"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белл Том

— Читай сам!

Альдо быстро пробежал записку глазами.

— Этого и следовало ожидать, — произнес он, поднимая голову и внимательно рассматривая лицо Робера. — Левий, кажется, предупреждал тебя об этом еще пару месяцев назад? Не думаю, что это такая уж трагедия. А для твоего деда смерть точно стала освобождением, могу поклясться чем угодно.

— Дело не в этом, — безнадежно махнул рукой Эпинэ. — Курия теперь не даст мне покоя. Они хотят, чтобы я потребовал наследства, и будут трепать нервы тебе и Матильде. А Мараны тем временем сожрут мою мать живьем. Дед хоть как-то защищал ее. Бедная Жозина!

Альдо сложил письмо и в задумчивости покусал губы.

— Езжай к ней, Робер, — спокойным тоном посоветовал он. — Здесь от тебя все равно нет толку, а я не смогу смотреть, как ты мучаешься.

Робер вытаращил на него глаза.

— Что значит: «езжай»? — недоуменно переспросил он. — Я бунтовщик и мятежник, меня арестуют на первой же заставе!

Альдо усмехнулся, весело блеснув зубами.

— Не арестуют! — уверенно ответил он. — Брось, Робер: я давно разгадал ваши интриги. И позволь сказать тебе, что все эти ваши с Окделлом тайны – секрет попугая.

— Какие интриги? — не понял Робер, сбитый с толку веселостью сюзерена.

— Те же самые, которые теперь плетет новая сладкоголосая птичка из гнезда Ворона! — пояснил Альдо, от души смеясь. — Брось пялиться, за кого ты меня принимаешь? За идиота? Стал бы оруженосец Алвы болтаться в Граши, если бы у его эра не было планов на тебя! А теперь, когда Окделла нет, пожаловал этот виконт Валме! Я же советовал тебе третьего дня: продайся ему подороже.

— Альдо, ты все не так понял… Ворон не собирается покупать меня, — ответил Робер с легкой досадой. — Я рассказал тебе правду: Ричард приехал по собственному почину, и я ответил ему отказом.

— И поэтому потом написал Алве в Фельп?

— Я сообщил ему о судьбе Ричарда, вот и все.

— Тогда что здесь делает Валме?

Робер устало провел рукой по глазам, невольно скопировав жест Ворона.

— Не знаю. Мне он сказал, что собирает справки о гибели Дикона.

Приезд офицера по особым поручениям и просьба о встрече три дня назад стали для Робера сюрпризом. У Валме оказалось улыбчивое лицо, сдобное, как марципан, пухлые щечки и неопределенного цвета глаза с поволокой, сквозь которую иногда сверкал насмешливый, неожиданно цепкий взгляд. Однако улыбался он с такой сладкой приятностью, что Робер пару раз поймал себя на рвотных позывах.

Альдо посерьезнел.

— Если ты готов вести дела с Вороном ради Окделла, то тем более должен сделать это для Жозины. Езжай к матери, Робер. Ты ее единственная защита. И я не могу позволить тебе потерять Эпинэ. Сам посуди: какой бы я был тогда анакс? Да и друг не лучше. Не вечно же тебе торчать в изгнании! Признайся откровенно: на моем месте ты посоветовал бы мне то же самое.

— Перестань городить ерунду, Альдо, — нетерпеливо прервал его Робер. — Ты прекрасно знаешь: я никогда не оставлю Матильду и тебя. Мне некуда ехать, а если б и было куда, я бы отказался. Принять дедово наследство – значит поклясться в верности Оллару!

— Да не потребуют же от тебя клясться на крови, в самом деле! — расхохотался Альдо. — Поймаешь им Штанцлера, и, даю тебе слово, для Ворона и Дорака это будет дороже любой присяги! К тому же старый гусь и мне пригодится своими сведениями и связями… Послушай, Робер, я говорю вполне серьезно: уезжай, — продолжал сюзерен уже совсем другим тоном. — Я знаю, что ты мой друг и всегда останешься верен мне. Но и я хочу быть верен тебе. А во-вторых, ты будешь мне гораздо полезнее в Эпинэ, чем в Сакаци.

— Чем же это? — недоверчиво спросил Робер.

— Ты же знаешь, что я весь этот месяц корпел над пергаментами! Олларам отпущен всего один круг. Их время на исходе. Помяни мое слово: не пройдет и года, как я буду в Талиге вместе с тобой, и Кэртиана призовет на трон своего истинного короля! Ты должен быть на своем месте, когда это произойдет.

Робер с сомнением пожал плечами.

