Мы – инопланетяне. Гексалогия (СИ) - Тарарев Александр

Голос Адлат стал твёрже, когда она перешла к деталям:

– Мы будем действовать тремя группами, чтобы ускорить поиск и минимизировать риски. Предварительные координаты базы у нас есть. На базе три входа: основной, запасной и аварийный. Каждая группа займётся своим направлением. Коды и пароли доступа я передам непосредственно командирам групп.

Её взгляд стал особенно пристальным:

– Первая группа будет под моим командованием. Вторая – под руководством Айгуль. Третью группу поведёт помощник командующего Марк Ларни. Высаживаемся на трёх кораблях по точкам. Ваша ответственность – не только выполнить задачу, но и сохранить себя и своих товарищей.

Она посмотрела на собравшихся, и в её голосе прозвучало что‑то глубокое:

– Помните, что вы – первопроходцы. Мы вступаем в место, где нога человека не ступала тысячи лет. Каждый из вас важен. Задача понятна?

В ответ прозвучали синхронные голоса:

– Да, командующая!

Адлат на мгновение задержала взгляд на экранах, словно пытаясь уловить в лицах десантников их решимость. Затем добавила:

– Хорошо. Подготовка завершается. Высадка через четыре часа. Удачи всем нам.

Связь отключилась, но в ангарах десантных кораблей осталась висеть напряжённая тишина. Айгуль, вдохнув глубже, направилась к своей группе, чувствуя груз ответственности за людей, которых она поведёт за собой. В их руках была не просто судьба миссии, но, возможно, и будущее всей Солнечной системы.

Задача оказалась понятной, отобранные люди пошли готовиться к операции. До Тритона оставалось меньше суток полёта. Вскоре на экранах появилась голубая точка Нептуна. Флот двигался к ней на маршевой скорости, и планета увеличивалась на глазах. Достигнув нужной точки, корабли приступили к торможению; основная часть флота осталась барражировать на некотором удалении от планеты. А отряды десанта на трёх кораблях направились к точкам высадки на спутнике Тритоне.

Тритон, диаметром около 2700 километров, притягивал своей таинственной красотой. Большая часть его поверхности покрыта замёрзшим азотом, переливающимся под слабым солнечным светом, словно ледяное зеркало. Вкрапления водяного и сухого льда дополняли этот мёртвый пейзаж, который таил в себе множество загадок. Глубокий красноватый оттенок поверхности объяснялся трансформацией метанового льда в углерод, придавая Тритону уникальный вид. Это одно из самых холодных мест в Солнечной системе – температура может опускаться до –235°С, превращая его в замороженный ад. Но даже здесь проявлялась удивительная геологическая активность: криовулканы выбрасывали в высоту до восьми километров не раскалённую лаву, а жидкий аммиак и газообразный азот.

Атмосфера Тритона, хоть и крайне разреженная, была удивительно сложной. Испаряющийся лёд создавал тонкую азотную оболочку, смешанную с угарным газом и следами метана. Тропосфера простиралась до высоты примерно 8 километров и переходила в термосферу, достигающую 950 километров. Температура в верхних слоях атмосферы оказывалась выше, чем на поверхности, благодаря солнечной радиации и планетарной магнитосфере. Углеводороды и нитрилы, образующиеся при взаимодействии солнечного света и метана, насыщали тропосферу и образовывали тонкую дымку, а азотные облака нависали на высоте 1–3 километров. Раз в несколько веков Тритон проходил через «тёплый» летний сезон, который кратко изменял его ледяной ландшафт.

На подлёте десантные корабли наблюдали извержение криовулканов во всей красе: восьмикилометровые гейзеры поднимались над поверхностью Тритона и растворялись в вышине. Солнечного света на краю Солнечной системы было мало, поэтому струи выглядели зловеще красноватыми, наводя лёгкую жуть на членов десантных отрядов. Тем временем гигантский Нептун заслонял весь горизонт, а на его фоне Тритон казался красным «глазом», скользящим по орбите планеты.

