Николай Кудрявцев - Хмурый
Он ушел к себе за стойку.
Ребята наелись до отвала и закурили.
— Шустрый! А ты как в «Долг» попал?
— Да! — он махнул рукой. — Можно сказать из-за принципа.
— Ну-ка, ну-ка?! Это интересно! — Лис поудобнее уселся. — Что за принцип?
— Да! Повестка в армию пришла. Я не против службы. Но ты мне скажи, что надо, что повинность такая. А комиссар нас построил и говорит, что это «почетная обязанность». Я думаю: «Кому это я, интересно, обязан?» Или мать моя? Знаете сколько она получала на меня пособие? Семьдесят рублей! Носки детские стоят дороже. А в школу пошел! Экипировка Сталкера стоит дешевле, чем школьника. Мать жилы рвала, чтобы я себя ущербным не чувствовал. А они мне говорят, что я обязан, да еще радоваться этому должен. Единственному, кому я обязан, так это моей матери. И вот вместо того, чтобы облегчить ей жизнь, я должен куда-то ехать выполнять обязанность. Короче решил, что в армию не пойду. Ну и случайно напоролся на вербовщиков «Долга». Пройду стажировку и буду матери деньги высылать.
— Ну что тут скажешь? Похоже, что парень ты хороший. А значит и мать у тебя хорошая. — Лис вздохнул. — Только вот не отпускает Зона. Даже если ты, когда-нибудь, выйдешь из Зоны, то тебя будет тянуть назад.
— Старый тоже так говорил. Он даже предлагал мне свои деньги, чтобы я отослал матери. У него на Большой земле никого нет.
— Хороший Сталкер. Правильный. Держись к нему ближе.
— Да он и так меня опекает.
— Вот и отлично, а ты ему не перечь.
Лис посмотрел на Друга и увидев, что тот уже улегся подремать, сказал:
— Ну ладно! Вы тут ешьте, а нам надо к Бармену. Еще что-нибудь принести?
— Да тут всего полно. Нам это-то не съесть.
— А кто вас торопит? Бутылка есть. Закусь есть. Сидите, отдыхайте. Ну пока! Мы пошли.
— Давайте! Пока!
— Там люди с Зоны! Понимаешь? Бармен? Наши с тобой земляки!
— Не терзай душу, Хмурый. Все я понимаю. Еще я понимаю, что нам лабораторию не взять.
— Черт! — Сказав это, Хмурый как-то сразу успокоился. — Ты прав, Бармен. Что-то я разнервничался. Хм! Да! Хренда. Ладно. Давайте посмотрим, что эти молодцы притащили с собой.
Бармен очень внимательно посмотрел на Хмурова. Ему не понравилась перемена, произошедшая с Хмурым. Зная людскую психологию, он сообразил, что тот замкнулся и будет действовать самостоятельно.
— Хмурый. Друг. Брат. Я был не плохим сталкером. Это тебе скажет любой ветеран. И вот однажды, собирая артефакты, я попал в очень скверную историю. На меня напали крысы с крысиными волками. Обычно мы не обращаем внимание на крыс. Как правило они не нападают, если не забираться в их логово. А тут напали. Их была тьма! Даже больше! Я бежал от них и отстреливался. Не знаю, уж как, но попал я в язык. Ну знаете. Справа и слева аномалии. Пробегаю метров сто пятьдесят, чувствую, а впереди тоже аномалии. Ни одной щелочки, чтобы прошмыгнуть. Поворачиваюсь к крысам и, бамс…! К чертям собачьим… Наступаю, нечаянно, на трамплин. Лечу и думаю, сейчас всмятку. Падаю на ветви огромной ели. Спружинил и отлетел на кустик. Как говорят: отделался легким испугом. Только хотел уходить, смотрю, как посыпится сверху! Крысы с волками. А вокруг меня, оказывается, сплошным кольцом аномалии. Как давай их плющить, разрывать и выворачивать. Аж жуть! Которые ко мне попадали, я тех в аномалии отшвыривал. Потом все закончилось. А идти не могу. Как в камере, только на свежем воздухе. Вот тогда я и попал под выброс. Помните, я говорил? После выброса, круг разорвался. Я и вышел. Пришел в Росток. Все бросил и занялся тем, чем сейчас занимаюсь. Понял я тогда, что Зона — Начало нового. Остановить ее нельзя. Что бы там ни говорили ученые с мировым именем, клан «Долг» и новички Сталкеры. Нельзя ее остановить. Она после каждого выброса расширяется. Пройдет две-три сотни лет и на Земле будет новая жизнь. А Сталкеры будут новой цивилизацией. Может я и не прав, но опровержения-то нет. Подтверждение есть! Артефакты на Большой земле не работают! Зона помогает тем сталкерам, которые ей нужны, и губит тех, кто ей неприемлем. Вот и меня она спасла, но предупредила, что зарываться не надо. Тебя Зона любит. Она тебе даже Друга подарила! Но запомни! Зарываться нельзя!
— Бармен. Ты меня не правильно понял. Я просто хочу погулять по Зоне. Узнать, вспомнить, проснуться. Давай посмотрим наши трофеи и по койкам.
