Дмитрий Золотухин - На дальнем рубеже
Сайман Уайт кивнул. Построенные на его верфи по проекту полковника Макалистера вспомогательные крейсера не имели рейлганов и эффективных лазеров ПРО. Радары гражданского образца не позволяли «эрзац — крейсерам» своевременно обнаружить цель, вследствие чего они нуждались в целеуказании с борта настоящих военных кораблей. Зато по количеству ракет вспомогательные крейсера превосходили ударные.
— Что ж, — подвел итог Макалистер. — Если мое изобретение сработает как надо, мы победим. Иначе увидимся на том свете.
— Гражданин генерал, через минуту имперский флот войдет в зону обстрела, — сказал начальник артиллерии.
— Уменьшить ускорение до нуля, — распорядился генерал Ванслиперкин. Приготовиться открыть огонь. После залпа — поворот «все вдруг» на параллельный имперцам курс.
Позволить имперцам «сорвать дистанцию» и приблизиться на дальность применения рельсового оружия генерал не собирался.
Даже сейчас из рубки «Свободы» неприятельский флот не был виден. За стеклом мелькали далекие вспышки, похожие на мерцающие звезды — это «Мистрали» Альянса сдерживали палубники Империи. Судя по недавнему докладу командующего авиацией, бой москитных сил пока шел успешно для защитников Нового Техаса.
— Гражданин генерал, имперцы уже в зоне поражения, — доложил начальник артиллерии. — Разрешите открыть огонь?
— Огонь по схеме «альфа»! — приказал адмирал.
Стекло рубки озарилось желтым пламенем ракетного залпа, корабль задрожал от ударов горячей плазмы по корпусу. Десятки ракет, выпущенных кораблями Альянса, устремились к цели.
Имперцы ответили. На экранах радаров «Свободы» была ясно видна волна из ракет, идущих на эскадру повстанцев. Ванслиперкин приказал задействовать систему ПРО.
Хотя имперцы дали залп позже, благодаря большей скорости их кораблей первый удар пришелся на флот Альянса. «Свобода» не пострадала, но «Независимость» получила одно попадание. Вспомогательным крейсерам пришлось хуже: два корабля были уничтожены, несколько получили повреждения.
— Командир, мы накрыли их, — возглас оператора радара отвлек генерала от изучения данных о повреждениях своих кораблей. «Зеленый-1» и «Зеленый-4» уничтожены.
«Зелеными» на военном жаргоне Альянса называли землян. Порядковый номер обозначал положение имперских кораблей в боевой линии.
Генерал Ванслиперкин поднял голову, бросив взгляд через стекло рубки. Вдали медленно гасли две новые звезды — облака плазмы, в которые превратились могучие корабли.
Два земных ударных крейсера, в том числе флагман, с находившимся на борту комфлота Феликсом Кэткартом, прекратили свое существование.
— Огонь по «Зеленому-2» и «Зеленому-5», — скомандовал генерал. Поворот «все вдруг», курс 290-30.
«Свобода» стала неторопливо поворачиваться правым бортом к неприятелю. Одна за другой, ракеты покидали пусковые контейнеры. Внезапно курс флагмана пересекла шестисотметровая туша вспомогательного крейсера. Его командир, пришедший в космофлот Альянса из торгового флота, попросту проигнорировал генеральский приказ.
Рулевой «Свободы» резко поднял нос, уклоняясь от столкновения. Экс-торгаш исчез из вида. Ванслиперкин бросил взгляд на обзорный экран, и увидел, как три вспомогательных крейсера Альянса разлетелись на куски. Остальные корабли повстанцев пока держали строй. Теперь оба клина Альянса двигались почти параллельно неприятельскому строю — «почти», потому что имперцы по-прежнему приближались, стремясь выйти на дистанцию артиллерийского удара. Обе стороны продолжали ракетную перестрелку.
Сильный взрыв потряс «Свободу» — первое прямое попадание. Но ударный крейсер по-прежнему был боеспособен. Погиб еще один вспомогательный крейсер, «Свобода» получила вторую ракету, но и противнику досталось: взорвался «Зеленый-2». Еще один имперский крейсер вывалился из строя; радар показывал, как от «Зеленого-5» отваливаются куски корпуса.
Этого землянам хватило: уцелевшие имперские корабли обратились в бегство. Набрав ускорение, они легко оторвались от повстанческого флота, связанного тихоходными вспомогательными крейсерами. Имперские истребители также покинули поле боя, садясь в ангары уцелевших земных кораблей.
— Курс на перехват «Зеленого-5» — приказал Ванслиперкин. — Огонь прекратить. Предложим имперцу сдаться.
