Андрэ Нортон - Последняя планета
– Должно быть, это Норгот. У него есть основания защищаться от вторжения в мозг. Он один из заложников Сатсати…
– Вот как! – Рольтх отдал должное. – Неудивительно, что он почувствовал, когда ты прощупывал его, Картр. Прекрасный кандидат для абордажной партии.
– Абордажная партия! – мельком подумал Картр. Странно, как космические термины вторгаются в их речь, даже когда они прикованы к поверхности.
– Да, – вслух сказал он. – Кто еще? Кровли поманил одного из кончавших еду. «Вы сенситив, сержант. Предоставляю выбор вам.» В конце концов они отобрали восьмерых с мозговым блоком разной мощности. Картру не хватало Зинги и Филха, но до сих пор о рейнджерах-бемми ничего не было слышно, хотя патрули восставших были предупреждены о них. И вот десять человек один за другим спустились в гравитиционный колодец, ранее обнаруженный рейнджерами. У платформы ждал единственный экипаж. В нем с трудом могли поместиться трое. Рольтх сел за руль, и экипаж несколько раз проделал путь туда и обратно. Наконец они стояли у плиты подъемника под штабквартирой Кумми. Картр не заметил следов пребывания других посетителей после них с фальтхарианином. Его теперь интересовали две остановки лифта, подмеченные ранее. Если их поджидают сверху, разумнее остановиться раньше. И он нажал нижнюю кнопку на стене. На плите подъемника уместилось пятеро. Они ухватились друг за друга, когда плита взмыла вверх. Их опора остановилась во тьме; Картр проследил, чтобы все сошли, и отправил плиту вниз. Потом осмелился посветить фонариком. Они стояли на карнизе, от которого во тьму уходила рампа. Поверхность карниза покрывал толстый слой пыли, которого, очевидно, никто не касался целые столетия. Да и мысленное проникновение говорило ему, что, кроме них, здесь поблизости никого нет. Кумми, очевидно, не подозревал об этой бреши в своей обороне. Толчок сжатого воздуха возвестил о прибытии плиты. С нее сошли Смит, Рольтх и остальные трое повстанцев. Рольтх выглянул в шахту и посмотрел вверх.
– Все в порядке. Шахта закрывается, когда подъемник касается дна. Если в этот момент никто не следил, они никогда не узнают. Картр выключил фонарик, и Рольтх повел всех. Каждый держался за пояс предыдущего, образовав цепочку. Вначале рампа спускалась круто, но постепенно становилась все более пологой, и наконец они оказались в большой комнате. Стена отделяла их от гула машин. В перегородке виднелся проход, совершенно незаметный с противоположной стороны. Картр был убежден, что ни рампа, ни шахта не были обнаружены людьми Кумми. В то же время он почувствовал присутствие человека и узнал его.
– Дальтр! Сержант поманил Смита. «Там Дальтр… еще с кем-то, может быть, охранником, если только он не присоединился к Кумми. Вам легче заговорить с ним. А я вас прикрою…» Связист ответил быстрым кивком и сигналом велел остальным повстанцам оставаться на месте. Вместе с Картром они перебегали от одной гигантской машины к другой, пока не увидели освещенный участок. Тут перед контрольным щитом сидел Дальтр, а в нескольких футах от него – человек в мятом мундире с лучевым ружьем в руке. Картр тронул Смита за плечо, потом указал на себя и влево, на тропу, которая в случае удачи приведет его к охраннику. Как тень скользнул он мимо машин, назначения которых не понимал, пока не оказался за охранником. Со своего места он видел верхушку шлема Смита. Связист смело вышел вперед, и в то же мгновение Картр прыгнул, ударив рукоятью бластера по правой руке охранника. Тот вскрикнул и согнулся, выпустив ружье, которое отлетело на несколько футов. В ту же секунду Дальтр подхватил его и был готов к стрельбе. Но тут он увидел Смита и не нажал на курок.
– Прекрасно, – заметил Смит. – Можно подумать, что специально тренировались. Я так понимаю, что вы не приверженец Кумми, Дальтр. Патрульный оскалил зубы. «А что, похоже? Они нуждаются во мне, поэтому я еще жив. Но Спина и командора они сожгли из бластера… а может, и Джексена…
– Что? – воскликнули патрульные в один голос. – С час назад. Я слышал, что Джексен и врач забаррикадировались в заднем крыле. Это сумашедший дом. Но мы напомнили этим идиотам об уважении к значку кометы! Если бы не кан-пес… Он знает все: где мы и что делаем. Охранника привязали его собственным поясом к скамье у контрольного щита. Картр взглянул на множество циферблатов.
– Что-нибудь здесь можно сделать в нашу пользу? Дальтр с сожалением улыбнулся. «Боюсь что-либо менять. Я ведь не настоящий техник. И мне дали лишь полчаса на ознакомление. Если я поверну не тот рычаг, все может взлететь на вохдух. Плохо. Если бы мы знали, как действуют эти машины, то без труда выкурили бы их из здания.»
– Как мы отсюда выберемся? – спросил кто-то из повстанцев. – Антигравитационный лифт. – Дальтр подвел их к нише за контрольным щитом. – Но вверху ждет охранник, и он заподозрит неладное, если мы поднимемся раньше, чем кончится моя вахта.
