Ярослав Георгиевич - Проспавший смерть, опоздавший к рождению [СИ]
Хосе дёрнулся было что-то сказать, но окинув взглядом изящную фигурку в лёгком, чуть развевающемся на ветру сарафане, промолчал. Руслан же ухмыльнулся:
– Хорошо, пройдёмся. Тут должно быть всё в порядке, с этими делами, базар наверняка есть, и не один даже. Только, не забывайте, мы сюда не просто так приехали.
– А зачем, кстати? – подал голос молчавший до этого Александр.
– Зачем? Нам с тем молодцем, что живёт у тебя в трюме, кое-что тут нужно. Ты, кстати, как? Мы рассчитываемся, или намерен и дальше сотрудничать?
– Да я полетал бы с вами. Нечасто такие адекватные пассажиры попадаются, к тому же, любопытство гложет, чего вы там такого затеяли. Ну и настоящий жрец Хаоса на борту… Кому расскажешь, не поверят.
– А кому расскажешь? Инквизиции расскажешь?
– Дядь, обижаешь, – Александр посмотрел в глаза собеседнику. – Я похож на этого, который нетрадиционной ориентации? И инквизиции на своих друзей стучит?
– Ладно, ладно. Расслабься. Был бы похож – не общались бы сейчас.
– Вот то-то же. Только мне бы движки перебрать по-быстренькому, а то что-то выхлоп не нравится…
– По-быстренькому – это сколько?
– Дней пять…
– Ну ни фига себе! Неделя почти целая. Всё-таки, не понимаю таких как ты, что подобное старьё пользуют – вы из машинных отделений не вылезаете, постоянно что-то чините…
– Зато – где угодно, на коленке, могу починить почти всё! И даже если найдётся что-то, с чем сам не справлюсь – стоить ремонт будет недорого. Запчасти все доступные и дешёвые…
– Ну как знаешь, как знаешь. Хотя, как по мне, лучше подержанные новой постройки…
– Так те тоже один другому рознь. Бывают удачные модели, бывают не очень… Так что, в итоге-то? Будут у меня эти пять дней?
– Да будет, будет. Даже больше. Нам нужно в небольшую экспедицию сходить, и я подозреваю, что она затянется даже не дольше. Хосе, ты как, с нами?…
– Даже не знаю… Так хотел на индейцев посмотреть, но и движки тоже никогда не разбирал. Разрываюсь…
– Да вы тех индейцев может и не увидите даже. К тому же, опасно это, на Запад соваться… Так что, давай, и правда, лучше помоги Александру. Глядишь, наберёшься опыта, сам потом сможешь всё проделывать, ведь когда свой корабль появится, нужно же будет многое уметь, да?
Глаза парня загорелись, и он закивал головой. Конечно же, он всегда мечтал увидеть себя владельцем и капитаном корабля…
– Ну вот и ладушки. А пока пошли, прогуляемся. Надо кое-что купить, и не только платьишки Иве. Кстати, Азиль, не скромничай – если что-то понравится, говори, возьмём тоже. А ещё, есть предложение празднично поужинать, в честь благополучного прибытия.
Slice FFA157D60001F997
Они лежали, укрывшись колючим шерстяным одеялом. Тёплый ветер, что иногда налетал ненадолго и потом снова затихал, приятно холодил обнажённые участки кожи, играл её волосами, шелестел травой. Сочные южные звёзды подмигивали с безлунного неба, и эти маленькие мерцающие угольки давали достаточно света, чтобы разглядеть её лицо, казавшееся в таком освещении чем-то совершенно нереальным и сказочным.
– Лиз. А можно тебя кое-что спросить?
– Ну спрашивай… – её ленивое полусонное бормотание намекало на то, что спросить-то конечно можно, но вот будет ли членораздельный ответ – большой вопрос.
– Не расскажешь ли мне, кто такие тени?
– В смысле, тени? Ты что, не знаешь?
– Ну да. Слышал несколько раз про них, и всё…
– Во даёшь, – Лиз даже приподнялась на локте, продемонстрировав белеющую в звёздном свете грудь, конечно же, практически идеальной формы. – Знаешь, я иногда задаю себе вопрос, откуда ты такой свалился? Ты хоть что-нибудь об окружающем мире знаешь?
– Ну… Что-то знаю.
– Кто ты, Холд? Откуда такой взялся?
– Я же говорил. Не помню. Бедуины нашли в пустыне, думал – это они меня от доброты душевной спасают. Оказалось, нет, из меркантильных соображений… Продали купцу-работорговцу, потом – вступился за какую-то невольницу, которую хозяин избивал буквально насмерть. Убил его. Меня за это казнили, и пришёл бы конец, если бы одна добрая женщина не спасла… Потом опять закрутилось-завертелось. А что до этого – не смогу сказать под пытками. Только какие-то смутные отрывки… И иногда кажется, что я помню вообще не этот мир.
– Не этот мир? А не тень ли ты сам, а? – она вдруг резко отстранилась и уставилась на него с нескрываемым подозрением.