— Я думаю, нам стоит послушать переговоры между Ванслиперкиным и земным капитаном, — усмехнулся Витт, подключая видеосвязь мостика к экрану ЗКП. — Скоро наш флот пополнится еще одним крейсером.
Видеосвязь между «Свободой» и земным кораблем вскоре была налажена. На экране рубки (и, соответственно, ЗКП) появился имперский капитан. Из-под шлема скафандра смотрело бледное благородное лицо офицера.
— Это капитан Грэдуэлл, англичанин, командир ударного крейсера «Адмирал Энсон», — сказал подполковник Витт. — Редкий упрямец.
На второй половине экрана ЗКП появилась лошадиная физиономия Ванслиперкина.
— Твое положение безнадежно, Ричард, — сказал он. — Сдайся, и ты и твои люди будут служить Альянсу в прежних чинах. Ты меня знаешь, я не стал бы играть с тобой в игры.
Экран погас: связь прервалась. В следующую секунду «Свобода» затряслась под ударами двенадцатидюймовых снарядов. Расположенный в глубине корпуса ЗКП не пострадал, но на схеме корабля несколько отсеков зажглись красным светом.
Витт вывел на экран изображение с камеры внешнего обзора. На месте «Энсона» расплывалось облако раскаленных газов — все, что осталось от земного корабля. И от трехсот матросов и офицеров, отдавших жизни за Землю и императора.
— И правду упрямец, — заметил Макалистер. — Нашу «Свободу» придется долго чинить.
— Что вы хотите, — сказал Уайт не то с досадой, не то с гордостью. — Это же мои соотечественники.
— Если все твои соотечественники будут так же рьяно защищать Империю, как эти, — нам придется тяжело, — жестко сказал Макалистер. — Большой кровью придется платить за каждый успех. Большой кровью…
28
18 января 2767 г. Орбита планеты Дальняя.
— По местам, господа офицеры, — приказал полковник Завьялов. Входя в шаттл, майор Дмитрий Симонов бросил взгляд на плазменное «окно», отделяющее ангар транспортного корабля, на котором размещался личный состав 184 авиагруппы, от забортного вакуума. Через голубоватую дымку «окна» был виден зелено-голубой шар Дальней.
184 авиагруппа участвовала в злосчастной карательной экспедиции адмирала Кэткарта, но так и не приняла участие в бою. По плану, личный состав и «Мистрали» авиагруппы (находившиеся, кстати, на разных транспортах) должны были быть высажены в захваченном первым эшелоном десанта космопорту Кресент-Сити.
Но все вышло иначе. После разгрома имперского флота командующим транспортным соединением контр-адмирал Тернер приказал немедленно возвращаться на Дальнюю. Транспорты успели уйти в гиперпространство, прежде, чем победоносный флот мятежников вышел на дистанцию ракетного обстрела.
Сейчас транспорты спешно разгружались. Империя находилась в обороне, и гарнизоны лояльных планет, подобных Дальней, необходимо было усилить.
Войдя в шаттл, майор сел в кресло. Резкий толчок катапульты (лишь частично погашенный компенсором) выбросил челнок из ангара. Через полчаса, прорвав облака, шаттл опустился на базу Таллиевань.
С серого неба на поле военного космодрома сыпался мокрый снег, опускаясь на лужи на бетонном покрытии. Дмитрий поежился и подтянул выше молнию на форменной куртке.
Он вернулся на Родину. Теперь ему предстояло защищать ее.
— Майор Симонов, вы отвечаете за разгрузку матчасти и техников эскадрильи, — приказал вышедший из шаттла полковник Завьялов. — Проследите, чтобы все москиты были разгружены, собраны и размещены в ангарах. Потом можете быть свободны.
«Полковник опять свалил на меня самую грязную работу», — подумал Дмитрий. Но приказ есть приказ.
— Есть, господин полковник, — четко ответил он.
29
31 января 2767 г. Планета Дальняя, город Порт-Артур.
Флаер Дмитрия Симонова плавно опустился на стоянку перед гостиницей «Ориент». Над Порт-Артуром сгущались синие сумерки; с неба сыпалась холодная морось — обычная погода для местной зимы. Дмитрий вошел в холл и сказал подошедшему охраннику: — Я приглашен госпожой Шеннон.
— Да, вас ждут, — кивнул охранник, сверившись со своим наручным коммом. Номер 912.
— Я знаю, — ответил Дмитрий и вошел в лифт.
Валерия Шеннон ждала своего кавалера в номере. Она была одета в полупрозрачное платье из черных кружев, предназначенное не столько скрывать, сколько подчеркивать ее прелести. Поцеловав девушку, Дмитрий снял куртку и сел за стол, расстегнув парадный мундир: в номере было жарко.
