Георгий Беклемишев - Миллионы лет в никуда
Я долгое время оставался в неведении о том, что у них происходит, пока в итоге ко мне не пришли. Война закончилась не в пользу тех, кто был против плана и проекта. Победители были ясны, но, когда я вышел в город, то попал в прострацию. Они, мои дети, те, кого я так люблю, вырезали всех особей мужского пола. Даже тех, кто не воевал. Они не остановились на этом. Убили всех детей тех, кто был против, оставив в живых лишь женщин и девушек. Почему именно их? Я узнал это, когда пришёл в их штаб. Картина была ужасной, я не думал, что мои дети на это способны. Они насиловали всех особей женского пола, в надежде, что те родят потомство, ведь они не знали, кто может рожать, а кто нет. Всех без разбору. Как варвары. Не знаю, как я смог на это смотреть, но одно я понял точно. Пусть я и остался один, но должен их остановить, пока не поздно. Даже если придётся пожертвовать их будущим, пусть я их и люблю. Я должен был повести их на пусть истинный. Пусть война и была проиграна, но я не собирался сдаваться. Я решил для себя, что не дам им убить столько невинных жизней. Некоторые смогли забеременеть, и их оставили в живых, остальных же казнили прямо у меня на глазах. Когда те, кто смог родить, родили, то после их тоже казнили. Я ничего не мог поделать, меня не слушали. Мои слова для них были пустыми, ведь их поработил страх. Страх того, что те восстанут, и их план будет провален. В итоге появилось новое поколение. Последнее. Было наложено табу на наше прошлое, его исказили, представив выбор выживших как единственно правильный. Новое поколение росло в неведении о том, что совершили, когда те не были рождены.
Время шло, проект продвигался. Сложно было сказать, когда проект будет закончен, так что я пытался найти способ его саботировать или уничтожить после того, как тот будет реализован. Время шло, и мы снова строились, забыв про старые технологии. Нас осталось не больше тысячи к тому времени. Время шло.
Когда Гест вырос, я открыл ему всю правду о его матери и о нашем прошлом, настоящем прошлом. О войне, о выборе и обо всём. Я готовил его к тому, чтобы он остановил меня, надеялся, что смогу остановить себя же. Если бы я тогда к нему прислушался бы, то всё могло бы пойти по другому пути. Возможно, Элис и Килли жили бы. Возможно, мне не пришлось бы её убивать и смотреть, как её жизнь уходит прямо на моих руках. Возможно, я бы не бросил Килли умирать в одиночку. Возможно, я бы был с ними, а не один, всё это время. Моё лицо скрыто за маской, за очень странной маской, я один, и никто не знает меня настоящего.
На одном из собраний, где собрались все, я увидел себя же. Я был так глуп и юн, что сложно даже понять, как я таким мог быть. Я увидел всех избранных, которых я же и погубил. И, конечно же, я увидел её. Элис. Моя любовь к ней не прекращалась ни на мгновение. Как же я был рад её увидеть, но, к сожалению, она не знает, кто я есть. Даже если бы я и снял маску, то как бы я ей объяснил, что меня двое в этом мире? Что есть не только я молодой, но и старый? Каждое утро я смотрю в зеркало и вижу своё лицо, оно ни капли не постарело за всё то время, что прошло с начала нашей миссии. Я решился в один день, что предстану перед ней. Это не так сложно, ведь достаточно надеть ту же одежду, что носит я молодой. Когда я переоделся и вышел из своего дома, я сразу же направился её искать. Застав момент, когда она одна, я предстал перед ней:
— Элис, привет! — поприветствовал её я.
— Привет.
— Я рад тебя видеть, — с улыбкой ответил я.
— Чего это ты улыбаешься? — удивилась она, после чего добавила: — Мы же недавно только виделись…
— Улыбнулась бы хоть.
— Зачем? Нам не нужно улыбаться, для нас это бесполезно.
— Да, ты права, — с грустью признал я её слова, после чего добавил: — Я пойду. Пока.
— Странный ты сегодня, — сказала она напоследок.
Я развернулся и удалился от неё. Это была Элис, но не та, которую я полюбил. Эта была холодной и чёрствой. Сердце её было как глыба льда. Я всё ещё сожалею, что убил ту, которую любил. Как же мне не хватает её улыбки и тепла, которое от неё исходит. Больше я перед ней не появлялся, ведь понимал, что она не та, кого я люблю.
Время всё так же неумолимо шло. Проект был реализован. Я узнал это совершенно случайно. Они мне не доверяли, потому и не сказали, но я узнал это всё равно. Я должен был действовать. Всё, что мне оставалось, это прибегнуть к последнему действию. Я должен был либо сломать это устройство, либо украсть его, чтобы оно не оказалось в их руках. Естественно, если я его украду, то они сделают новое. В таком случае мне оставалось лишь его сломать, и ломать каждый раз, когда они его построят. До тех пор, пока я не найду другой способ всё изменить.
