и спускайтесь все вместе. Позже потихоньку вернешься и включишь.
Вот куда пропал Максик. Решил полетать немного. Соскучился по небу. Ох и получит он от меня. Так нарушать конспирацию! Что мне теперь Смита с обер-лейтенантом застрелить, чтобы молчали?
Я позвал сержанта из подготовленного Шахриным контингента «подстраховки».
– Пройдись вокруг станции, найди, пожалуйста, Кровицкого. Скажи, что, если он не появится здесь через пять минут, я его напою слабительным и запру в аппаратной.
– Где лучше искать?
– На газоне с другой стороны здания.
Едва ушел сержант, в медпункт ввалились Орлов и Смит. Мощного немца они несли, теряя последние силы и обливаясь потом.
– На стол его, – приказал я и принялся с Женечкиной помощью разматывать наложенную американцем повязку.
Мои руки выполняли хирургическую обработку раны, а в голове зрел новый план. Шахрин продумал все верно, только он не мог знать, что Джи никогда не откроет входной шлюз челнока, случись чрезвычайная ситуация. Офицер не уполномочен решать вопросы, связанные с боевыми действиями, и поэтому скорее бросит нас и улетит от греха подальше. Войти в челнок можно только в мирной обстановке и по делу, не вызывающему никаких подозрений. Засветло и небольшой группой. Действовать на звездолете будет сложнее, но иначе нам туда не вернуться. Придется лететь самому. Я же доктор, и у меня на руках трое тяжелораненых и один «ходячий». Всех надо лечить на нормальном оборудовании, в медотсеке звездолета. Заносить в челнок их придется на носилках, нести которые будут «раскодированные» выпускники школы Шахрина. Шесть носильщиков – не густо. Впрочем, можно еще «труп» Кровицкого прихватить. Итого – восемь. Восемь солдат, один агент Планетарной Разведки и киборг-весельчак против трех сотен оставшихся на корабле членов экипажа. Физически сильными амфибии никогда не были, но импульсный пистолет поднять в состоянии. Вернее, три сотни пистолетов. Справимся, конечно, но может так случится, что выживем при этом только мы с Максом. Война…
Смита Орлов отправил на усиление группы Жильбера и Стефании. Сейчас они были уже далеко – Сергей поручил им прочесать район ближайшего моста через реку. Поскольку подполковник отозвал своих стрелков до утра, за здоровье «легионеров» можно было не опасаться.
Моя небольшая группа захвата собралась через пару минут после того, как все «зачарованные» десантники разошлись по постам. Не хватало Макса. Сержант его так и не нашел. Орлов хмурился. Я не брал его с собой, потому что он оставался единственным командиром на оба действующих в Н-ске взвода космической пехоты. Командиром с «чистыми мозгами», что существенно.
Без Макса будет трудно. Он изучил звездолет настолько детально, насколько это может сделать кибернетический мозг. Вместе с кодами доступа во все помещения и тайники. Куда же он запропастился? Искать его времени больше нет. Придется сократить группу до минимума. Я и шестеро спецназовцев ГРУ. Расклад не лучший, но и не безнадежный.
Наш печальный кортеж остановился перед челноком. Шлюз открылся без промедления. Я пустил вперед носильщиков и, стараясь выглядеть естественно, вошел следом. Дверь за мной закрылась, и офицер Джи спросил:
– Груз триста?
– Да, – ответил я озабоченно, – трое тяжелых, один полегче. Не так уж и гладко все идет, как вы обещали.
– К утру все встанет на свои места. Поверьте, – Джи уверенно похлопал меня по плечу и дал команду на взлет.
Старший в ударной группе, прапорщик Гусев, вопросительно посмотрел на меня, ожидая команду к захвату челнока, но я отрицательно покачал головой. Зачем раскрывать себя раньше времени? Захватывать челнок стоило только в случае возникновения у офицера вопроса, отчего десантники не покидают корабль? Раз Джи не спросил, почему носильщики отправились вместе с ранеными, значит для него это не существенно. И не будем заострять на этом внимание.
Когда мы выпрыгнули из челнока на палубу звездолета, меня чуть не хватил удар. На пороге приемного модуля, сверкая улыбкой, стоял Макс.
– Привет, врачеватель, привез «трехсотых»? Знал бы я раньше, что ты планируешь рейс, так с тобой полетел. Пришлось истребитель от дела отрывать. Наш Аппарат Альтернативного Вещания диверсанты повредили, слыхал небось? Вот я и рванул сюда за новым. Получил, конечно взбучку от Гостя, но потом он остыл немного и даже похвалил. Молодец, говорит, капитан, что так болеешь за успех миссии! Руку при всех пожал и говорит: «Вот, товарищи офицеры, пример необходимой в бою инициативы». Аплодисментов было на весь зал для совещаний высшего комсостава.
Я уже давно понял, что хочет подсказать Макс. Гость заседает в хорошо знакомом всем месте. Очень удачно. Зал находится практически напротив медотсека. Никаких подозрений, появившись там, наша команда не вызовет. Беспроигрышный шанс.
Гусев, наконец, тоже сообразил, на что намекает «капитан», и переглянулся с остальными. Для снующих вокруг офицеров и техников Максова речь казалась чистым бахвальством. Джи, например, откровенно зевнул. Он предупредил, что обратный вылет состоится через четыре часа и, неразборчиво попрощавшись, ушел в жилой сектор.
