Уильям Дитц - Обман
— Присаживайтесь, пожалуйста. — На длинном лице саларианца, покрытом плотной кожей, блестели большие глаза. Его черный облегающий костюм украшали белые вставки. Как только все трое уселись, Хана произнес: — Как вам известно, тело Пола Грейсона было похищено из судебной лаборатории СБЦ.
— Да, известно, — подтвердил Андерсон. — Но как такое могло произойти?
Хана нахмурился:
— Следствие еще продолжается, но похоже, что преступники вычислили слабые стороны системы охраны лаборатории и воспользовались ими.
Андерсон и Кали выслушали рассказ Ханы о том, что ради доступа в судебную лабораторию был убит один из служащих, по имени Оби, и что на месте тела Грейсона было оставлено тело другого человека.
— На такое способны только безжалостные убийцы, — мрачно произнес в заключение саларианец. — Член Совета очень огорчен.
Андерсон знал, что под «членом Совета» Хана подразумевает своего босса. Единственного члена Совета, который, по его убеждению, имел значение.
— Я готова поставить свои деньги на то, что это «Цербер», — сердито сказала Кали. — Именно там производились эксперименты над Грейсоном, и им было необходимо получить его тело.
— Это логично, — согласился Хана. — Более того, кражу могла спровоцировать презентация, проведенная вами и адмиралом Андерсоном перед членами Совета.
Андерсон кивнул, признавая справедливость его слов:
— Кали права, но я уверен, что за этим скрывается нечто большее. Мы показали Совету тело для того, чтобы продемонстрировать происшедшие с ним изменения.
— Изменения, которые, как вы оба убеждены, имеют отношение к Жнецам, — сказал Хана. — Ваше мнение по этому вопросу хорошо известно. И несмотря на то что поначалу я отнесся к нему скептически, теперь начинаю думать, что вы, возможно, правы.
Как отнестись к этим словам, Андерсон не знал. Неплохо, если хоть кто-то всерьез прислушался к их доводам. Только если это действительно так. Но Хана отвечал за разведывательную деятельность Совета и был известен как искусный интриган. Верит ли он в причастность Жнецов на самом деле? Или пытается завоевать доверие, чтобы лучше узнать о действиях людей?
Цепочку его размышлений прервал вошедший в кабинет Бринса:
— На связи лейтенант Варма, сэр. Перевести звонок на ваш аппарат?
— Да, — ответил Хана и потянулся за трубкой. — Прошу меня извинить, но этот звонок может иметь прямое отношение к нашему разговору.
Однако саларианец не стал включать громкую связь.
— Лейтенант Варма? Хана слушает.
В последовавшем разговоре ведущая роль принадлежала Варме, а участие Ханы ограничивалось короткими замечаниями: «В самом деле?.. Интересно… Да, проверьте еще раз, чтобы убедиться».
Скоро беседа закончилась, и Хана, положив трубку, вернулся на свое место.
— Вам, вероятно, будет интересно узнать, что лейтенант сейчас находится в вашей квартире.
— В нашей квартире?! — воскликнула Кали. — По какому праву в нашей квартире находятся без нашего разрешения!
— СБЦ имеет на это право, — холодно возразил Хана. — Офицеры СБЦ имеют право входить куда угодно, если на то имеется соответствующее разрешение. В данном случае мое. Я санкционировал обыск, поскольку пропавших подростков, убитого Макканна и украденное тело Грейсона объединяет один элемент. И этот элемент — вы. Нет, — предупредил он возражения Андерсона, — я не считаю, что это вы украли тело. Я лишь сказал, что все эти события некоторым образом связаны. И поэтому лейтенант Варма получила приказ обыскать вашу квартиру на наличие «жучков». Ее люди отыскали двенадцать устройств. Кто-то наблюдал за всем, что там происходило.
Кали вспыхнула, а Андерсон пробормотал ругательство.
— Я разделяю ваше негодование, — с едва заметной усмешкой сказал Хана. — Очевидно, неизвестная личность интересовалась всем, что вам было известно. А это означает, что необходимо соблюдать осторожность. Величайшую осторожность, иначе одного из вас или обоих постигнет судьба Макканна.
Эта мысль заставила их задуматься. Андерсон перевел взгляд на Кали, затем снова повернулся к Хане:
— Мы будем осторожны.
— Хорошо. Что вы планируете делать дальше?
Глаза Ханы были темными, словно глубины космоса.
Андерсон вновь ощутил тревогу. Почему он об этом спрашивает? Глупый вопрос. Это его работа.
— Мы отправимся на Омегу.
— Искать мальчика?
— Искать мальчика и Джиллиан, дочь Грейсона, — вставила Кали. — Девушка решила отыскать Призрака и убить его.
— Благородное побуждение, — заметил Хана. — Но бесполезное. И вы решили ей помешать?
