"Фантастика 2024-41". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Форш Татьяна Алексеевна
Глава 10
После вчерашней грозы небо над лесом еще заволакивали опоздавшие к ней тучи. Их клочья проплывали то выше, то ниже, то накрывали их, обдавая сырым холодом, и от этого казалось, что воздух вокруг свежий и бодрящий. Так оно, наверное, и было, только при той скорости, с которой они летели, Эвин ощущал не свежесть, а самый настоящий холод.
Воздух вокруг казался плотным и холодным, как горная вода.
Распластавшись на шкуре шельха, Эвин чувствовал, что поток холода обтекает коченеющее тело. Воздушные струи скользили по бокам, словно живые змеи, забираясь в рукава, за воротник и куда только можно. От холода не спасала даже колдовская одежда. Холод и неудобство — вот два чувства, которые он испытывал в этот миг. Холод и неудобство.
Немного повернув голову, он разглядел Аттага. Тот невозмутимо сидел на драконьих плечах и правил летающим зверем. Ему было куда как легче. Как человек привычный к такому передвижению он сидел закутанный в кожу. От холода его спасали кожаная куртка и плащ, и даже лицо его скрывала кожаная маска с прорезями для глаз.
Эвин вспомнил, сколько разговоров ходило об этой маске.
Придворные фантазировали, как могли, стараясь объяснить, для чего она нужна седоку. Говорили, что Аттаг хочет остаться не узнанным драконом, ибо правя благородным зверем, причиняет ему боль, другие говорили, что вовсе наоборот, маска нужна для того, чтобы дракон не мог отличить одного погонщика от другого и повиноваться любому из них… Третьи искали сходство маски с изображениями древних Богов…
Ошибались, как оказалось все. Все оказалось проще.
Ветер и холод, которые Эвин сейчас чувствовал на своем лице, не касались Аттага.
Там, на земле, в Эмиргергере она казалась лишней, но тут… Тут эта одежда вызывала не смех, а зависть.
Ветер, бьющий прямо в лицо, выжимал слезы из глаз и Эвин, повернувшись боком, стал разглядывать то, что проносилось справа от него. Можно, конечно, надеть хитрый колдовской капюшон, но это значило бы показать Аттагу то, что ему видеть не полагалось. Приходилось терпеть.
Мерные взмахи драконьих крыльев раз в несколько мгновений заслоняли от него мир, но в промежутках между ними он успевал увидеть уже надоевшую зелень Дурбанского леса.
— Долго еще?
Ветер затолкал слова назад, в грудь, но Аттаг не зря считался самым опытным из драконьих погонщиков. Ему положено услышать, что говорит Эвин и он услышал.
— Нет.
Его свистящий шепот проскользнул меж холодных струй и коснулся уха.
— Уже видно… Совсем рядом.
Ему полагалось говорить так, чтобы его услышали, и Эвин услышал его. Приободренный голосом Императорский шпион попытался встать, но возничий жестом остановил его. Упираясь ногами в шею, Аттаг потянул на себя цепь, и дракон стал поворачивать влево. Эвин не успел ничего спросить, как возничий показал рукой вниз, на то, что увидел первым.
Эвин послушно опустил голову.
По всему лесу плавно загибаясь в обе стороны, через зелень деревьев тянулась яркая полоса. Он сразу подумал, что это просека или дорога, но светло-фиолетовое сияние над ней сразу поставило на этой мысли крест. Императорский шпион попытался сообразить, что же это такое, или хотя бы на что это похоже, но весь прошлый опыт не дал ответа.
— Что это? — прокричал он.
Аттаг пожал плечами. Орать в ответ он не стал. Он просто не знал, что сказать, но глаза спутника оказались такими требовательными, что он все же ответил:
— Раньше этого не было…
В утреннем воздухе они хорошо видели, что линия изгибаясь, охватывает огромный участок леса.
— Где питомник? — прокричал Эвин.
Свист воздуха, пронзительный шепот.
— Дальше. Сейчас начнутся болота, а в них уже…
— Лети вдоль…
Он не знал, как назвать то, что лежало под ним.
— Вдоль этого.