— Ты славный человек, Иноходец, но истинно неверующий, — шутливо заметил Альдо, легонько стукнув его кулаком между лопаток. — Впрочем, я знаю, чем тебя пронять. Вспомни, что в твоей поддержке нуждается не только твоя мать, но и семья Ричарда. И я приказываю тебе ехать хотя бы ради них. Со своей стороны я торжественно обещаю тебе не лезть в Гальтару в одиночестве. Так что, как видишь, выбора у тебя нет.

— Хорошо, — сдался Робер. — Если мой король приказывает, я поеду. Но как я доберусь до Эр-Эпинэ?

— А на что тебе Валме?

— Чтобы он доставил меня прямиком в Багерлее? — не без иронии спросил Робер.

— Дурного же ты мнения о Вороне! — засмеялся Альдо. — Впрочем, для человека столь ценимого святыми отцами, — и он ткнул пальцем в голубя на послании Левия, — нет ничего невозможного.

— Ты прав, — задумчиво сказал Робер.

Он поедет в Эпинэ, подумал он. В самом деле, ничто не держит его в Сакаци, и Альдо, надо надеяться, без него натворит меньше глупостей. Семья Ричарда и Жозина стоят любой опасности, какая бы его не ожидала. Конечно же, он не станет обращаться за разрешением к Ворону через Валме: надушенный виконт не вызывал в нем доверия, да и сам Алва находился не то в Фельпе, не то еще где-то. Аббат Олеций, вероятно, мог бы помочь, но Робер недостаточно хорошо знал его, чтобы просить об этом. Но вот разбойник, принесший весть о гибели Ричарда… Он легко и неоднократно пересекал границы Талига и Алата. Бандитам и контрабандистам известны тайные тропы, по которым не пройдет больше никто. Они могут уйти вдвоем, незаметно. Решено: он уговорит Жана-коновала возвратиться в Эпинэ вместе с ним.

tesley

Сердце Скал. Зверь

Глава 1, вступительная. Незнакомец. 1

3 день Летних Молний, 399 год Круга Скал. Бредо́н

1

…Это где-то далеко в поле горит костёр, только и всего. Хотя… Какое поле? Чушь. Окно выходит на задний двор трактира, больше некуда. Факел во дворе?.. Ерунда! Нет, почему же? Может, это конюх снуёт туда-сюда у конюшен с факелом в руке? Ага, факел размером с огонёк лампадки! И чадил бы он немилосердно в такую сырую ночь. Нет, это вообще не на улице. Это прямо здесь, в зале…

— А подай-ка мне, красотка, кружку пива!

— …В Сормю́ре-то, говорят, совсем неспокойно…

— Тьфу! Всего четыре очка! А божился выкинуть не меньше десятки!

— И выкинул бы, хвост тебе в гриву, непременно бы выкинул! Видал, как кость на ребро встала? Да кабы не щербатый стол, шоб ему провалиться…

— Рассказывай! Шлюха-удача повернулась к тебе задом, а?

— А в Гайярэ-то, мол, чуть ли не бунт…

— Ш-ш!

Лампа?.. Разве бывают такие крохотные лампы?..

— Тут барин мне и прикажи: а свози-ка ты его, Гийом, в Ла-Гранж, в Домианову церковь. Там будто бы полумёртвые — и те с одра поднимаются. Глядишь, и сын мой несчастный оклемается. Эх, какое там! Он, болезный, как Гальтару-то трясти начало, вконец в меланхолию ударился.

— Видать, почуял чего ваш молодой господин… Жаль бедняжку, мальчишка ведь совсем.

Опять старина Гилл несёт невесть что? Да, он был болен, это правда, но теперь-то совсем здоров! Хотя… В таком тряпье у любого будет жалкий вид. А, неважно. Вот снова эта искра!

— Эй, папаша Бугро́! Или ты, хозяюшка! «Крови» на этот стол!

— А Маранов-то, говорят, уже совсем ни во что не ставят…

— Тише ты, идиот!

Что же это? Маленькая свеча?.. Но почему такая красная?

— Чуял я, сударь, что сердце у вас доброе! Сразу видно, что и сами вы благородных кровей будете. Можно ли обыкновенному трактирщику дворянские хвори понять? Тут порода нужна, порода, без нее никак! У меня, сударь, глаз намётанный. Чуть я вас увидел, сразу смекнул: не простой вы человек!

— Ну, раз вы сами говорите… Может, оно и так. Может, и не простой…

Не свеча: вокруг нее был бы тёплый ореол. А это словно выпавший из золы уголёк — одинокий и рдеющий багрянцем… Разрубленный змей! — за спинами у этих мужланов ничего не разберёшь!