Алекс Орлов - Западня
— Кого притащил, Кэп-Странник? — спросил водитель, высунув нос из узенького окошка кабины.
— Сегодня «мясники», Билл, — похвастался Твидл. — Четверых человек буквально на куски порвали. Не люди, а доберманы какие-то…
Последнюю фразу Твидл произнес, глядя на Джека с Барнаби. Он любил пугать арестованных, однако эти парни не пугались. Они досадовали на ситуацию, но не пугались.
«Ничего, когда начнут бить — размякнут. Поначалу многие мнят себя героями, потом ломаются, признаются во всем, что было и чего не было», — сказал себе Твидл и улыбнулся. Чтобы достойно встретить юбилей Управления, ему предстояло постараться, впереди светило повышение. Майор Твидл… Это звучало неплохо.
— А трупы кто повезет? — спросил водитель.
— Какая тебе разница, Билл, ты отродясь на труповозках не работал. Позже их доставят, прямо на экспертизу. Поехали…
35
Машина резко стартовала, будто была не арестантской, а гоночной.
Твидл снова закурил, и весь фургон затянуло дымом. Вентиляции здесь не было.
У Джека запершило в горле, он кашлянул. Твидл с ухмылкой пустил струю дыма прямо на него.
— Ты плохо выглядишь, — разозлившись, сказал Джек. — Давно был у врача?
Барнаби неодобрительно посмотрел на Джека. Подобных вещей полицейским, в особенности таким, как Твидл, говорить не следовало.
Лицо капитана сделалось желтым, вокруг глаз проступили серые тени.
— Возможно, я выгляжу плохо, сынок, но уже сегодня ты будешь выглядеть куда хуже…
Джек перевел взгляд на сидевших возле двери полицейских. Им капитан тоже не нравился, однако они молчали и просто смотрели в пол.
Машина ехала долго. Капитан успел выкурить две сигареты, потом от скуки стал рассматривать собственные ногти.
Наконец фургон остановился. Арестанты спустились по неудобной лесенке и обнаружили, что находятся в закрытом дворе, с четырех сторон огороженном высотными зданиями в десятки этажей. На мгновение Джеку показалось, что он в жерле гигантского орудия и им вот-вот выстрелят прямо в небо.
На некоторых окнах зданий были заметны решетки, рядом с другими торчали блоки кондиционеров.
— Управление. Следственная часть, — с гордостью сообщил капитан Твидл. — Конвой, вперед!
И снова Джека с Барнаби повели по бесконечным коридорам, командуя то «Стоять!», то «Вперед марш!». Спускали на лифтах, подгоняли на крутых лестницах.
Вскоре арестанты оказались в длинном коридоре с множеством одинаковых дверей. Двери то и дело открывались и закрывались, выпуская в коридор людей с папками, ордерами и вещдоками. Здесь все друг друга знали, кивали при встрече и переговаривались:
— Привет, как твой?
— Да не колется, сволочь.
— А в рыло дать?
— После обеда, сейчас неохота…
Твидл шел впереди конвоя, расталкивая встречных и коротко отвечая на приветствия. Было видно, что на этом этаже он в большом авторитете.
Наконец Джека и Барнаби доставили к кабинету, который принадлежал капитану Твидлу. Дверь была приоткрыта, и изумленный капитан, зайдя внутрь, обнаружил там своего начальника и незнакомого человека, одетого так, как одеваются те, кому правительство платит несравненно больше, чем полицейскому убойного отдела.
— В чем дело, сэр, почему вы в моем кабинете? И что это за рожа сидит на моем столе?
— Это не «рожа», Твидл, это майор Гастон из контрразведки. Мы решили подождать тебя прямо здесь.
— А у двери нельзя было подождать?! — начал выходить из себя капитан. Он уже понимал, что появление надменного контрразведчика сулит одни только неприятности.
— Нам удобнее было подождать здесь, Твидл! — тоже повысил голос начальник. — И не забывай, что ты пока еще мой подчиненный и не тебе указывать, где мне и майору Гастону лучше ждать!
— Хорошо, сэр… Прошу прощения, погорячился. Что я должен сделать для майора Гастона — почистить ему ботинки?
— Нет, капитан, — слезая со стола, ответил контрразведчик. — Вы должны передать мне двух арестованных, которых привезли с орбиты.
— Да ну! — Капитан воинственно вскинул голову. — А что еще я должен? Это мои, это мои задержанные! Я обещал им веселую жизнь, и я им ее устрою!
— Прекрати, Твидл, — одернул его начальник. — Мы ведь одно дело делаем…
— Дело одно, но все больше нашими руками!
Капитан кричал, не подозревая, что весь этот спектакль видят Джек и Барнаби. Рядовые полицейские стояли рядом и злорадно улыбались. Они даже не подумали отвести арестованных в сторону.
