Алекс Орлов - Западня
– Например, подойдет Рамон Альварес.
– Рамон Альварес, – повторил полковник и усмехнулся. – Полагаю, не имеет смысла напоминать тебе, что Рамона Альвареса давно нет в живых?
– Я еще раз проверил все обстоятельства гибели Рамона. В тюрьме он находился под чужим именем, а нападение на него свихнувшегося заключенного было абсолютной случайностью. Попросись он к врачу на несколько минут раньше или позже, встреча с этим сумасшедшим не состоялось бы. Маньяк заколол бы гвоздем другого заключенного или охранника. Нам просто не повезло.
– Но кто-то же в тюрьме знал, что это Рамон?
– Да, знал один клерк. Вольнонаемный, работал в тюремной канцелярии. Однако с ним случилось несчастье, он разбился на своем автомобиле через неделю после гибели Рамона.
– Это отдел Тенякова постарался?
– Нет, отдел не успел подключиться – клерк сам разбился на сколькой дороге.
– То есть ты хочешь убедить меня, что информация о смерти Рамона никуда не просочилась?
– Никуда, сэр. Об этом говорит еще такой факт: на банковские счета – те, что Рамон сдал на допросе, – продолжают поступать средства. В малых количествах, но все же поступают. Если учесть, что коды к ним были известны только Рамону Альваресу, можно сделать вывод – в организации полагают, что он еще жив и когда-нибудь сможет снять со счетов эти деньги.
– Жив, здоров, и блокировка в его мозгу остается на своем месте…
– Блокировка? – переспросил майор Гастон. – Это не шутка? Блокировка действительно существует?
– В том-то и дело. Именно из-за невозможности взломать ее мы отправили Рамона в тюрьму – вылеживаться, так сказать. Намеревались поработать с этой проблемой, набрать каких-то специалистов, организовать при отделе исследовательскую группу…
– А как это выглядело? Я имею в виду действие блокировки.
– Как выглядело? – Полковник покрутил в руках карандаш и швырнул его на стол. – Паршиво выглядело. Вначале он, как будто под нажимом, сдал нам плохонькую агентурную сеть в Сайта-Рил ее и полдюжины счетов, в том числе и те, на которые, как ты говоришь, поступают средства. Мы намеренно не стали закрывать их… Когда поняли, что это все мелочь, решили надавить посильнее, и вот тут начал включаться механизм блокировки – Рамон закатывал глаза, бледнел, у него останавливалось сердце. Врачам приходилась начинать реанимацию. Несколько раз нам казалось, что все – он уже труп, но Рамон выкарабкивался, правда, с каждым разом становился все слабее. Вот тогда-то мы и решили дать передышку ему и себе.
– Думаю, поскольку ячейка перебралась в город, они решили действовать, а премьер для них идеальная мишень. Сейчас им здорово пригодились бы деньги Рамона.
Гастон замолчал, выжидательно глядя на полковника. Теперь только он мог принять решение.
– Каким образом ты думаешь подсунуть им дезинформацию?
– Через конопатого парня из курьерского отдела.
– Из курьерского? Ты должен был взять его еще три месяца назад, Фил! У нас же был приказ министра! – воскликнул полковник. – Ты представляешь, что станет с моей задницей, если в Управлении узнают, что мы покрываем бернардийского шпиона?
– Успокойтесь, сэр. Вы отдали мне приказ, я его выполнил. По крайней мере, вы так думали.
– Да, Фил! Я полагал, ты выполняешь мои приказы!
Лицо полковника покраснело. Он очень убедительно изображал негодование, однако Гастон знал, что это игра.
– Ты хотя бы приглядываешь за ним?
– Да, сэр. Парень питается объедками. Ничего существеннее счетов из бухгалтерии ему не перепадает. Бедняга скучает, поэтому информация о перевозке самого Рамона будет как нельзя кстати. Он сбросит дезу бернардийцам, а те немедленно передадут ее в местную ячейку… – Гастон замолчал, передавая инициативу начальству.
Полковник задумчиво поглаживал свой нос. Он думал не только об операции, которую предлагал Гастон, но и о ее возможных последствиях – как положительных, так и отрицательных.
Через два года полковнику предстоял перевод в разряд запаса, когда выслужившие срок офицеры становились советниками или преподавателями в академии. Во внешнем мире это называлось уходом на пенсию, а в «конторе» – переходом в разряд запаса. Уходом на пенсию в «конторе» называли совсем другое.
От того, как пройдут последние годы службы, зависело, насколько хорошо он сможет устроиться в запасе.
– У тебя уже есть кто-то, кто будет играть роль Рамона?
– Да, я привез двух контрабандистов – транспортная полиция взяла их на каком-то мокром деле, где много трупов и крови.