— Не убедил я тебя, а жаль. Ну, тогда, пообещай, хоть, вернуться.
— Обязательно вернусь. Не боись! Поброжу и вернусь.
И они начали разбирать вещи уничтоженного ими спецотряда.
Шустрый напросился к Хмурому в попутчики. Тот возражать не стал. Зачем обижать парня? Да и не в напарники он попросился, а до блокпоста. Все равно по пути.
Абориген с Лисом еще спали. Хмурый не стал их будить. Вчера все обговорили. Пусть ребята поспят. Ни Лис, ни Абориген, ни Бармен, не поверили тому, что он уходит просто погулять. Лис, втихаря, отдал ему план мастерских «Агропрома», начертанный собственноручно. Абориген подарил «Вспышку», артефакт, увеличивающий выносливость владельца. А Бармен, хоть и обозвал его идиотом, но заставил взять еще две «световухи», доаварийные планы мастерских и лаборатории, двадцать плиток шоколада, банку кофе со сгущенным молоком (неслыханная роскошь!) и три «ловушки» — небольшие цилиндры, выстреливающие прочной сетью.
Никого не потревожив, они вышли из длинного, бывшего когда-то цехом, здания, заменявшего сталкерам казарму. На выходе из Ростка, часовой помахал им рукой, на удачу. Рядом бежал Друг. На шее у него красовался зеленый брезентовый ошейник, под цвет банданы одиночки. Это был подарок Бармена.
— А можно тебя спросить? — Они прошли приличное расстояние, прежде, чем Шустрый решился задать вопрос.
— Спрашивай. А то скоро разойдемся.
— А где можно научиться владеть ножом так, как ты?
— Я врагу не посоветовал бы, обучаться там, где учили меня. Из нас готовили убийц. Из пятерых, только я выжил. Возможно, это я ускорил их смерть. Но, если бы я не сделал то, что я сделал, все равно бы мы все погибли, рано или поздно. Правда перед этим мы были бы вынуждены выполнять волю наших хозяев. А это намного хуже, чем помереть раньше времени.
— А на Большой земле считается, что дороже жизни человека ничего нет. Ради сохранения своей жизни разрешено предательство.
Хмурый резко остановился. Он схватил, продолжавшего шагать Шустрова, за плечо и развернул его к себе лицом. Друг зарычал.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что мать не отдаст жизнь за свое дитя, а сын за родителей?
— Ну до такого еще не дошло. — Шустрый даже взмок от неожиданной реакции Хмурова. — Простой народ как жил, так и живет. Ну почти так же. Но, вот законы, того… Даже, если ты ни за что убил несколько десятков или сотен человек, то тебя не расстреляют. А если убийце кто-то отомстит, то получит столько же, а то и больше. Потом, многие семьи, живут без детей. Считается, что дети, это не модно.
— Дети — не модно? Да что вы там…? И вы, «Долговцы», хотите уничтожить Зону? Она же учит вас есть, чтобы жить. А, на Большой земле, вы живете чтобы жрать! — Хмурый сверлил глазами Шустрова. Потом, опомнившись, отвел взгляд и отпустил его плечо. — Извини, парень. Не имею я права указывать тебе. Делай что хочешь. Жизнь, рано или поздно, расставит все по своим местам. Законы Мироздания сильнее человеческих законов. Но совет все-таки дам. Не учись нападать! Учись любить и защищать!
До самого блокпоста они шли молча. Шустрый проводил его до выхода. Выйдя за пределы БП, Хмурый повернулся к Шустрому, протянул ему руку и крепко пожал на прощание.
— Не держи на меня зла, Шустрый! Не хотел я тебя обижать! Что-то накатило…
— Да ты что!? Я пока шел, все обдумал. Прав ты! Стопудово прав! Я сам в Зону из-за матери влез. Значит своей жизнью меньше дорожу. Просто я раньше об этом не думал.
— Да не это главное. Просто на Большой земле, похоже, людей окружают одни мутанты. Ну ладно. Я пошел. Еще встретимся!
Хмурый повернулся и пошел по шоссе быстрым шагом. Рядом с ним бежал Друг, поглядывая по сторонам. Иногда он поглядывал на хозяина. Уж кто-кто, а Чернобыльские собаки очень хорошо чувствовали внутреннее состояние человека.
А мысли Хмурова на самом деле были слишком запутаны. Он сам запутался в том, что ему надо. Он Сталкер-одиночка. И чего же этот Сталкер-одиночка захотел? Чтобы ему дали армию для нападения на НИИ «Агропром»? А он что, не знает, что у бармена не то, чтобы армии нет, но и взвода не наберется? И вообще, может ли он командовать армией? Он подготовлен для самостоятельного, одиночного действия. Любой помощник будет ему только мешать. После проведения разведки, он действует в основном на инстинкте и рефлексах. Его друзья готовы были поддержать его. Хорошо, что Бармен оказался умнее всех. Запретил все разговоры о лаборатории. Хмурый мысленно благодарил его.