Я направился срочно его искать. Я знал, где оно может быть, лишь в одном месте. Их лаборатория. Мне удалось туда проникнуть, после чего я спокойно прошёл до комнаты с устройством. Я смотрел на него и понимал, что от него будут одни беды. Я понимал, что нужно его уничтожить. В моих руках была бомба, которую я сохранил на всякий случай. Заложив её, я вышел и быстро убежал оттуда. Прогремел взрыв. «Победа!», — думал я. Как же я ошибался. Меня окружили и меня встретил Нерзу. Мой заместитель, которого мне назначили.
— Как мы и думали, — сказал грозно Нерзу.
— Я победил, я уничтожил ваше устройство. Так нужно было, дети мои. Так было нужно. С этим устройством вы лишь уничтожите дома миллиардов существ. Разве наше будущее стоит таких жертв?
— Старейшина, Вы не победили, Вы проиграли!
— Как? — шокировано вопросил я.
— Там был муляж, мы знали, что вы против нашего решения, ещё с начала самой последней войны. Лишь из уважения к Вам, мы дали Вам жить.
— Значит, устройство цело?
— Да.
— Что будет дальше?
— Мы решим, но позже. Сейчас Вам лучше пройти с нами.
Я пошёл с ними. Я был сломлен, понимая, что единственный мой шанс канул в лету. Они победили в этой войне. Последний воин проиграл. Так я оказался в заключении. Что было дальше, вы знаете. Меня решили казнить. И вот, стоя на коленях, я жду своей участи. Ствол нацелен мне в затылок, команда «целься» уже отдана. Осталась последняя команда, и я паду окончательно.
— Огонь!
Прогремел выстрел.
Не знаю, то ли время замедлилось, то ли мне показалось. Пусть выстрел и прогремел, но я ничего не почувствовал. Я посмотрел на свои руки, потрогал свой затылок, но ничего не было. Я жив!
— Остановитесь! — прокричал женский голос, до боли мне знакомый.
Оглянувшись, я увидел её. Элис, она стояла прямо передо мной. Как? Как она могла стоять тут, если отряд избранных уже отправился в первый мир? Нет, я обознался. Это была та Элис, которую я любил. Я в этом точно уверен. Но как? Я же её убил собственными руками…
— Как это возможно? — промолвил я тихо.
— Шон, я пришла тебя спасти, — с улыбкой ответила она мне.
— Я же тебя убил… Как ты можешь стоять передо мной? — ошарашенно вопрошал я, при этом смотря прямо ей в глаза, полные тепла и радости.
— Он спас меня, — улыбнулась она.
— Кто?
— Старик. Он сказал, что я должна спасти тебя! Когда вы ушли, появился он и оживил меня.
Я сразу понял, о каком старике она говорит. Это был тот же самый старик, с которым я уже говорил. Всё же он и вправду необычный старик, в этом я уверен ещё больше, чем раньше. За плечом Элис я увидел его. Килли. Он тоже был жив. Всё, как я и хотел, всё, на что я и надеялся. Чудо? Не иначе.
— Привет, Шон, — сказал Килли.
— Привет… — неуверенно прошептал я себе под нос.
— Когда ты ушёл, то появился этот старик. Он сказал мне следовать за ним.
Я всё ещё не мог поверить, что эти двое живы. Как же я этому был рад, но радость продлилась недолго. Появился он. Тот самый старик. Он выглядел в точности так, как я его запомнил. Ни капли не изменился.
— Снова ты… — промямлил я.
— Да, нам судьбой было уготовано встретиться снова, — с улыбкой ответил он.
— И что же ты хочешь от меня теперь? В тот раз я отдал тебе устройство, после чего ты ушёл, что же ты хочешь от меня теперь?
— Понимаешь, Шон, ты — избранный.
— Избранный?
— Да.
— Да кто же ты такой? Ты можешь ответить хоть на один мой вопрос?
— Я искатель. Я ищу таких, как ты, везде, где это возможно.
— Для чего?
— Сейчас я не могу тебе этого сказать. Ты должен пойти со мной, если хочешь всё узнать.
— А если я откажусь?
— Тебя же волнует судьба твоего народа и твоих детей?
— Это угроза?
— Нет, всего лишь вопрос, — улыбнулся он.
— Хорошо, я последую за тобой, но пообещай, что не тронешь моих детей!
— Обещаю.
Я повернулся к Элис с Килли. Я смотрел на них и понимал, что могу больше их не увидеть. Я обнял их, после чего обратился к Элис:
— Я хочу тебе кое-что сказать… — пробормотал я ей.
— Что? — с улыбкой спросила она меня.
— Я люблю тебя.
— Я знаю, — всё также с улыбкой ответила она.
