Роджер Желязны - Хроники Амбера. Том I
— Верно, — сказал я. — Я не единственный твой противник!
Он снова сделал выпад, на этот раз заставив меня отступить. Внезапно я понял, что, несмотря на все мои старания, Эрик все равно сильнее меня. Он был одним из лучших фехтовальщиков, с кем мне когда-либо доводилось встречаться. Я чувствовал, что не смогу его одолеть. Я парировал все его выпады, как безумный наступал и снова отступал под его напором, но он постоянно, шаг за шагом все-таки гнал меня. Мы оба имели за плечами опыт, полученный в течение многих веков от лучших мастеров клинка. Величайшим из наших учителей был Бенедикт, но здесь он давно не появлялся и не мог помочь ни одному из нас. Тогда я стал хватать все, что попадалось под руку, и швырять в Эрика. Он уклонялся и продолжал неумолимо наступать, могучий и непобедимый. Я же по-прежнему отступал, все время уклоняясь вправо, — так ему труднее было попасть в меня. Клинок постоянно приходилось держать перед лицом, на уровне глаз, и постоянно обороняться. Мной овладевал страх. Эрик был действительно великолепным бойцом. Если бы я не так его ненавидел, я бы им восхищался.
По мере того как я продолжал отступать, меня все больше сковывали страх и сознание того, что такой соперник мне не по силам. Я не мог его одолеть. Во всем, что касалось фехтования, Эрик был, безусловно, более опытным и умелым. Я выругался, но и это не помогло. Я попробовал провести еще три хитрые, прямо-таки изощренные атаки… Все они не удались. Он парировал любой выпад и упорно продолжал давить на меня, заставляя отступать.
Не то чтобы я был плох, нет. Я чертовски хороший фехтовальщик. Просто он был еще лучше.
Я услышал, что в зале за стеной поднялась суматоха. Видимо, подоспели приспешники Эрика. Так что если он сам не убьет меня в ближайшее время, то они это сделают определенно скорее всего стрелой из арбалета.
Его правая рука сильно кровоточила. Эрик по-прежнему твердо держал меч, но мне вдруг показалось, что при иных обстоятельствах, даже ведя оборонительный бой, я мог бы просто измотать его, прежде всего потому, что он ранен и потерял много крови. Потом можно было бы попробовать пробиться сквозь его защиту, когда он начнет уставать…
Я выругался сквозь зубы, а Эрик рассмеялся.
— Ты глупо поступил, явившись сюда, — сказал он.
Я продолжал отступать, только теперь к двери. Когда Эрик понял, что я задумал, было уже поздно. Признаться, рискованный план: у двери не оставалось ни малейшего пространства для маневра или отступления. Но риск был все же лучше неотвратимой гибели.
Левой рукой я ухитрился быстро задвинуть засов на двери, сама ее створка была тяжелой и прочной. Прислужникам Эрика понадобится некоторое время, чтобы ее выбить и войти в библиотеку. Правда, за этот фокус я расплатился раной в плечо. Но это было левое плечо, моя правая рука с клинком оставалась невредимой.
Я улыбнулся. Хорошая мина желательна при любой игре.
— Может быть, это ты поступил глупо, явившись сюда? Ты уже понемногу теряешь темп, не так ли? — И я внезапно начал яростную атаку.
Он успешно парировал мои удары, но все-таки вынужден был отступить шага на два.
— Тебя убьет твоя же рана, — продолжал я. — Ты постепенно слабеешь. Рука уже не так хорошо держит меч…
— Заткнись! — рявкнул Эрик, и я понял, что его броня наконец дала трещину. Мои шансы явно увеличивались. Я усилил нажим, вложив в атаку последние силы; долго мне так не выдержать.
Но Эрик об этом не догадывался.
Я все-таки заронил в его душу семена страха, и теперь он непрерывно отступал под моим яростным напором.
В дверь уже вовсю стучали, однако пока об этом можно было не думать.
— Сегодня я одолею тебя, Эрик. Я уже не тот, каким был раньше, я стал сильнее. А ты к тому же ранен, братец.
Я видел, как в глазах Эрика мелькнул страх, как страх постепенно разлился по его лицу. Изменилась и его тактика: он ушел в глухую оборону, отступал при каждом моем выпаде. И он не притворялся, я был в этом уверен. Мой блеф явно попал в цель. На самом-то деле он всегда фехтовал более умело, чем я. А может быть, я просто внушил себе эту уверенность в его непобедимости? И Эрик всеми силами мою уверенность поддерживал? Что, если я все это время сам себя обманывал? Может быть, я вовсе не хуже его? Может быть. Я вдруг ощутил странный прилив сил. И повторил тот же трюк, который в начале нашего поединка принес мне успех. И опять мне удалось его ранить; снова на руке его появилась кровь.
