Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич
Почти час отвечал на вопросы. Сталин уже ушёл. Потом посиделки в кабинете ректора, застолье небольшое было, и меня отвезли в мою темницу. В смысле, в больницу.
Следующее девять дней про меня как будто забыли власти. Ну то что с лекцией я как в колодец аукнул, понимал заранее. Уже имел опыт такой. Нет, про лекцию говорили часто, двое из моих соседей по палатам оказывается присутствовали в Академии, мы часто обсуждали сами самолёты, применение и взаимодействие с войсками, что зачастую хромало. Хоть так развеивал скуку. Зато спортом стал активнее заниматься. По тропинкам каждый день пробегал порядка десяти километров, лёгкие и сердечную мышцу прокачивая. Уже с гирей играл, у Шевченко крепкая фигура, тот невысокий, вот и подтягивал себя. Заодно лекарским амулетом помогая, повысив свои физические возможности. Да и вообще тело отлично подлечил, зубы восстановил, неплохо вышло. А пятнадцатого августа, наконец, пройдя врачебную комиссию и был выпущен на волю, с приказом явится в Кремль. Через час Сталин принял меня. Мы почти полчаса общались, тот долго выспрашивал подробности как шли бои по отражению атак прорывающихся войск противника. Те что котёл хотели нам устроить под Уманью. Описывал. И да я уже в курсе что там задница, прорвались в этот раз, хотя и с потерями. Ну а тут, мне и выдали приказ, назначили меня командующим ВВС Ленинградского фронта. Этот фронт, как и его ВВС, были образованы два дня назад путём разделения Северного фронта на два, Карельского и Ленинградского.
Я изучил какие соединения теперь в моём подчинении. В Генштаб заехал, там всю информацию и выдали, включая где те сосредоточены и какие самолёты имеют. Да сколько. Было два истребительных полка, один штурмовой, передали из ВВС 23-й армии. Потом Седьмой авиационный корпус ПВО, в котором одиннадцать полков. Две истребительных дивизии и одна смешанная. То есть, всего самолётов едва за двести. Фронтовые полки по сути пустые. Меньше десяти самолётов, латанных-перелатанных. В основном машины сохранили полки ПВО, и похоже уже их используют для помощи фронтовой авиации у Пскова, где идут бои. В штурмовом полку всего восемь «Ил-2» на ходу, и четыре в ремонте. В смешанной дивизии был свой штурмовой полк, там всего шесть «илов». Все в стадии ремонта, запчастей нет. Полк не боеспособен. Плюс три бомбардировочных, где на всех тридцать одна машина, и истребительный, где всего двенадцать истребителей, из которых летают восемь. М-да, жалкие остатки. Жаркие летние бои. Есть ещё авиация у моряков, но на неё можно не рассчитывать, у тех свои задачи. Хорошо я запасы сделал и никому не передал, буду доводить свои подразделения до штата. Ещё я хотел свою бывшую дивизию выдернуть к себе под Ленинград, даже оставив всю технику, только личный состав, поговорил с штабными, с Шапошниковым, тут он мог решить вопрос, но получил отворот поворот, воюй с теми силами, что уже получил и не вякай. Так что отправил через секретную службу сообщение, что прибуду через два дня. Да, с момента образования фронта, командующего авиацией там не было, я первым заступаю на место.
Дальше посетил квартиру, попрощался с детьми и Ириной, пять тысяч рублей выдал на непредвиденные расходы, немного продуктов в запас. На полгода не экономя им хватит. Тропическими фруктами поделился, вообще я ими уже кормил детей, знают, что такое, и на своей «эмке» покинул столицу, вскоре заправил, обслужил новую для меня машину, и взлетел с полевой дороги на «ЛаГГ-3». А у него дальность тысячу сто километров, мне точно хватит. Машина первой серии. Вооружена машина тремя крупнокалиберными пулемётами. Причём, у одного ствол через мотор проходил, и два пулемёта винтовочного калибра. Так что один в моторе и четыре в крыльях. Машина оказалась своенравной, но пока добирался до базы А дивизии, освоил. Штаб дивизии отошёл от Тернополя, перебазировались, немцы наступали, на передовой хаос, танковые клинья уже километров на двести углубились в наши тылы, я и собирался найти всех нужных мне на Базе. А узнаю где они. Встретили неплохо, с интересом изучая машину, для них не новую. Наши эвакуаторы подбитой техники, однажды эвакуировали такой самолёт, подбитый, в поле нашли, на базу, отремонтировали тут, и потом на нём летал один из командиров полков, так что машина знакома, но только с этой стороны. Главное меня дозаправили, сообщили в штаб дивизии, что я вылетаю, координаты её дали, и через час уже обнимался со своими бывшими подчинёнными. Дистанцию не держал. В общем, хорошо пообщались. Скрывать куда меня назначили не стал. Ну и велел построить бойцов Андреева. Смурной Ермак, он в курсе что я его грабить буду, построил бойцов АСС. К сожалению, за прошедшее время двух бойцов потеряли, из тех, что со мной у Минска были. Однако наградные оформлены, я дал нужное количество орденов и медалей, и штабные работники всё написали как надо. Так что за то дело, всё же награды нашли героев. Андреев второй орден «Красной Звезды» получил. Командир транспортника и его штурман тоже, а стрелок медаль. Многие бойцы медали получили. Так что распустил строй довольных бойцов.