Гравитация здесь была особенной: орбитальная скорость спутника около 4,5 км/с – очень высокая, чтобы не упасть на Нептун. Для сравнения, скорость Луны вокруг Земли чуть больше 1 км/с. Становилось понятно, что при такой гравитации планеты и скорости спутника, в будущем Тритон может быть разорван приливными силами. Но сейчас десантники уже вошли в его атмосферу, преодолели трёхкилометровый слой азотных облаков и двигались над поверхностью, оказавшейся скорее серой, чем красноватой, какой она казалась из космоса.

Корабли десанта осторожно подлетели к Тритону, где слабый солнечный свет терялся в морозной дымке. Экипажи ощущали, как напряжение постепенно нарастает: под их ногами лежало место, овеянное тайной, но и потенциально смертельно опасное. Взгляды были прикованы к голографическим дисплеям, ожидая команды на высадку.

Адлат в последний раз проверила данные на своём терминале. Её спокойный, но твёрдый голос раздался в переговорной системе:

– Айгуль, Марк, расходимся и совершаем посадку по указанным координатам. Как только приземлитесь, доложить.

Голоса командиров отрядов уверенно подтвердили приказ, и корабли веером разошлись над ледяной поверхностью Тритона. Этот чужой холодный мир казался неподвижным и равнодушным, однако внутри каждого бойца нарастало напряжение. Никто не знал, что их ждёт в недрах этого спутника.

Особенность базы Иджи сразу бросалась в глаза: три входа находились на значительном расстоянии друг от друга, что говорило о её огромных масштабах. Это был не обычный форпост, а целый подземный комплекс, оставленный Иджи много веков назад.

Адлат аккуратно посадила свой корабль на ледяное поле, используя данные автоматической навигации. Под её ногами простиралась равнина изо льда, отражавшего слабое свечение далёкого Нептуна. Мысли её вертелись вокруг одной главной идеи:

«При подлёте не видно следов бомбардировок… Возможно, время стёрло следы ударов кораблей Ава. Или они просто не долетели сюда? Хорошо бы база уцелела».

Она на мгновение замерла, глядя в иллюминатор, будто пытаясь почувствовать дух этого места. Внешний мир казался неподвижным, но это спокойствие обманчиво.

Первым делом Адлат активировала передатчик на полную мощность, начав трансляцию вызовов к БИС базы. Монотонный сигнал эхом разносился по холодной пустоте, уходя в ледяные недра Тритона. Ответа не было. Несколько минут ожидания результата не принесли, и она оставила передатчик работать в автоматическом режиме.

Экипировавшись в боевой скафандр, Адлат спустилась в транспортный ангар. Её отряд уже стоял в ровных шеренгах, лица скрывали гермошлемы, но по жестам и осанке было видно, что люди напряжены и готовы. Адлат медленно прошла перед строем, выборочно проверяя амуницию бойцов. Закончила лёгким кивком.

– Мы на месте, – начала она твёрдо, но спокойно. – Успех нашей миссии зависит только от нас. Если мы справимся, это поможет отстоять Солнечную систему от вторжения.

Её взгляд медленно скользил по бойцам.

– На Тритоне абсолютно враждебная среда. Любая ошибка – неминуемая смерть. Обязательное условие – страховать друг друга. К воротам базы двигаемся на четырёх транспортах по двадцать пять человек. Я – в авангарде, вы за мной.

Она сделала паузу, позволяя словам осесть в их сознании.

– На базе проявляйте максимальную осторожность. Не пытайтесь экспериментировать. Прежде чем что‑то сделать, подумайте о последствиях. По моему опыту, такие места не прощают глупости.

Голос Адлат стал ещё более серьёзным:

– БИС базы не отвечает. Состояние базы неизвестно. Есть вероятность, что активируются системы безопасности. Будьте готовы ко всему. Очень многое остаётся под вопросом, но это не повод для страха. Это повод для предельной собранности.

Она выпрямилась, словно впитывая решимость отряда:

– По машинам, – распорядилась она и пошла к своему вездеходу.

Заняв место за штурвалом, Адлат на мгновение позволила себе расслабиться. Её взгляд скользнул по окружающей местности – бескрайней ледяной пустыне, молчаливой и безжизненной. Казалось, сама планета наблюдала за ними. Адлат знала, что это место хранит тайны, которые могут стать как спасением, так и катастрофой.