В очередной раз он поразился легкости драконьего полета. Тяжеленная туша, неуклюже передвигавшаяся по земле, в воздухе стала легкой, быстрой. Аттаг прокричал команду и дракон, немного снизившись, заскользил над линией. Теперь стало видно, что это такое. Стена. Эвин Лоэр смотрел на нее и мысли о неопределенном «неведомом», что вертелись у него в голове после разговора с Мовсием, стали оформляться во что-то конкретное — в планы, намерения, действия. Он махнул рукой, показывая, что нужно сделать.
— Садись!
Аттаг отрицательно качнул головой.
— Нет. Мовсий приказал тебя до места доставить. Кто я такой, чтобы противится его воле?
Эвин мог бы поклясться, что тот улыбается под своей проклятой маской, но ничего поделать не мог — не бежать же к нему и не стращать своим гневом, когда несешься под облаками. Да и как тут побежишь? Он только крепче вцепился в веревку. Настороженность уже не покидала его. Императорский шпион почувствовал новую тайну. Это уже не беспочвенные подозрения, не рассказы полусумасшедших солдат и монахов, это то, что можно потрогать руками. Повернувшись спиной к Аттагу, он смотрел, как хвост дракона при каждом взмахе крыльев пересекает фиолетовую линию.
— Спустись пониже!
На мгновение он замешкался с ответом.
— Ну! — прикрикнул Эвин. Сейчас он чувствовал себя посланцем всесильного Императора, облеченный властью карать и миловать, подниматься в небеса и спускаться к земле. Аттаг снял перчатку, пошевелил пальцами, словно растирал в ладонях воздух.
— Не сейчас, — наконец ответил возничий. — Дальше…
Он что-то сделал с упряжью и шельх повернул к Солнцу. Быстрые взмахи крыльев погнали его по кругу. Эвин вцепился в веревки, забыв о своем высоком предназначении, и думая о том, как удержаться на неудобной спине. С каждым взмахом огромных крыльев они поднимались к облакам. Странную линию, разделившую лес надвое стало постепенно затягивать дымкой. Они еще видели её, когда Эвин, прижавшись животом к драконьей спине, попытался разглядеть, куда она тянется. В разрывах облаков он проследил ее движение. Ему показалось, что она поворачивает, что все это — часть большого кольца, обруча или петли — удавки, наброшенной кем-то на лес. Облака замелькали чаще и он в бешенстве, что у него отняли разгадку, заорал.
— Зачем?
— Увидишь! — отозвался Аттаг. — Сам просил…
— Зачем? — повторил Эвин.
— Сейчас спустимся и пролетим над стеной. Держись крепче… Учти, когда вниз нырнем, ты станешь легче. Держаться не будешь — может воздухом снести…
Эвин выслушал его ложь с каменным лицом.
— Я худею только от неприятностей, — прокричал он Аттагу, давая понять, что оценил шутку, — а такая прогулка мне только в удовольствие…
Но тот не обратил на его слова внимания.
— А когда начнем подниматься — станешь тяжелее. Учти это…
Он дал знак, чтоб Эвин покрепче ухватился за свою сбрую и бросил шельха вниз, к земле… То, что Лоэр испытал за этот полет, ни в какое сравнение не шло с тем, что началось мгновение спустя. Воздух, бивший в лицо, в одно мгновение превратился в поток плотного как полотно ветра. Эвин почувствовал, что его толкает назад. Носками сапог он нащупал какой-то заусенец на шкуре и уперся в него, сопротивляясь силе потока. В брюхе возникла холодная сосущая пустота, рванувшаяся к горлу, и он почувствовал, как воздух отрывает его от гостеприимной спины с такой легкостью, словно он и впрямь потерял вес. Из горла выскользнул крик, заставивший его вцепился в веревки.
Когда у него хватило сил открыть глаза и скосить их на сторону, он увидел, что шельх несется вниз. Его движение, не смотря на стремительность, оставалось плавным, словно он съезжал с огромной невидимой горы. Страх утонул в чувстве восторга, которое влетело в него вместе с ветром. Он стиснул зубы, чтобы не закричать от переполнявшего восторга.
Обрывки облаков уже остались позади, и теперь с каждым мгновением увеличиваясь, на него надвигались деревья. Разумом он понимал, что Аттаг не хочет ничьей смерти, но сердце требовало молитвы. Перед самой землей шельх шевельнул крыльями и понесся над фиолетовой стеной, словно метательный нож. Тяжесть тела вновь стала реальностью.