– Где же они отличились?
– На лайнере компании «Дюршлаусс».
– Ты обещал вернуть их?
– Конечно обещал, если уцелеют.
– А они уцелеют?
– В любом случае нам это ни к чему, сэр. А почему вы спрашиваете?
– Ладно, не бери в голову. Их будут искать? Что они за люди?
– Мы взяли их биометрический материал, расшифровали, пропустили через базу данных и выяснили, что эти парни – ветераны войны. Отдельная штурмовая рота дивизии «Хольмбург». Один из них был сержантом, другой лейтенантом – командиром взвода. Пять лет назад их выгнали и лишили пенсии за драку в кабаке. Судя по материалами расследования этого случая, они не были виноваты, но пострадал высокопоставленный офицер, и с ними не стали церемониться. Сначала хотели довести дело до военного суда, но ограничились списанием.
– Как собираешься их использовать, втемную или поиграешь в патриотов – «родина ждет от вас жертвы»?
– Операция и так будет сильно перегружена, поэтому лишние помощники только усложнят ее.
– Ну хорошо. В расход так в расход. Тебе виднее. Можешь начинать раскачивать свои качели, только я поручусь лишь за половину.
– Я понимаю, сэр, – ответил Гастон. Он и не рассчитывал получить полную поддержку – полковник Холандер был слишком стар, чтобы подхватывать на лету рискованные акции. Вот если все получится, тогда он будет со своими подчиненными. Тут уж ничего не поделаешь – закон жанра.
– Сейчас я ничего подписывать не буду… – начал Холандер тот самый спектакль, о котором только что подумал майор Гастон. – Сам знаешь, вдруг какая-то утечка и вас поджарят…
– Да-да, сэр, я как раз хотел попросить вас зарегистрировать операцию задним числом, когда что-то уже будет ясно.
– Хорошо, Фил, – с готовностью согласился Холандер. – Так и сделаем. Удачи тебе.
ГЛАВА 37
Джека и Барнаби поместили в просторной камере, которую и камерой-то трудно было назвать. Разве только двери казались слишком массивными, да окно было забрано решеткой.
Зато имелась мебель – стулья и стол – все невесомо легкое, чтобы нельзя было использовать как оружие.
Вдоль стен – диваны с мягкой обивкой, в углу за дымчатой ширмой туалет и душ.
Через полчаса после приезда им принесли обед. Его вкатили на сервировочном столике, как в каком-нибудь отеле. Угрюмый служащий в серой робе сказал, что придет за посудой, когда они стукнут в дверь.
Сказал и вышел, предоставляя арестантам удивляться изысканности местного сервиса.
Джек подкатил сервировочную тележку, приподнял салфетку, и они с Барнаби стали деловито переставлять на стол тарелки с первым, вторым и даже с разными салатами.
– В полиции Твидл обещал нас избить, – сказал Барнаби, налегая на картофельный суп с мясом, – хорошо хоть в контрразведке нормальные парни.
В салате попалась ароматная травка. Джек сразу вспомнил, что ел такую в Эртвуде, в ресторане «Этилен Гликоль».
– Слышал о таком ресторане? – спросил он у Барнаби.
– Смешно даже спрашивать, Джек, ты же был у меня в гостях. Ну какой там «Этилен Гликоль»?
Отобедав, арестанты сложили посуду на сервировочную тележку, Джек откатил ее обратно к двери и постучал. Мгновенно появился служитель, выкатил тележку из камеры и закрыл за собой дверь.
Лязгнул замок, и снова стало тихо.
– Заметь, ни одного звука сюда не проникает, – сказал Джек, вытягиваясь на диване.
– Ну так звукоизоляция хорошая. Или просто пытают в другом корпусе.
– Или на другом этаже…
– Надеюсь, нас это не коснется, мы ничего против государства не замышляли, – сказал Барнаби, уверенный, что их прослушивают.
– Как ты думаешь, что там произошло на самом деле? – спросил Джек, уставившись в потолок.
– Думаю, первым пришел Жофре с дружками и устроил нам засаду. Но, как говорится, не рой другому яму…
– А как они внутрь попали?
– Ну… Могли у дурочки этой, Салли-Мод, ключ забрать или украсть. В принципе универсальные ключи есть и у проводниц, и у горничных, и у начальников смены. Навалом ключей.
– Может, они кого-то из персонала убили?
– Все может быть, только это дурачок Топлесс сказал бы. Он бы наверняка проболтался.
– Ну хорошо, закрылись они и стали ждать нас. А тут приперся Сутулый – тоже решил засаду на нас устроить. Так, что ли?
– Так.
– Причем Жофре мог подумать, что это пришли мы.
![Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]](/uploads/posts/books/4209/4209.jpg)
