Андрей Васильев - Дороги судеб
— Соглашусь со Сватом, — помолчав, заметил Голд. — Тем более, ничего особо ценного тут и не останется, основное мы унесем. А печатные машинки, мелкие детали, полки, кабель на стенах не такая уж большая ценность.
— А давайте останусь я? — предложил вдруг Герман. — Страшновато, конечно, но я бы рискнул. Порылся бы тут, может, еще чего нашел. Если кто-то придет, тут есть где спрятаться и за ними проследить. Ну и еще пистолет мне дадите, на всякий пожарный.
Мне эта мысль не слишком понравилась. Герман — башковитый, он очень ценен, интеллектуал. И еще он упрям в некоторых моментах, особенно если они связаны с вопросами познания неведомого.
— Мысль интересная, — расплывчато сказал я. Не стоит давать ему ответ сразу, тем более, что он отрицательный. — С грузом первого каравана, я так думаю, мы определились.
— Еще кресло и стол, — заявила Настя. — Те, что генерала были. Для тебя.
— Насть, мне приятна такая забота, но это не те вещи, которые в приоритете, — засмеялся я.
— Нет уж, — поддержал Настю Голд. — Что они там весят? Стол, наверное, вовсе можно разобрать.
Я спорить не стал. В конце концов, не я это потребовал сделать, они сами предложили.
Тем временем народ вовсю обсуждал способы доставки добра в родные пенаты, что меня порадовало. Им было не все равно, и дело даже не в том, что кому-то из них пришлось бы все тащить, а кому-то — нет. Они становились одним целым, и это был спор своих со своими.
— Арбу сделать реально, — утверждал Арам, махая полуобгрызенной рыбиной. — Дед деда моего деда сам такие делал, клянусь! Я фотографию видел.
— И сколько она весит? — поинтересовался у него Дергач. — Сама по себе, без груза? Если бы в нее пару лошадей впрячь и самим сзади толкать, тогда да, принимается. А так — какой смысл?
— И не забудь про колеса, — заметил Герман, подходя к ним. — Простите за банальность, но придумать колесо и сделать его — это разные вещи. Совсем разные.
— Я видел то, что предлагает Арам. Не своими глазами, в Сети, — степенно сказал Джебе. — У нас тоже делали нечто подобное, и колеса там были квадратные.
— Все равно не вариант. — Я присоединился к спорящим и присел рядом с Миленой. — Надо точно знать, как делать, а не на основании отрывочных воспоминаний. А если экспериментировать, в день не уложимся, это с гарантией.
— Да что там в день — в неделю, — поддержал меня Голд. — Там нюансов полно. Например, чем на оси крепить колесо? Там такая специальная штука была, окованная сталью или железом, не помню ее названия.
Надо заметить, что предложений было не так уж и много, куда меньше, чем споров. Да и предлагали все не слишком реализуемое — те же тачки, плюнув на наши высказывания о колесе, или вообще чуть не волоком тащить. Последним слово взял Азиз.
— У меня на родина все проще, — пробасил он. — У меня на родина все носи груза на женщина, если грузовик нет. А если и женщина нет, то мы руби две бамбук, крепкий, хороший, старый, на него вяжи груз, и их неси два человека на плечах. А если сыпучее, то прямо в бамбук сыпь и затыкай его.
— О! Мо-ло-дец! — Я щелкнул пальцами и показал в сторону Азиза. — Моя думай о том же. Самое простое и самое эффективное средство.
— В смысле, нести на женщинах? — уточнила Фира, без особой любви глядя на чернокожего Голиафа.
— Это хорошо бы, — не стал спорить я. — Но вас мало, не утащите вы столько. Бамбука, правда, у нас тут тоже нет, ни для переноски, ни для курения, а вот березы в наличии, и их сколько хочешь.
— В принципе да, это, может, лучший вариант из возможных. — Голд глянул на меня. — Тот же генератор два человека унесут без проблем. Оружие тоже, если распределить вес равномерно и привязать. С мелочью, правда, могут быть проблемы, ее так запросто не привяжешь.
— Я в каптерке видел брезент, — откликнулся Одессит. — И еще две бобины проволоки, толстенькие, как раз на обвязку сгодятся.
— Жалко проволоку, — прижимисто цокнула языком Фира. — Перекусить ее — дело плевое, а вот потом обратно в одно целое превратить…
— Фир, что тебе в этой проволоке? — Я даже вздохнул. — У тебя вон по стенам кабелей сколько, в обмотке уже. Или ты думаешь, что мы их снимать не будем? Слушай, Одессит, а что ты еще такое видел, о чем все остальные не знают? Не припоминаю, чтобы ты кому-то из нас про проволоку говорил. Голд?
— Что сразу Голд? — выставил перед собой ладони Одессит. — И что сразу я? Я нашел и подумал: «Какая славная вещь. А ну как мы про нее забудем?» И я ту проволоку убрал на самое видное место, в уголок, чтоб никто не уволок. О, мама всегда говорила мне, что у меня есть стихотворный талант. И шо, вы заметили, как лихо я рифмую слова?
— На видное место, — посмотрел я на Голда. — В уголок. Вот что с ним делать?
— Наградить, — немедленно заявил Одессит. — Я не только обнаружил, я еще и рациональное использование для той проволоки нашел, для всех трех бобин!
— Уже трех, — закатил глаза Голд. — Если еще пару минут поговорим, их будет четыре.
— Не будет, — опечалился Одессит. — Это все. Ну так что, начинаем носить?
Стихийности мы не допустили, равномерно разделив народ. Кто-то носил, кто-то сортировал, распределяя вес предполагаемого груза равномерно, а кто-то был отправлен в лес за стволами березы, поскольку те деревья, что повалила буря, в наше дело не годились — больно здоровые были. Березы надо было не только срубить, но и кору с них стесать, сделав пригодными для использования. К этой группе присоединился и я, памятуя о следах, которые в лесу оставила то ли стихия, то ли некое неведомое существо высшего порядка. В любом случае я собирался пресечь досужие разговоры, если они возникнут вследствие чьей-то наблюдательности.
Но обошлось. Махание топорами не очень-то располагает к праздности, а то, что каждый из нас не слишком разбирался в том, насколько хороша та или иная лесина, делала верчение головой вне основной цели совершенно уже невозможным.
Дело нашлось всем. Когда мы вернулись в бункер, то увидели неподалеку от входа ласкающие глаз кучи добра, которое отныне стало нашей собственностью и было предназначено для того, чтобы крепить оборону Сватбурга. Ну или служить товаром для обмена. Я был уверен: уже совсем скоро возникнут не одна и не две общины, подобные нашей, а значит, будет и товарообмен, никуда он не денется.
Мужчина из группы Жеки, который тогда при слове «торговля» блаженно щурился и мечтательно вздыхал, и впрямь оказался коммерсантом, причем бог весть в каком поколении. И если его далекий прапрапрадед владел всего лишь лавкой в славном городе Амстердаме, то он уже возглавлял подразделение транснациональной торговой корпорации в Нидерландах и прекрасно разбирался в том, что сколько стоит и на что есть спрос. Так что его хоть завтра запускай челночить по берегам Большой реки.