Андрееву я уже шепнул чтобы собирались, отбирал кого возьмёт. Экипаж «ПС» точно брал, они потеряли машину, сбили два «охотника». В общем, я брал двух штабных командиров, двух опытных лётчиков-штурмовиков, один на «илах» летал, второй на «чайках», оба капитаны. Старлея из эскадрильи охотников. У него больше двадцати сбитых, Герой, у меня в соединении станет комэском, тут он звеном командовал. Мне его рекомендовали, грамотный тактик. Двух командиров бомбардировщиков. Всем обещал повышение. Двух неплохих инженеров, связиста опытного. В общем, почти два десятка командиров, и два десятка простых бойцов. Из людей Андреева последние. А Ермака я подкупил. Выдал ему десять «Миг-1» для охотников, пусть осваивают. Что дальше, документы о переводе оформлялись. Астахов не стал возражать, я посетил его штаб, так что на поездах, на Ленинград мои люди отправились, а я на «ЛаГГе». И успел вовремя, был представлен командующему фронтом, им стал генерал-лейтенант Попов. Вроде нормальный генерал, хорошо пообщались. Был представлен управлению штаба авиасоединения, и дальше начал посещать подразделения, от тылов, до боевых частей. За двое суток я понял, что подразделения вымотаны и им нужен банальный отдых. Один из командиров полков, штурмового, делал вид что все самолёты в ремонте, давая так людям отдыхать. Поругал конечно, но кар не было.
Дальше пошла работа. Всех своих людей я стал вводить в разные подразделения, чтобы поделились своим опытом, данные дал, оформляют. Через четверо суток те прибыли, и сразу были оформлены по тем местам, что я указал, пятеро заместителями командиров полков по строевой. Один в мой штаб. Я вывел в тыл один штурмовой полк, прямого подчинения, не из смешанной дивизии, один истребительный, тоже прямого подчинения, один бомбардировочный, и один полк ПВО. Всю технику те передали другим полкам, и вот стали получать новое вооружение. Фронтовому истребительному полку я выдал тридцать восемь «яков», для трёх эскадрилий по двенадцать штук. И два в управление штаба полка. И лётчики, что ранее летали на «ишачках», начали их осваивать, а техники собирать и сразу ремонтировать. Машины с откровенно плохой сборкой пришли, переделывали напильником. Полку ПВО ушли все наличные «Миг-1», так что там тоже освоение шло, получали пополнение. Бомбардировочному полку, что я вывел из состава смешанной авиадивизии и подчинил напрямую своему штабу, отдал все «СБ». Из этого подразделения формировали ночной полк. Я планировал бомбить Финляндию, немецкие тылы ночами, мне этот полк позарез нужен. А штурмовому все «илы». Причём четвёртою эскадрилью в полку сформировал истребительную, выдав двенадцать пушечных «ишачков», чтобы не клянчили в других полках. Собственное прикрытие. И да, я мог так всё делать. Как раз до штата всё и доводил. Вот все четыре полка были на отдыхе, осваивали технику, пополнялись. Остальные воевали.
Тут всё по старой схеме, летали тройками, службы АСС даже в зачаточном состоянии нет. Я много приказов писал, создать службу, возглавил её майор Андреев, он уже мотался по частям, по разведбатам, подбирал людей. Ему нужно роту головорезов сформировать, служба прямого подчинения моего штаба. Я сформировал транспортную эскадрилью, куда передал два «ПС-84», один неисправной, но его вернули в строй, один «Юнкерс-52», два «Шторьха» и три «У-2». Также гидросамолёт «Каталина», его перекрасили и оформили. Решил отдать. Мы летать будем в Финляндию, часто над водами залива. Гидросамолёт, свой, обязательно должен быть, для спасения с вод сбитых лётчиков. Все машины уже ввели в штат. Оба советских транспортника выполняли полёты на Москву по заявкам штаба фронта, остальные введенье службы АСС. Это ещё не всё, много нововведений было. Приказ летать звеньями в четыре самолёта, разбившись на пары, тактические приёмы, всё это внедряли в истребительную авиацию быстрыми темпами, сразу испытывая на практике. Дело пошло. Передал все оставшиеся «ишачки» для пополнения одной из истребительных дивизий. Она против немцев в районе Пскова воюет. Сформировал разведывательную эскадрилью, куда ввели в штат шесть «Юнкерс-86» и пять «Р-5», правда два «Юнкерса» приказали отдать, приказ из Москвы шёл. Я их послал, надо, у немцев берите. Там позвонил Шапошников, и вежливо попросил уступить машину. Ладно, забрали одну. Так вот два, имея мощную фотоаппаратуру, специалистов нашли, летали и делали снимки передовой, тылов. Даже стали выполнять заявки Карельского фронта. А три оставшихся «Юнкерса» мои инженера переоборудовали в пункты управления, на них назначили командиров штаба, и те днём летали, изучали обстановку, и будучи на связи, поднимали самолёты на перехват. Они имели такие полномочия. Даже охотниками командовали. Массированные налёты на Ленинград отбивали всеми силами. Управление войсками сразу скакнуло на семьдесят процентов. То есть, улучшилось в разы. «Р-5» как разведчиков не использовали, на них мои штабные гоняли в дивизии, доставляли корреспонденцию, приказы. По сути связными стали.