— Да, — ответила Кали. — И посмотреть, не удастся ли узнать еще что-нибудь. Возможно, действия Джиллиан вызовут какой-то отклик и мы сумеем получить необходимую информацию.
Хана поднялся. Таким образом он давал понять, что встреча закончена.
— Оставайтесь на связи, — добавил он.
Это могло быть приглашением или способом выразить участие, но Андерсон достаточно долго прослужил на флоте, чтобы распознать приказ.
— Есть, сэр.
Планета ТессияАрия Т’Лоак, выйдя из спальни на веранду, ощутила прохладу. Защитой здесь служила только крыша, подпираемая семью рифлеными колоннами. По одной на каждый из пологих холмов города. Три из них можно было увидеть с этой стороны дома. Их тщательно сглаженные склоны служили пристанищем для сотен роскошных домов, и утренний свет отражался от огромных окон, плавательных бассейнов и орудийных башен — отличительных признаков богатства.
Но за свою долгую жизнь Ария не раз убеждалась, что есть вещи, которые нельзя купить за деньги. И одна из них — душевное спокойствие. Потому что вид мертвого тела ее дочери преследовал ее повсюду, всегда мерцал в уголке ее разума, не отпуская ни на секунду.
Призрак утверждал, что в гибели Лизелль виновен Пол Грейсон. И это имело смысл, потому что они были любовниками, а Грейсон давно пристрастился к красному песку. Возможно, у них возникла какая-то ссора, Грейсон вышел из себя и перерезал горло Лизелль.
Но дело в том, что Ария сама была связана с преступным миром и обладала достаточным опытом в подобных делах. Многие утверждали, что она управляет Омегой, и они не ошибались. Это и еще тот факт, что она прожила не одну сотню лет, предполагало большую осведомленность Т’Лоак во всем, что было связано с убийствами. Что-то, чего она пока никак не могла уловить, ее беспокоило. «Но я выясню все, — пообещала она себе, — и скорее рано, чем поздно».
Однако придется подождать. Т’Лоак решила не кремировать Лизелль на Омеге, а привезти дочь домой, где, как говорили предания, ее дух соединится с теми, кто ушел раньше. Т’Лоак не слишком верила преданиям, но надеялась, что это правда. Бросив последний взгляд на любимый город, она повернулась к нему спиной, как это делала уже не раз, и вошла внутрь. До похорон осталось меньше часа.
В соответствии с традициями азари бережно сохраненное тело Лизелль накануне вечером было обмыто, умащено и облачено в белое одеяние. Затем его на всю ночь водрузили на специально построенной платформе в центре роскошного холла. Четыре охранника, назначенные для почетного караула, были еще на посту, когда вышла Т’Лоак.
На Т’Лоак было длинное платье с облегающим лифом, и такие же одеяния были на других азари, уже поджидавших ее. Их было восемь, все ее родственницы. Не единственные родственницы, их у Т’Лоак насчитывалось несколько сот. Хотя большая часть родни не одобряла стиля ее жизни. Более того, они обвиняли ее в том, что она вырастила Лизелль на Омеге и позволила ей там остаться. Оглядываясь в прошлое, Ария не могла с ними не согласиться. В том, что Лизелль попала в дурную компанию, была и вина ее матери. Эта мысль не переставала терзать Королеву Пиратов.
Вот поэтому сил присутствующих едва хватило, чтобы снять богато украшенные носилки с платформы. И когда скорбящие родственницы через переднюю дверь вынесли тело к длинному катафалку, их было гораздо меньше, чем тяжеловооруженных телохранителей.
«Телохранители, — горько усмехнулась про себя Ария. — Как точно сказано».
Траурный кортеж состоял из четырех экипажей. Первой шла оборудованная тараном машина, которая могла убрать с дороги любые заграждения. Затем тяжелый бронированный лимузин, в котором ехали Т’Лоак и остальные члены семейства. За ней вплотную держался катафалк, а замыкал процессию обычного вида черный фургон. Вот только его крыша могла раздвигаться, когда изнутри поднимались орудия, стрелявшие ракетами по воздушным и наземным целям. Конечно, на Тассии это вряд ли потребуется, но ценой могущества было наличие сильных врагов. А Т’Лоак не хотела давать им дополнительных шансов.
Кортеж двинулся с места, как только все расселись по машинам. В лимузине никто не разговаривал. Только Т’Лоак имела право начать разговор, а она была не из тех, кто делится своими чувствами с окружающими. Так, при полном молчании, машины петляли по извилистым улицам мимо стоявших на холмах особняков и застроенных равнин между ними. Здесь было много высоких зданий, и многие из них соединялись изящными навесными мостиками. Вокруг них теснились строения меньшего размера, и все это составляло самоуправляемые кварталы. Одни районы выглядели прекрасно, другие — гораздо хуже.