– А долго ли ждать? Дальтр взглянул на ручные часы. «Полчаса.» – Мы не можем столько ждать, – решил Картр. – Есть ли другие остановки у лифта?
– Нет. – Но есть кое-что другое…– Рольтх осматривал внутренности шахты. – Тут опоры для рук и ног – вероятно, на случай аварии. Можем взобраться… И они взобрались. Картр ощутил присутствие вверху незнакомца– стражника, о котором предупреждал Дальтр. Дальтр же и предложил выход.
– Я окликну его… Сержант прижался к стене колодца, пропуская вперед патрульного. Чуть спустя они услышали, как Дальтр окликнул стоящего вверху.
– Дайте руку… – Что случилось? – Я не техник… пошлите одного из ваших… одна из этих проклятых машин сошла с ума. Может взорваться или еще что-нибудь! Дальтр преодолел последние футы подъема и выбрался из шахты.
– Где Таленг? Почему он не явился с сообщением? – охранник явно что-то заподозрил.
– Потому что… – Картр слышал начало ответа Дальтра, потом звуки борьбы. Сержант проскочил последние опоры и вылетел из отверстия. Дальтр боролся с охранником за обладание лучевым ружьем. Картр бросился вперед, уронив обоих сражающихся. Они упали на него, и он ударился с такой силой, что у него перехватило дыхание. Несколько минут спустя туман вокруг начал расходиться. Охранник лежал у стены связанный, с кляпом во рту, а Рольтх, склонившись над сержантом, сдавливал его ребра, производя искусственное дыхание. Смит, Дальтр и повстанцы исчезли. Рольтх ответил на вопрос, который не смог еще задать сержант.
– Я не мог удержать их.
– Но… – слова с трудом вырывались у Картра… – Кумми… кан-пес…
– Они не очень верят в силу сенситивов, – напомнил Рольтх. – Даже если видели демонстрацию, все равно отказываются верить в очевидное. Таково большинство людей…
– Это правда. К счастью для нас… Картр застыл, не закончив фразы. Потом повернулся к фальтхарианину и указал на дверь за ним. «Быстро туда и попробуй удержать этих глупцов, а то их всех перестреляют. Их ждет опасность…» Он смотрел, как уходит Рольтх. Картр надеялся, что фальтхарианин не будет задавать вопросов. Конечно, опасность, но сзади, и ближе с каждой секундой. Приближается Кумми… и Картр знал, что их ждет битва, решительная и беспощадная, невидимая битва, в которой невозможно рассказать о победе.
11. ОТВЕРЖЕННЫЙ
Картр лежал на спине, глядя в свинцовое небо, иглы дождя били его по глазам и коже. Тело от холода онемело. Откуда-то поблизости доносилось всхлипывание. Потом, спустя долгие минуты, он понял, что всхлипывает он сам. Но не мог остановится и не мог унять дрожь, которая сотрясала все тело. Он заставил свои руки двигаться, и они с трудом ощупали рваную одежду и болящие ссадины на теле. Потом он попытался сесть. Голова у него закружилась, яркий мир накренился. Но он увидел скалы, колючие кусты, окружающие его. Мозг начал осмысливать увиденное. Глаза остановились на крови, медленно сочащайся из пореза на боку. Он принял реальность боли, камня, на котором лежал, кустов… Все это было частью мира… Какого мира? Этот вопрос оживил жгучее пламя в мозгу. Он съежился и постарался не думать, а дождь смывал кровь с груди. Пока не думаешь, все хорошо. Что-то коснулось его мозга, и он осознал жизнь поблизости. Из кустов высунулась мохнатая морда, круглые глаза животного, не мигая, уставились на него, холодное любопытство коснулось мозга. Он послал молчаливую просьбу о помощи – голова исчезла. Тут он застонал, и его неловкие руки обхватили кружащуюся голову. Он знал, что помощи не будет. Незримый барьер отделял его от прошлого. Воспоминание было мучительно, и он отшатнулся от него. Но где-то в глубине памяти сохранилось жесткое ядро сопротивления. Оно заставляло напрягаться. Тяжело дыша, всхлипывая, он подтащил ноги и, цепляясь за камень, встал сначала на колени, а потом и на ноги. Потеряв равновесие, он упал с крутого берега в ручей. Выбравшись из воды, он скорчился у высокой скалы, борясь с воспоминаниями. Они были отчетливыми и яркими, слишком отчетливыми, слишком яркими. Он находился в незнакомом здании, окруженный высокими стенами, и ждал, ждал страшной опасности. Она приближалась, не торопясь, целеустремленно. Он чувствовал биение силы, окружавшей ее. Он должен сражаться. И в то же время он знал каждый ход будущего сражения, знал, что проиграл. Это было столкновение воль, схватка мозговых сил. Неожиданно он почувствовал уверенность в своей мощи. Другой мозг присоединился к мозгу противника, злобный мозг, оставлявший за собой нечистый след. Но и вдвоем они не смогли сломить его барьер. Он некоторое время защищался, потом ударил. Под этим ударом злой мозг дрогнул, отшатнулся. Но он не решился преследовать отступающего: второй мозг продолжал бороться. И тут первый мозг начал просить, обещать…
