Сергей Недоруб - Шестая ступень
– Господи… – пробормотал он.
– Давай я сама их осмотрю, – предложила Ольга. – Ты только скажи, что искать.
Раздался спасительный телефонный звонок. Слегка удивившись, что на этом этаже работает телефонная связь, Виктор нажал на кнопку приема.
– Я на месте, – сказал Марк.
– Что значит «на месте»?
– У особняка. Здесь никого нет.
– Вообще никого? – не поверил детектив.
– ЦАЯ снял оцепление, как ты и говорил. Ни полиции, ни армии тут нет. Конечно, вход закрыт, но это для меня не проблема.
– Ясно. – Виктор почесал лоб. – Слушай, я… я в морге. Ты бы не мог уточнить, что именно я должен здесь найти?
– Сплющенные подушечки пальцев было бы неплохо.
– У мертвеца? Да ты шутишь.
– Понял. Тогда ногти.
– Что ногти?
– Если найдешь кого-нибудь, у кого они разной длины, то сообщи мне.
– А если не найду никого?
– Тогда будем думать дальше.
– Хорошо, – сказал Виктор. – Я перезвоню минут через пять.
Взяв со стола лампу на батареях, он начал ходить от одного тела к другому. Его трясло, но Виктор не мог переложить эту работу на Ольгу. Пусть даже для нее это было бы не сложно. И все же девушка ему помогала: брала руки убитых, позволяя посветить на них лампой. Виктор чувствовал, что это чуть ли не первый раз, когда они с Ольгой занимались общим делом. Лица погибших были искажены. Видимо, ледяные пули безболезненно не убивали. Холодные, искривленные, огрубевшие пальцы сильно контрастировали с нежными руками Ольги. Черный целлофан шелестел от прикосновения колен девушки, обтянутых черными колготками. От такого сравнения Виктору сделалось совсем паршиво. Он попытался сосредоточиться на задаче.
– Вот у этого ногти длинные, на правой руке, – сказала Ольга. – На левой, напротив, очень короткие. Это то, что ты искал?
– Наверное. Слушай, могу я тебя попросить исследовать все, что найдешь под ногтями?
– Да, сейчас.
– Это долго?
– Совсем нет.
Взяв со стола маленький пинцет, Ольга принялась скрести ногти убитого. Виктор отвернулся. Пожалуй, протекающая ржавая труба была более приятным зрелищем.
Он позвонил Марку.
– Нашли одного с ногтями разной длины, – сказал он.
– На левой короче, на правой длиннее?
– Как ты догадался?
– Что тут гадать? Всего ведь два варианта.
– Не смешно.
– Я могу погадать еще. Например, что у вашего человека под ногтями вы найдете латунь.
Виктор перевел взгляд на Ольгу. После некоторых манипуляций с микроскопом девушка кивнула.
– Похоже на то, – сказала она. – Если хотите, произведу химический анализ.
– Не нужно, – сказал детектив и снова взялся за телефон. – Да, ты прав. Тоже два варианта? Найду латунь или не найду?
– Вот теперь ты, слышу, повеселел.
– Я всегда веселый, когда работа продвигается.
– Здесь все просто, – пояснил Марк. – Я был почти уверен, что наш человек – действующий гитарист классической школы.
– С чего ты так решил?
– По тональности. Мелодия, что ты дал, записана в ми-миноре – одной из самых распространенных тональностей на гитаре. Однако понижение шестой ступени при нисходящем рисунке – теория, выходящая за пределы абсолютного большинства гитаристов. Такое мог учесть только специалист. Есть куча способов вычислить классического гитариста, поддерживающего себя в форме, и один из них – ногти разной длины. При игре на акустике ногти на левой руке мешают нажимать на гриф. На правой, наоборот, помогают сдергивать струны, удваивая громкость. Это работает, если ты играешь преимущественно пальцами и именно на акустическом инструменте. Разумеется, ориентированном на правшу, но гитары крайне редко делают другими.
– А латунь?
– Обмотка с нейлоновых струн, частицы которой скапливаются под ногтями во время игры.
– Гениально, – сказал Виктор. Его настроение и в самом деле начало подниматься. – Я бы не понял.
– Зато ты услышал фальшивую ноту, которая мне все еще непонятна.
– После того, как ты вычислил гитариста, я готов верить всему, – сказал Виктор. – Ну хорошо, мы его нашли. Что это нам дает?
– Если это тот самый человек, который создавал мелодию для замка, то он же должен был придумать и звуковой спуск для артефактов. Выясни про этого человека все, что сможешь. В идеале бы, конечно, адрес. Я съезжу туда и все проверю.
– Отлично, выясню, – сказал Виктор. – Я тебе перезвоню. И осторожнее там.
– Все хорошо? – спросила Ольга, глядя на него.
– Да, да, – поспешно сказал Виктор. – Брось ты его, с ним больше не надо возиться.
– Я не боюсь их, – ответила Ольга. – Виктор, это люди. Пусть они уже мертвы, но все равно люди. Их не нужно бояться.
– Да я знаю, – ответил Виктор. – Бояться надо не мертвых, а живых. Но…
Сыщик умолк, подбирая слова. Как он мог объяснить девушке, что вовсе не мертвецы его смущали, а то, что ими занималась она? Она, которой следовало бы собирать цветы на полянке, в ярком весеннем платье, под лучами нежного солнца…
Испугавшись собственных мыслей, Виктор прокашлялся.
– Мне нужны все материалы на этого парня, – сказал он. – Где его отпечатки?
* * *Алена, что я рассказывал тебе о себе?
Ничего. Только немного о Зоне. Это до невозможности тупо.
Зона в моем прошлом занимала от силы четверть жизненного периода. Но, покидая с тобой Зону и находя редкие моменты для беседы наедине, я рассказывал тебе только о том, что делал в Зоне. Как будто у меня вообще не было жизни до нее.
Сейчас я понимаю, что свалял дурака. И самое неприятное, что и сейчас я не могу исправить эту ошибку.
Во-первых, тебя здесь нет.
А во-вторых, меня нет там.
О том, что есть жизнь за пределами Барьера, я помню, только когда вспоминаю тебя.
Ведь ты и есть жизнь. И ты не в Зоне.
Она уже пыталась тебя поглотить и проиграла. Ты единственная, кто смог победить Зону. Все, что тебе для этого понадобилось, – это быть собой.
Продолжай в том же духе, родная.
Глава 4
Музыкант
Закончив разговор, Марк углубился в раздумья. Ему не хотелось лезть в этот дом. Даже при свете дня он выглядел мрачновато. Что же происходило тут ночью – Марк мог только представить.
– Пойдем, – сказал он Ореху, выходя на воздух и хлопая дверью, словно отсекая себе путь назад. Его в равной степени манили загадки, хранящиеся в доме, и любимая девушка, оставшаяся в другом городе. Но вряд ли бы Марк сам себе в этом признался. Две части его натуры тянули его в разные стороны.
– Как ты думаешь, здесь никого нет? – спросил Марк.
– Ты же сам сказал, что никого.