— Зачем мы понадобились контрразведке, Джек? — тихо спросил Барнаби.
— А зачем мы понадобились капитану?
— С ним все ясно — он маньяк, и ему просто необходимо время от времени кого-то убивать.
— Вам удалось что-то собрать на них, капитан? — спросил майор Гастон, насмешливо поглядывая на разъяренного полицейского и упиваясь своим могуществом.
— Увы, майор, чистосердечное признание, которое они мне подписали, я потерял в сортире, когда расстегивал штаны! — выпалил Твидл.
— Что ж, тогда я забираю арестованных прямо сейчас.
Гастон вышел в коридор, еле заметно повел бровью, и сидевшие неподалеку двое его коллег мгновенно подскочили и встали рядом с Джеком и Барнаби. Караулившие арестантов патрульные с облегчением отступили к стене.
— Наши вещи, — напомнил Джек, — патрульные отдали людям майора две дорожные сумки.
— Ну, мы пошли, — сказал Гастон и, еще раз заглянув в кабинет Твидла, добавил: — А вы, капитан, поосторожней в следующий раз в сортире. Так и до беды недалеко.
— Я учту! — проорал в ответ Твидл, а Гастон улыбнулся и пошел по коридору, лениво поведя рукой, мол, следуйте за мной.
36
Путь до парадных дверей Управления занял совсем немного времени. Арестантов вывели к фасадной части комплекса, где были клумбы, подстриженные кустики и много солнца.
— Ну что, благодарны мне за то, что вырвал вас из лап этого людоеда? — спросил майор у арестованных.
— Об этом еще рано говорить, сэр, — с расстановкой произнес Барнаби.
— Хороший ответ. Разумный ответ, — похвалил Гастон.
Они подошли к ожидавшему их автомобилю. Это снова был фургон, однако внутри него, в отличие от вонючей полицейской машины, все было как в каюте класса люкс. Вращающиеся кресла, раскладные столики, диваны и стойки с множеством неизвестной Джеку и Барнаби аппаратуры.
— Ну и как вам у нас? — спросил Гастон.
Он хлопнул ладонью по перегородке, водитель тронул машину.
— У вас хорошо, сэр. Здесь нам нравится больше, только вот наручники жестковаты, — пожаловался Барнаби.
— Придется потерпеть, ребята. Вы ведь еще те специалисты — возьмете да и освежуете нас заживо, а?
Майор искусственно засмеялся и посмотрел на сидевших у выхода помощников. Такие, по мнению Джека, могли сами кого хочешь освежевать. Их костюмы и белоснежные сорочки не могли ввести в заблуждение относительно занятия этих господ.
— Ну что, давайте знакомиться, — сказал майор, поудобнее усаживаясь и раскладывая на столе протоколы, платежные карточки и удостоверения личности. Когда он забрал все это у Твидла, Джек с Барнаби не заметили.
— Джек Шкловский и Рон Зейман… — медленно прочитал майор. — Похоже, это не настоящие имена, а, господа мокрушники? С какой целью направлялись на Шлезвиг? Вы ведь на Шлезвиг летели?
— На Шлезвиг, сэр. Мы ехали бесцельно — просто путешествовали.
— Путешествовали? А по полицейским каналам сообщили, что вы везли ценный протез. Или это был тайник, в котором находился веселый порошок вроде «розовой Ди»?
— Нет, сэр. Никакого протеза не было.
— Как же не было? За что тогда вы завалили четырех человек? Вспомните, может, контрабанда? Процессоры к ваквантерам пятого поколения, сацилиум в таблетках, а? Что-то ведь должно быть?
— Сэр, вся путаница случилась из-за того, что я пошутил с девчонкой-проводницей… — сообщил Барнаби. — Я сказал, что у меня протез в сумке, а она поглядела, что вроде руки-ноги на месте, ну и подумала что-то неприличное.
— Пошутили, значит?! — Гастон широко улыбнулся и снова посмотрел на своих безмолвных помощников. — В этом все дело?
— Да, сэр.
— Ну а резать-то людей за что начали? — Застывшая улыбка на лице майора преобразилась в угрожающую гримасу. — Я не вижу возможности помочь вам, если вы не хотите со мной сотрудничать.
— Мы готовы сотрудничать, сэр, — заявил Джек. — Спрашивайте.
— Ни на какие спецслужбы не работаете?
— Не работаем.
— Может быть, на частные службы охраны?
— Тоже нет.
— Служите в армии?
— Нет.
— Никогда не служили?
— Нет, — ответил Джек.
— А вы? — обратился Гастон к Барнаби. — В армии служили?
— Не служил, — ответил тот, и сейчас же над его головой коротко рявкнула сирена.
