Роман Глушков - Дрожь земли
– При всем уважении, Черный Джордж, вынужден с тобой категорически не согласиться, – возразил я, вновь рискуя нарваться на обиду соратника. – Мы ищем Мерлина, и Динара его ищет. И она, между прочим, уважает его не меньше нашего. И не меньше, чем мы, хочет его отыскать. Поэтому сегодня, когда мы преследуем единую цель, всем нам будет выгоднее забыть о наших взаимных подозрениях и действовать сообща. И раз тебе претит называть наше временное объединение командой, можешь считать его… ну, скажем, альянсом или коалицией.
– …Если, конечно, ты способен запомнить эти чересчур мудреные для тебя слова! – язвительно вставила питерка, довольная тем, что я не пошел на поводу у напарника.
– Э-хе-хе!.. Зря вы так поступаете, Геннадий Валерьич, – сник Жорик, но перечить моему авторитарному мнению больше не стал. – Попомните мои слова: отрыгнется еще нам с вами эта дерьмовая коалиция. Может, по части следопытства эта балбеска-Арабеска и мастер, но в разведку я бы с ней все равно не пошел.
– Видела я сегодня, какой ты разведчик, – отозвалась Динара. – Да над твоим укрытием впору было плакат вывешивать: «Эй, смотрите все: я тут, на холме!» Скорее в Пятизонье снова птички зачирикают и тюльпаны зацветут, чем я тебе спину прикрывать доверю и на дело возьму! Разве только в качестве отвлекающей приманки для биомехов… Впрочем, ты и это простое задание провалишь. Догонят они тебя, увальня, и порвут, даже пикнуть не успеешь. Так что гляди, Джорджик, чтобы всех нас по твоей милости раньше срока не ухлопали. Альянс альянсом, но я из-за твоей безалаберности подыхать не намерена.
– Ты знаешь безопасную дорогу к Болотному Городищу? – поинтересовался я у Арабески, желая пресечь все дурацкие, пустопорожние споры и перейти наконец к делу. – Завтра утром нам нужно непременно там быть. А иначе придется бежать за Механиком вдогонку. Что, сами знаете, бесполезно: проще догнать ветер, чем его.
– Ха! А то! – победоносно сверкнула глазами Арабеска. – Я ж к вам в компанию не на птичьих правах затесалась! От меня, в отличие от некоторых членов данной коалиции, реальная польза имеется. Знаю, конечно, такой путь! Не далее как позавчера мимо того Городища проходила. Только как мне без оружия-то быть? Ни себя защитить, ни вас прикрыть – разве это дело?
– Не дело, – согласился я и предложил: – Вон, возьми пока у Черного Джорджа его автомат. А то парень который день ворчит, что ему и гранатомет, и «карташ» таскать приходится. Подобрал свой «душегуб» в каком-то подвале, забыв, что уже три месяца без единого импланта в теле бегает. А выбросить, не расстреляв боеприпасы, жалко. Их же в комплекте с этой дурой аж целый ранец оказался. Вот теперь и мучится Жорик из-за своей жадности, будто проклял его кто. А подходящая мишень, как назло, нам все не подворачивается.
– А может, лучше наоборот: мне – «карташ», а малышке – «душегуб» вместе с боеприпасами? – воспротивился мученик. – Это же она помешала мне вас с холма прикрыть! Значит, по справедливости Арабеске теперь с гранатометом возиться. Разве я не прав?
– По справедливости, Жорик, оружие обычно распределяют, исходя из стрелкового мастерства бойцов, кому из этого оружия стрелять, – напомнил я напарнику. – Какой из тебя стрелок, я давно убедился. В тире ты, вероятно, и выполняешь спортивный норматив разрядника по стрельбе, коим, если не врешь, ты являешься. Но в боевой обстановке это не слишком заметно. Там все твое умение сводится к одному: стреляй как можно чаще – авось да попадешь.
– Ну так работает же моя система – сами не однажды видели! – проворчал в свое оправдание Дюймовый.
– Работает. Иногда ты действительно попадаешь в цель, доказывая математическую теорию вероятности, – не стал я отрицать, однако был вынужден напомнить: – Но у нас тут не бескровная олимпиада по математике, а турнир иного толка. И каждая выпущенная тобой в молоко пуля – а таковых, увы, большинство, – увеличивает твои шансы на близкое знакомство с «мишенями», по которым ты промазал. А они в Зоне, сам знаешь, не картонные, очень злопамятные и хуже того – всегда уверены, что мишени здесь вовсе не они, а мы. Зато когда в твоих руках «душегуб», я за тебя практически спокоен. Промах из этой пушки на пару-тройку метров от цели является вполне простительной погрешностью. А количество пораженных за раз мелких целей сторицей компенсирует все твои прежние неудачные выстрелы. Как видишь, Черный Джордж, у тебя прямо на роду написано быть гранатометчиком. Так что соглашайся, уж коли наш соратник по коалиции наотрез отказывается идти с собой в разведку.
