"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна

— Васька, — он заставил ее посмотреть себе в глаза, — запомни, я никогда не причиню тебе зла. Хотя бы потому, что обязан тебе своей жизнью.

— Брось, — поморщилась девушка, — Марья Данииловна все сама сделала. Я ей нужна оказалась скорее для морального комфорта, чем для дела.

— Нет, Василиса, — Костя скривил губы в подобии улыбки, — тело, возможно, она и исцелила бы, но в этот мир меня ты вернула. И лучше тебе не знать никогда, что я видел, пока не позвал меня тихий голос, за которым я и пошел, а после в тело вернулся.

— Погоди, ты хочешь сказать…

— Я маг, Васюш, уж не знаю, куда меня закинуло, но простой человек сошел бы с ума в первые же минуты. Там нет времени, потому я не знаю, сколько провел там. Знаю только, что с каждым мигом вернуться было бы все труднее. Сначала меня не пускали усталость и боль, а потом они пленили сознание. И только твой голос серебряным колокольчиком разрушал все оковы, коими меня удержать пытались. Страшно представить, что бы было, останься я там навсегда. В лучшем случае мое тело просто умерло бы, и не стало бы последнего Кощея, — усмехнулся он, — в худшем им бы завладел кто-то из тех монстров, и тогда сложно представить, что бы ждало всех людей.

— Думаю, ты меня достаточно отблагодарил — не дал пропасть в вашем мире, в город привел, крышу над головой предоставил, Яга меня теперь учит. Я в первые дни даже не думала о таком.

— Нет Вась, не достаточно. Ты из-за меня тут оказалась, так что мне за это ответ держать до конца жизни.

Он смотрел в ее глаза, и Василиса видела, не обманывает. Говорят же, что глаза не врут, почему же она только сейчас вспомнила об этой истине? Возможно, прислушивайся она к народной мудрости, и многих проблем удалось бы избежать. Увы, медики, глядя в глаза, могут найти там что угодно, и только в последнюю очередь эмоции. Если не будут увлечены обнаруженными болезнями Чтобы научиться этому, стоило попасть в другой мир. Решив, что спорить дальше в любом случае себе дороже, Василиса лишь кивнула мужчине, соглашаясь сразу со всем.

— Пойдем, — вздохнула она. — Разделаемся с покупками, а то я себя пугалом огородным ощущаю, на которое все пялятся, да только что пальцем не показывают.

— И ничего не пялятся, — возразил Кощей, — разве что немного, и то потому, что ты со мной. Шла бы одна, никто бы и не обернулся.

— Так говоришь, словно раньше с девушками не ходил.

— Именно что не ходил, — тихо произнес мужчина, а потом вдруг с вызовом посмотрел на нее. — Да, у царя на подворье со служанками дело было, но что б по городу, такое в первый раз, не считая того дня, как мы приехали. Довольна?

— Костя, ты чего? — Василиса с удивлением смотрела на мужчину.

— Извини, — мужчина вздохнул. — Сам не понимаю, что со мной. Наверное, до конца после всего не восстановился. Колдовство пока не ладится, у царя очередные идеи, от которых отговаривать надо, царевич периодически капризы всем закатывает, хотя вроде как уже взрослый парень. Слухи разные ходят нехорошие. Когда оно по отдельности, еще куда ни шло, а как все разом навалилось…

— А тут еще и я как маленький ребенок, — дополнила девушка то, что Костя сам бы не сказал. — Ладно, пошли, будем меня по местной моде наряжать. Постараюсь быть послушной девочкой, и не сильно спорить.

Базар Василису оглушил. Она крепко вцепилась в руку Кости, словно боялась потеряться. Ни один рынок или торговый комплекс ее родного мира не сравнился бы по многолюдности и шуму с этим местом, разве что перед новогодними праздниками можно было встретить подобные толпы людей, и то в огромных торговых центрах, где было собрано несколько больших магазинов.

Откуда-то доносилось ржание лошадей, мычание коров, блеяние коз, с другой стороны слышался звон кузнечного молота, повсюду раздавались крики продавцов, расхваливающих свои товары, разносчиков всевозможной еды и питья.

— А кому платки! Платки теплые, платки летние, расцветки разные.

— Сапоги, сапоги покупай! Сам царь у меня обувается!

— Ой, да не ври ты, царь, да твои сапоги через три дня развалятся!

