Майкл Ривз - Медстар I: Военные хирурги
Возвращаясь в свой домик, Баррисс думала об увиденной голозаписи. Ночь стояла жаркая и сырая, жигалки и бабочки-падальщики роились в свете фонарей, отбрасывая гигантские призрачные тени. Запоздалая гроза ворчала в отдалении, ослепительные молнии вспыхивали в темноте. Если дождь доберется сюда, ему будут рады — он хоть немного остудит давящий, липкий воздух… и стук капель по вспененной крыше будет успокаивать. Ей не помешает немного спокойствия — на Дронгаре оно в дефиците. В тропических мирах есть своя прелесть, но лично она предпочитает миры попрохладней. Прогулка по снегу, на ее вкус, ободряет куда лучше, чем она же — под иссушающим солнцем…
Как джедай — Баррис не могла не восхититься боевым мастерством Фоу Джи. Его движения были плавными и мощными; и против существа, не владеющего Силой, он был действительно грозен.
Но ее естество, нетронутое джедайским воспитанием, восставало против жестокости. Хладнокровное убийство — очевидно, что у наемников было крайне мало шансов — если вообще были — справиться с Джи. Даже в схватке трое на одного и с голыми руками преимущество было на его стороне — и, разумеется, он об этом знал.
Сколько трофеев он повесил на стену? Ей не слишком хотелось это знать, но все же часть ее испытывала любопытство. Когда-то в прошлом, в Храме, она слышала, как Мэйс Винду рассказывал ученикам, что убить просто — на это хватит одного взмаха светового меча. Но жить со знанием, что ты убил — вот это может навек изменить тебя. Мастер Джедай был прав — это действительно изменило ее. Убийство — не тот поступок, который легко совершить, если в тебе есть хоть сколько-нибудь сострадания или хотя бы минимум морали и этических принципов. Иногда, чтобы защитить невинных или свою собственную жизнь, справедливость и инстинкт самосохранения требуют ударить с силой, достаточной, чтобы наповал уложить нападающего. Но необходимость совершенно не избавляла тебя от лиц, которые видел ты во сне, или криков боли умирающих, что ты слышал тихой ночью. Как вообще существо, обладающее хоть какой-то человечностью, может идти выбирать себе жертвы, убивать их голыми руками, а затем брать трофеи, чтобы напоминать себе о том, что он сделал?
Как будто об этом можно забыть.
Сила позволяет быть могучим бойцом, но при этом ограничивает склонность к насилию. Когда ты знаешь, что можешь сделать своим световым мечом, знаешь, насколько ты смертоносен — это сдерживает тебя. Ибо то, что ты можешь что-то сделать, не значит, что ты должен делать это.
Она тряхнула головой. Фоу Джи — убийца, любитель насилия, и убивает ли он для какого-то личного самоутверждения или потому что наслаждается процессом, в общем-то не важно — это болезнь. Если бы Баррисс могла дотянуться до его разума, призвать Силу, чтобы коснуться его сознания, может быть, она смогла бы исцелить его.
Или же он смог бы заразить ее.
Она снова встряхнула головой, пытаясь отделаться от своих мыслей. Постоянное напряжение, утомительная работа, недостаток настоящего отдыха… все это начинает сказываться. Джедай, который беспокоится, что Сила не защитит его от тренированного убийцы, в самом деле переутомился. Надо завалиться в постель и выспаться — вот что ей необходимо.
Гром вдалеке все усиливался. Хорошо. Может быть, ливень смоет мрачные мысли, вместе со спорами и гнилью…
Глава 15
Избавиться от тела на борту "Медстара" было бы несложно. Немного грязной работы промышленным виброножом, пробежка до люка утилизатора с увесистым непромокаемым мешком и — вуаля! Матал, сейчас — мертвый человек, станет мусором, неотличимым от всевозможных отходов, которые проходят переработку и со временем выбрасываются в космос. Но Блейд понимал, что загадочное исчезновение агента "Черного Солнца", особенно, когда его можно проследить до твоего корабля — не самая лучшая идея. Подозрения автоматически падут на него — и в данном случае справедливо — а навлечь на себя хмурый взгляд "Черного Солнца" Блейда совершенно не прельщало.
Проблема состояла в том, что у Блейда не было слуг, которым можно полностью довериться. Солдаты хранят верность Республике, не ему лично. Блоки интеллекта дроидов можно вскрыть, но даже после обширного перепрограммирования их баз данных могут остаться следы в квантовых хранилищах. Кого-нибудь из персонала корабля можно подкупить, но нет уверенности, что их лояльность не перекупят.
И это значит, что ему придется все делать самому.
