Александр Шакилов - Осторожно! Мины!
Сердце бешено колотилось, мышцы сводило судорогой от напряжения. Чуть не попался!
Сокол осторожно выглянул из-за трухлявого стеллажа. По улице неспешно прогуливались пятеро воинов в длинных, ниже колен, рубахах из сыромятной кожи. Воинов сопровождали псы — поджарые убийцы, способные порвать бизона на рога и копыта.
Это патруль Обожженных Бедер!
Пошли Махэо на них саранчу, почему они остановились?!
Воины принялись что-то горячо обсуждать. Хорошо хоть стали по ветру — псы не почуяли Стаса.
Бедра называют мустангов «лосиными собаками», перевозят палатки на собаках и расплачиваются с родителями красавиц опять же собаками — мол, хочу вашу дочь, примите песика. Тьфу! Соколу даже думать о таком противно: проводника, настоящего друга и охотника, променять на какую-то девку?! Но за Липкую Землю, конечно, Стас отдал бы всю псарню така.
Он сжал челюсти. Скрежет собственных зубов испугал его: слишком громко, слишком.
Один из воинов-бедер вдруг поднял руку. Разговоры тут же прекратились. Ощетинившись копьями, патрульные принялись внимательно изучать окрестности. Стас затаил дыхание, понимая, что все его ухищрения напрасны — враги все равно его найдут.
Что делать?!
Пятеро воинов, проверенных битвами и походами, — это слишком много для одного Старого Сокола. Бой будет коротким… А надумай Сокол улизнуть, с тяжелым щупом не очень-то побегаешь от врагов, возбужденных погоней. Да и собаки… Песиков обязательно спустят на Стаса.
Уже спустили.
Пока что одного. Повезло, что не всех сразу. Пес побежал, виляя от стены к стене. Скоро он окажется недалеко от убежища Стаса, учует запах чужака, и тогда…
— Ma a kis' hi ve'ist i wan' i na e' ho ho wan' i… — беззвучно зашевелились губы Стаса. — Когда человек становится старым, у него выпадают зубы, я боюсь, я хочу умереть до того, как это время наступит.
Вряд ли ему повезет дожить до заката. Старость и беззубые челюсти — не его случай.
Пес все ближе и ближе.
Сокол застыл. Любой звук, малейшее движение выдадут его. Хотя… Чуть раньше, чуть позже — какая разница?
Залаяв, пес кинулся к витрине. Больше не было смысла скрываться — щупом Стас проткнул собаку насквозь, от пасти до хвоста. Брызнуло алым, проводник завалился на бок и, скуля, захлебнулся собственной кровью.
С первой попытки выдернуть щуп не получилось. А на второй рывок просто не было времени — воины-бедра уже мчали к витрине. Их псы натягивали поводки, шипы на ошейниках хищно поблескивали. Больше собак не спустят, остерегутся. Мало ли, вдруг вражина попортит цуциков: вскроет животы, обрежет уши, отрубит лапы? Если лучшего волкодава к сучьим предкам отправил, то зверят попроще уж точно не пощадит.
Оставаться на месте смерти подобно. Стас выбрался на улицу.
— А-а-а!!! — заорал он что было мочи.
Это не похоже на боевой клич, но все же. Не молчать же перед смертью?!
Его всего забрызгало собачьей кровью. В левой руке томагавк, на груди перевязь из чеснока и ожерелье из медвежьих клыков. Еще есть мачете, амулеты… И гранаты! И как он мог забыть о «фруктах», сорванных с гранатового дерева?! Эргэдэшки!
Жахнуть сразу? Или погодить, подпустить врагов поближе?
Обожженные Бедра, почуяв неладное, остановились. Псы, поджав хвосты, спрятались за лодыжками хозяев.
— А-а! — Следующий крик Стаса прозвучал куда менее убедительно.
Наверное, это потому, что враги дружно натянули луки. А мгновение спустя каменные наконечники стрел высекли искры из асфальта там, где только что стоял Старый Сокол, — на его удачу, он отлично прыгает, несмотря на хромоту.
Куда?! Что делать?! Как спастись? Стас не хочет умирать. Ему противна сама мысль о том, что с него снимут скальп. А Лиза? Что с ней станет? Едва увернувшись от парочки стрел, одна из которых расцарапала щеку, Сокол кинулся к входу в вестибюль небоскреба. Когда-то в здании располагалась транснациональная корпорация, а сейчас от всего лоска осталась лишь стеклянная вертушка, до которой шагов десять, не больше. Стас успеет, просто обязан успеть! Пригибаясь и хромая, он помчал к входу зигзагом. По прямой ближе, но и опасней. На какие-то доли секунды Старому Соколу удалось сбить врагов с толку — очередная порция стрел пролетела мимо благодаря тому, что он петлял, как мартовский заяц.