— Ткани, лучшие ткани! Из Византии, Сины, земель моголов! Шелка, парча, бархат! Отрежем сколько надо!

— Пирожки, с капустой, грибами, яблоками! Пирожки!

— Сок березовый, свежайший!

— Да какой свежайший? Его ж по весне добывают. Вот Сбитень горячий! Квас!

Девушка старалась не смотреть по сторонам, от пестроты товаров рябило в глазах. Кощей же уверенно шел вперед, таща за собой Василису, словно отец маленького ребенка. Наконец, остановился перед одной лавкой, хозяин которой не бегал перед дверями, зазывая покупателей, а спокойно сидел внутри с какой-то книгой.

— Здрав будь, Василь Юрьевич, — войдя в лавку приветствовал хозяина Константин.

— И тебе по здорову, Кощей, — мужчина отложил книгу и поднялся навстречу гостям. — По делу, али так?

— И так, и этак, — он выудил из-за спины притихшую Василису. — Вот, ученица Яги. Одеть бы надо девушку, а то зима скоро, а у ней и нет, почитай, ничего. На средства не смотри, ты мои возможности знаешь.

Хозяин лавки несколько минут внимательно изучал девушку, после чего громко крикнул:

— Дашка, Глашка, куда запропастились, девки, живо сюда!

Через считанные секунды откуда-то из дебрей лавки выскочили две девицы. Внешне они были весьма похожи. Только у одной одежда была яркая, пестрая, вся в вышивке, цветах. Вторая же, напротив, была одета неброско. Впрочем, ткань на сарафаны и рубашки обеих пошла явно не дешевая, а украшения, без которых ни одна женщина из дому-то не выйдет, были не простым кузнецом сделаны.

— Звали, батюшка, выстроились они перед купцом, не забывая поглядывать и на Константина.

— Звал, как ни звать, — пробурчал купец. — Вот вам девушка. Одеть, обуть, украсить. Но к ее замечаниям прислушиваться. Будущая травница, как никак. У них запросы всегда наособицу.

Вася промолчала. Уж у нее-то запросы такие, что местные женщины бесстыдницей прозвали бы. А может и будут так кликать еще. Потом подумала, что надо будет уговорить Костю посмотреть простые ткани. Шить она за последние дни навострилась, глядишь и сошьет еще брюки на зиму. Между тем девушки не дали ей толком додумать, подхватили под руки и повели, как они сообщили, прихорашиваться.

Василиса покорно пошла за девушками, заранее готовая ко всему, вот только до конца еще не понимала, что ее ждет на самом деле. Они прошли по короткому, узкому коридору, после чего девушки распахнули двери и ввели ее в небольшой зал, заставленный сундуками, ларями, коробами. Вешалок в те времена не было, зато наличествовало большое зеркало, пусть немного темное, но в него можно было смотреться. После девушки достали откуда-то веревку с узелками, обмерили клиентку, и направились в одну часть зала. Уже через пару минут перед Василисой начали раскладывать всевозможные рубахи, юбки, сарафаны, кожухи, душегреи, шубы. Пестрые и однотонные, расшитые камнями и отделанные кружевами, тканей тонких и плотных. У Василисы начало рябить в глазах.

— Что смотришь, — улыбнулась Дашка, — выбирай, что по нраву, да примеряй. Чай не боярыня, коей лишь бы богато, а как сидит, то без разницы.

— А то придет Кощей, — поддержала ее Глашка, — все разом возьмет, когда носить все будешь?

— Мне бы попроще чего, — вздохнула Вася. — В таких вещах людей лечить неудобно. Да и жалко, вдруг что запачкаю.

— Найдем и это, — кивнули сестры. — Но ты же не только лечить будешь, али травы собирать. Тебе и в мир выходить. Без того никак, коли хочешь, чтобы к тебе шли. Под лежачий камень вода не течет. Коли ты будешь людям казаться, то и они к тебе дорожку протопчут.

Василиса сначала переводила взгляды с одной сестры на другую, так ладно они подхватывали одна за другой, потом мысленно махнула рукой и закопалась в гору тряпок. Сначала выбрала то, что ей по цвету подходит, после начала примерять.

Незаметно для девушки процесс ее захватил. Наличие художественного вкуса помогло отложить в сторону половину богатых но безвкусных нарядов. Дашка и Глашка, поняв, что подопечная Кощея отсутствием вкуса не страдает, тут же вернули большую часть тряпок обратно в сундуки. Дальше дело пошло быстрее.