К счастью, он спланировал свои действия заблаговременно и детально, так что оставалось лишь точно исполнять план. Он был сопряжен с некоторым риском, но Блейд чувствовал, что справится при подобающем внимании к каждому пункту.
Сначала адмирал занялся собственными ранами — Матал был достаточно умелым бойцом, чтоб пару раз зацепить его клинком. Блейд предусмотрел эту возможность. Таковы особенности ножевого боя — и лишь дурак может рассчитывать выйти из схватки с вооруженным противником без кровопролития. Но на этот раз раны оказались несерьезными — два длинных, неглубоких пореза на правом предплечье. Придавленный на пару минут пальцем нужный нервный узел остановил кровотечение, а пластырь из синтеплоти завершил работу.
Закончив с собой, Блейд засунул труп Матала в одну из секций карбонитовой заморозки карантинной палубы и запечатал в прямоугольный карбонитовый блок, достаточно большой, чтобы невозможно было разглядеть, что находится внутри. Затем проставил на голоштамп с маркировкой, показывающей, что блок содержит партию дефектных сборочных ферментопреобразователей. Упаковка подобных летучих и агрессивных каталитических реагентов для перевозки была вполне обычной. Потом при помощи небольшого антиграва Блейд перетащил блок по шахте служебного лифта в кормовой мусорный шлюз.
В принципе — он мог отправить мертвого агента на химический склад и сдать на хранение. И, покуда он платит небольшой взнос, блок тесно сплетенных атомов карбонита и тибанна, хранящий останки Матала, будет валяться там в покое и безопасности.
Но само тело было не так уж важно. Фокус состоял в том, чтобы убедить недоверчивое "Черное Солнце", что их агент покинул "Медстар" на своем собственном корабле, который был случайно уничтожен силами, никак с Блейдом не связанными.
Эта стадия будет похитрее, потому что на этом корабле все знают кто такой адмирал Блейд — в лицо, или, если вдруг лишены зрения, то по запаху, прикосновению или слуху. Чтобы продолжить исполнение плана, Блейд должен скрыться.
Он довольно долго взвешивал варианты и в конце концов решил, что простая маскировка лучше, чем изощренная.
Блейд вернулся в свою каюту. Там он упаковал в маленький ящик длинную белую рясу с капюшоном из осмотической вуали, который полностью скроет его черты. Ряса была идентична тем, что носила медитативная каста братьев-по-вере, называемая Безмолвными. Несколько Безмолвных всегда можно найти на любом большом медицинском судне, поскольку вселенская миссия ордена состоит в помощи больным и раненым. Они никогда не говорят вслух, даже друг с другом. Пищу они принимают в уединении, а на публике накидывают свои капюшоны, отлично скрывающие их личности. Несколько дней назад Блейд тайно подсунул им в еду микропередатчики — крошечные устройства не больше песчинки, которые позволили ему отслеживать тех Безмолвных, что сейчас находятся на борту. По крайней мере — пока что. Он не встретится случайно с одним из них, а никто другой не сможет почувствовать, кто скрывается под фальшивой рясой.
Освежитель за библиотекой пустовал и в нем не было камер наблюдения. В освежитель вошел адмирал Блейд, а появился оттуда безымянный и безликий брат ордена Безмолвных.
Никто из встреченных им на пути к доку правого борта не удостоил его более чем кивком или улыбкой; сам он, разумеется, не заговаривал. Он шел немного сутулясь, помня, что его рост больше роста Безмолвных, виденных им на корабле.
Безмолвные не имели ни кодов, ни карт к запертым служебным дверям, но адмирал Блейд — имел. Об этом он позаботится попозже — все следы записей наблюдения будут искажены или стерты, не останется ничего, что могла бы найти самая тщательная проверка. Но такой проверки не будет, потому что для нее нет причин. Кто-нибудь может вспомнить, как один из Безмолвных проходил в эти двери, но вряд ли даже в крайнем случае кого-то об этом спросят. Но даже если и спросят, не будет возможности связать фигуру в балахоне с Блейдом. Он прикрыт.
Он улыбался этой мысли, неторопливо бредя к своей цели. Он прикрыт, не так ли? Осмотическая вуаль свободно пропускает воздух и позволяет свободно видеть, но никто не может увидеть его лица. Это радовало. Он обнаружил, что наслаждается новизной анонимности.
"Звездный Волчок" Матала был направлен на посадку в самый темный и редко используемый угол летной подпалубы, где освещение сгорело пару минут назад — любезность со стороны маленького таймера, который, не без некоторой помощи, испарился от всплеска электричества, спалившего лампы. Кораблик был готов — по приказу адмирала — к вылету в любой момент.