Не останавливаясь, Стас врезался в вертушку — едва не сломал ребра, а ей хоть бы хны: не сдвинулась ни на миллиметр. Лазейка, с помощью которой Сокол надеялся улизнуть, оказалась западнёй! Время потеряно, второй попытки никто ему не даст. Он пригнулся, пропустив стрелу над головой — та ударила в толстое стекло и с хрустом сломалась. Разбить вертушку томагавком не стоит и пытаться.
В отчаянии Стас навалился на вертушку вновь. Ничего. Еще удар плечом. Еще!.. От напряжения в единственном глазу все стало алым, а затем белым, вены на висках вздулись.
Ну же! Ну хоть чуть-чуть!
Со скрипом, медленно, вертушка поддалась, а затем, будто сорвало резьбу, резко провернулась — Старый Сокол буквально ввалился в вестибюль небоскреба.
Спасен!
Как бы не так. Уже будучи внутри здания он почувствовал резкую боль в ноге, какую-то тяжесть.
— Ах ты су-у-ука! — Стас наотмашь рубанул мачете: глухой стук, хруст, жалобный визг.
Тяжесть отпустила — пес, подкравшийся сзади, разжал челюсти.
Повесив луки на плечи, воины-бедра спешили вслед за ускользающей добычей. Скальп-то хоть и один на всех, а все равно скальп!
Вестибюль.
Мраморный пол, ряды бездействующих лифтов, огромные зеркала. Слева лестница — значит, Стасу туда. Прежде чем скрыться за поворотом, он обернулся: в вертушке застрял труп пса с расколотым надвое черепом. Преследователи налегали на вертушку — и никак! Собаки распластались на бронированном стекле, встав на задние лапы, — здоровенные твари, в рост человека. Воины-бедра дергали вертушку то вперед, то назад, перемалывая мертвого проводника в зазоре между ограничителем и плоскостью двери.
Скоро преследователи ворвутся в небоскреб. Стас решил их не дожидаться. Он отправился к серой гранитной лестнице. Прокушенная нога кровоточила, на ходу Сокол откупорил пузырек с мазью и, наклонившись, втер лекарство в рану. Во-первых, это остановит кровь, а во-вторых, пусть ненадолго, но умерит боль.
Этажи. Третий, пятый, восьмой. Казалось, лестница бесконечна. Да и зачем вообще бежать дальше? Ну, доберется Стас до крыши, а дальше что? Все равно догонят. Спрятаться? У Обожженных Бедер есть еще три собаки, которые без труда найдут беглеца. В любом случае подниматься выше глупо: Старый Сокол только попусту растратит силы, которые ой как пригодятся для последнего боя. Надо бы отправить к предкам как можно больше врагов. Одного-двух он точно проведет по тропе воинской славы, за это он ручается. В конце концов Старый Сокол он или Седая Канарейка?!
Цокот когтей на лестнице. Бедра спустили псов. Ну что ж, самое время отведать «фруктов» — покатилась эргэдэшка, ударяясь о ступеньки.
Взрыв! Стасу заложило уши.
На время возня внизу затихла. Но скоро Обожженные Бедра оклемаются и захотят отомстить за любимых псов. Надо занять оборону. Выбрать хорошее место и…
Стас метнулся по коридору. Ага, вот то, что нужно: просторная комната, посередине стол, окруженный стульями. Потолок высокий, с лампами дневного света. И окна есть.
Что Соколу больше всего понравилось в корпоративном небоскребе, так это окна — огромные! Угме как-то говорил, что древние эти необъятные стекла регулярно мыли, был у них такой обычай. Использовали они при этом подъемники и платформы, подвешенные на тросах. А ведь подъемник может не только поднимать, но и опускать — на тротуар, к примеру. Пока Обожженные Бедра собьются с ног в поисках беглеца, Старый Сокол будет уже далеко. Или еще дальше.
Только бы найти все это оборудование!
А чего искать-то, если оно за окном? Но вот незадача: стекла бронированные, а шпингалетов не видать.
По длинному столу покатилась округлая железяка, похожая на лимон. Стас выскочил в коридор, хлопнул дверью и рухнул на пол. Грохот, дым, звон, дверь сорвало вместе с петлями. Отличные «фрукты» гранаты! Жаль только, в карманах разгрузки их все меньше и меньше.
Осколки стекла торчали из пазов алюминиевой рамы. Пара ударов томагавком — и добро пожаловать на платформу. Лебедка проржавела, не вращается. Ну, Соколу не привыкать к шуткам богов. Быстро опустел пузырек с лекарством Светлой Ночи. Зато теперь перчатки блестят от жира.
Махэо, помоги! Обхватив трос, Сокол скользнул вниз. Всего-то восемь этажей. Ерунда!
Смазка — это хорошо, без нее даже страшно подумать, что случилось бы с руками Стаса. Но и с ней перчатки мгновенно пришли в негодность. Скажем так: на ладонях осталось мало кожи. Асфальт больно ударил по пяткам.
Куда теперь, а? Сокол приземлился у самой вертушки вестибюля. К сожалению, план не сработал: Обожженные Бедра вычислили его задумку и поспешили на перехват.