– Как я тебе могу ответить, если не знаю, что это такое? – Холд деланно равнодушно пожал плечами. Хотя внезапная холодность со стороны женщины, что ещё совсем недавно так самозабвенно отдавалась ему, вызвала у него раздражение и злость.
– Ладно тебе, остынь… Тени – это те, кто приходит из прорывов хаоса.
– Из прорывов хаоса? А мне казалось, что оттуда всякие тупые твари лезут… Про этих "теней" же упоминалось в ключе, что они едва ли не обычные люди.
– Так прорывы разные бывают. Где из них вырывается орда демонов, где – растения-мутанты, где – какие-нибудь диковинные звери. А из некоторых выходят тени. Они действительно люди, или нелюди, внешне не отличимые от других. Но всегда обладают различными сверхъестественными способностями, это могут быть вампиры, оборотни, некроманты, кого только среди них не встречается. Причём, это не главное. Главное то, что они не умирают.
– Как не умирают?…
– После смерти, тень появляется в ближайшем от места своей гибели прорыве хаоса. Причём, помня всё, что было с ней до этого – до того самого момента, как испустит дух. А ещё, когда тень убивает другую тень или другое порождение хаоса, она забирает её силу – а та, которую лишает жизни, соответственно, становится слабее.
– Ого! Да-а-а, здорово же быть этими тенями. И, я так понимаю, инквизиция охотится за ними?
– Да, они ловят их, и сажают в свои застенки. Без возможности покончить с собой.
– А чем они так насолили им?
– Как чем? Тени, пользуясь своими возможностями, захватили власть в половине обитаемых миров. И ни во что не ставят обычных людей, которые для них могут быть пищей, рабами, чем угодно…
– Так что, значит, меня тут продали плантатору-тени?
Лиз сморщилась.
– Нет, у нас – одна из свободных от теней планет. Правда, инквизицию правительство сюда не пускает, но есть собственное подразделение, очень похожее на неё функционально. Они и занимаются отловом этих самых теней.
– И тоже сажают на пожизненное?
– Что?
– Имел в виду, пойманных теней тут так же запирают без возможности убиться?
– Ну, типа того. Я ж сама-то об этом только по слухам… Как-то неинтересно это было всегда.
– Понятно… Спасибо за информацию.
– Да не за что, обращайся. Хотя, всё-таки не понимаю, как можно всего этого не знать…
Slice FFA157D6000223E1
– Мы нашли следы бандитов, собираемся в погоню. Почерк до боли знакомый: опять куча трупов, и вот она, чудом оставшаяся, или оставленная, живой…
Август, соскочивший со своего скакуна на землю и взявший на руки бесчувственную девушку, до этого бывшую безвольно переброшенной поперёк седла, посмотрел на Лиз, и внезапно осёкся. Та в ответ проговорила, без интонации и с каменным выражением лица:
– Всё нормально. Я уже давно отошла, и забыла всё это, как страшный сон. Насколько такое можно забыть, конечно.
– Посмотришь за ней? Бедняжке нужен уход. Кто, как не другая женщина, сможет сейчас вернуть это несчастное дитя к нормальной жизни…
– Посмотрю. Но только после того, как съезжу с вами, и своими руками прикончу хотя бы одного из этих мерзавцев, – женщина смотрела с вызовом, костяшки рук, сжимавших винтовку, побелели, и было ясно – стать между нею и её целью сейчас всё равно, что оказаться на пути несущегося на всех парах локомотива.
Тем временем, сбежавшиеся со всех сторон ковбои уже вовсю хлопотали вокруг спасённой, разложили одеяла, грели воду, готовили бинты, и вообще делали всё, что только можно было сделать без квалифицированной медицинской помощи. Ещё несколько человек угрюмо собиралось в путь – проверяли оружие и снаряжение, седлали лошадей. Злобные, суровые взгляды не сулили ничего хорошего никому из тех, за кем им вскоре предстояло выехать.
Холд молча стоял, играя желваками, и отрешённо глядел вдаль. Женщине с огненно-рыжими волосами потребовалось дёрнуть его за рукав, чтобы он, наконец, обратил на неё внимание и вышел из состояния задумчивости, в котором не замечал ничего вокруг.
– Едем в погоню, – полуутвердительно, полувопросительно сказала она.
– Едем, да.
– О чём задумался?
– О том, как бы тебя здесь оставить. Ещё – о том, как бы вырвать этому негодяю сердце. И, наконец, просто опасаюсь, как бы они не улизнули снова…
– Ну, от меня ты никак не избавишься. Даже если свяжешь, перегрызу ремни, что угодно сделаю – и всё равно вырвусь. Моя ненависть к ним и жажда мести – как бескрайний огненный океан…
– Ты вся, как бескрайний огненный океан, Лиз. И я все эти месяцы, что мы живём с тобой практически вдвоём, в этой глуши, так до сих пор не доплыл до его берегов.