Дюймовый немного посопел, затем нехотя кивнул и поплелся к нашим спрятанным неподалеку вещам. Арабеска решилась-таки распрощаться со сломанной винтовкой и, зашвырнув ее в заросли автонов, двинула следом за Жориком. Было слышно, что каждый из них бормочет что-то под нос – оба все еще злились и друг на друга, и по поводу пережитых сегодня неудач.
Я проводил их глазами, после чего посмотрел на юг. Туда, где сквозь затягивающую горизонт мутную дымку проступали руины Болотного Городища. Даже разбомбленное, оно оставалось колоссально огромным и напоминало изрезанный разломами потухший вулкан с неприступными, почти отвесными склонами.
Что там делал Механик, догадаться нетрудно. Он пользовался случаем и изучал дезактивированный оплот биомехов, пока в нем опять не забурлила жуткая, сверхъестественная жизнь.
Что за нелегкая несла туда нашу компанию, тоже в принципе понятно. Мы искали встречи с Механиком и ответы на накопившиеся у нас вопросы. И чем сильнее углублялись в поиски, тем нестерпимее свербело во мне желание бросить их и держаться подальше от тех зловещих тайн, какие могли нам вскоре открыться.
Но, с другой стороны, разве вся моя жизнь в Пятизонье не была поиском путеводной ниточки, что приведет меня к познанию природы моего симбионта? Секрету, который невозможно постичь, не открыв для себя сначала тайны Зоны. Не все тайны, разумеется. Куда уж мне – бывшему военному вертолетчику – замахиваться на штурм высоты, которую и по сей день не могут покорить тысячи ученых. Докопаться хотя бы до тех истин, какие помогут мне вернуть себе облик нормального человека, живущего со своей семьей в нормальном, человеческом мире…
И кто знает, может быть, именно сейчас я не только напал на след Мерлина, но и ухватился за кончик нужной мне спасительной нити. А это значит, что выпускать ее из рук никак нельзя. Даже если между мной и выходом из лабиринта, который представляла собой моя нынешняя жизнь, лежит путь длиною в годы, а то и десятилетия…
Глава 6
Если вы видели хотя бы один из циклов репортажей Мерлина о Зоне, значит, мне не нужно объяснять вам, что такое здешние Городища. Грандиознее них в Пятизонье выглядят только Барьеры, но рядом с ними даже Эверест смотрелся бы весьма скромной возвышенностью. Однако тем из вас, кто по той или иной причине не знаком с творческим наследием Пожарского, будет все же нелишне описать место, в которое мы направлялись.
Переночевав в подвале маленькой котельной, что попалась нам по дороге, на заре следующего дня я, Жорик и Арабеска благополучно добрались до Городища. Стараниями следопытки мы действительно сократили путь примерно на пару часов. Для спешащих на важную встречу путников – неплохой выигрыш во времени. Продолжай Динара помогать нам в том же духе, глядишь, через пару дней мы и впрямь забудем обо всех ее вчерашних розыгрышах.
Те из вас, кому доводилось стоять у подножия высоких и крутых гор, легко представят, перед какой громадиной мы очутились. Надо лишь вообразить, что наша гора была искусственного происхождения и целиком состояла из металла. Точнее, из хитросплетения разномастных автонов – больших и маленьких, длинных и коротких, толстых и тонких; вероятно, всех их разновидностей, какие только произрастали в Пятизонье. Буйно устремляясь ввысь по воле неподвластных человеку сил, металлорастения попутно оплетали все находящиеся на земле объекты и прорастали сквозь них, порой вздымая их на колоссальную высоту.
На аэрофотоснимках Городища – или, как их еще называли, «муравейники» – напоминали по форме гнезда или бутоны увядающих роз, половина лепестков на которых уже облетела. За внешней, кольцевой стеной «муравейников», чьи диаметры достигали иногда полутора километров, находилось еще две концентрические окружности. Они также состояли из нагромождения автонов и захваченных ими объектов. Между кольцами имелось свободное пространство, утрамбованное в камень кишмя кишевшими здесь биомехами.
Однако в отличие от окаменелой земли под Городищами их металлические стены вовсе не были мертвыми. При вашем приближении они могли обстрелять вас энергетическими сгустками, поджарить молниями, осыпать роем прожорливых скоргов или забросать какой-нибудь железной дрянью. Исполинское гнездо защищалось не только посредством заполнявших его орд биомеханических тварей, но и собственными силами. Впрочем, это получалось у него не настолько эффективно, чтобы при необходимости человек не мог причинить ему урон.