— Глупо с твоей стороны, Эрик, дважды попадаться на одну и ту же уловку, — улыбнулся я.
Он вновь отступил и загородился большим креслом. Некоторое время мы обменивались ударами над спинкой.
— Мои люди наверняка уже пошли за топорами, — сказал Эрик, задыхаясь. — Сейчас вышибут дверь.
Я продолжал улыбаться. Все еще улыбаясь, я произнес:
— Ну, несколько минут это все же займет. Более чем достаточно, чтобы покончить с тобой. Ты ведь едва парируешь мои удары, а кровь твоя все вытекает! Посмотри-ка!
— Заткнись!
— К тому времени как они вышибут дверь, в Амбере останется только один принц. Но не ты, Эрик!
Тогда он схватил левой рукой несколько книг с ближайшей полки и швырнул в меня. Одна попала мне в лицо, остальные полетели на пол. Но он не воспользовался и этой возможностью, чтобы атаковать меня, а бросился через всю комнату к небольшому стулу, схватил его и зажал в левой руке как щит. Затем забился в угол, прикрываясь этим «щитом» и выставив перед собой клинок.
За стеной вновь послышался шум: в дверь ударили топорами.
— Ну давай, что же ты, — сказал он. — Попробуй теперь меня достать!
— А ведь ты боишься! — поддразнил я его.
Эрик рассмеялся:
— Теперь это уже неважно. Тебе меня не одолеть, а дверь сейчас выломают. И тогда ты покойник.
С этим трудно было не согласиться. Он мог теперь отбиваться от меня по крайней мере несколько минут.
Я быстро отбежал к противоположной стене, левой рукой отодвинул панель, скрывавшую потайной ход, по которому сюда пробрался.
— Ну ладно, — сказал я, — похоже, ты еще поживешь, хотя и недолго. Сегодня тебе повезло. Только когда мы встретимся в следующий раз, тебе уже никто не поможет.
В ответ он плюнул и начал ругаться. Как всегда, нес всякие гадости. Даже свой импровизированный «щит» отбросил, чтобы сопровождать ругательства неприличными жестами. Я нырнул в тайный лаз и задвинул за собой панель.
Рядом со мной вдруг что-то глухо грохнуло, и деревянную панель проткнул клинок — дюймов восемь блестящей стали. Эрик напоследок метнул в меня свой меч! Вообще-то он здорово рисковал — я ведь мог и вернуться! Но он понимал, что сейчас я не вернусь, ведь дверь уже почти вышибли.
Я быстро спустился по лестнице в комнатушку, где провел предыдущую ночь, и подумал, что мое умение владеть мечом значительно возросло. В начале поединка с Эриком я постоянно ощущал психологическое давление с его стороны, и благодаря этому он чуть не одержал надо мной победу. Теперь же я в его превосходстве сомневался! Вполне возможно, что столетия, проведенные в Тени, не прошли для меня даром. Может быть, во мне прибавилось бойцовских качеств, и я просто стал опытнее. Во всяком случае, я чувствовал, что сравнялся с Эриком в искусстве фехтования. Это вселило в меня уверенность. Если мы встретимся еще раз — а я был уверен, что это непременно произойдет, — и будем биться один на один, без помощников и «доброжелателей», я его, наверное, одолею. Во всяком случае, не премину воспользоваться такой возможностью. Сегодня наша встреча Эрика явно напугала. Это хорошо: пусть прежде подумает и не действует столь стремительно.
Спрыгнув с высоты в три человеческих роста, я мягко приземлился. Пока что я опережал погоню минут на пять. Этого вполне достаточно. Ведь теперь при мне были карты.
Существовало два способа быстро исчезнуть из Амбера и перенестись в Тень.
Первый из них — Образ, но им редко пользовались для столь ничтожной цели.
Второй — Козыри. Если довериться брату.
Я выбрал Блейза. Ему я почти доверял. Он был моим братом, да — но у него тоже хватало проблем, а я мог ему помочь.
На карте он был как живой: ярко-рыжие волосы, словно огненная корона; одет в красные и оранжевые шелка; меч в правой руке, кубок — в левой. В синих глазах пляшут черти. Борода тоже огненно-рыжая. На обнаженном клинке — до меня это внезапно дошло — играет узор Образа. Поблескивают кольца и перстни, украшающие его пальцы.
Контакт между нами возник внезапно, как порыв ледяного ветра. Изображение на карте вдруг укрупнилось и постепенно обрело размеры обычного человека; затем Блейз переменил позу и встал поудобнее. Его глаза, похоже, пытались разглядеть мое лицо получше. Он шевельнул губами:
— Кто там?
— Корвин, — ответил я.
Он протянул мне левую руку, в которой уже не было кубка.
