Юрий Иванович - Обладатель-тридесятник
– Ага! Зачем ей сознание, если она им не пользуется?
Зариша угрозы остаться бессознательной исполнительницей не испугалась. Продолжила, словно и не расслышала оскорблений со стороны слабеньких по сравнению с ней коллег:
– Поэтому давай перекидывай меня к этому старому мухомору, может, ещё и успею спасти… Но если это не он окажется – враз добью!
Дед Игнат, к тому времени уложенный на столе, пребывающий в самом жалком и непритязательном виде, тут же попросил Ивана:
«Давай, не тяни! И ничего не бойся! Я тут уже парочку воспоминаний из памяти выковырял, пока она их выслушивать будет – не станет убивать. А там поверит, привыкнет к моему внешнему виду, то, может, и лечить станет! Ну и пока не говори, что я тоже фантом…»
Сомневаясь, Загралов сформировал фантом Авиловой возле старческого тела, предварительно отогнав оттуда обеих Сестри. Теперь веддана посмотрела совсем иначе вокруг себя и только затем осмысленно уставилась на «Гнатика», как она его называла в моменты их близости.
Тогда как старый колдун ещё нашёптывал первый вопрос, неверным, срывающимся голосом:
– Ты помнишь тот саженец дуба, который мы посадили на развилке дорог? В том самом месте, где я тебя встретил в самый первый раз? Даже ты не верила, что дубок примется и прорастёт в той узкой щели между камнями… Но я, тоскуя и помня тебя всю жизнь, в первые три десятилетия приложил массу сил на взращивание деревца. Почему-то загадал такую глупость, что после смерти мы с тобой обязательно встретимся… Двадцать лет дубок практически не рос и почти не покрывался листьями, а потом всё-таки его корни достали куда следует… и теперь это такой великан, что его все в округе считают священным. А я считаю, что ему помогла выжить моя крепкая, неувядающая любовь к тебе…
Зариша вроде как и не слушала, смотря куда-то в стену, но на её губах играла многозначительная, загадочная улыбка, а руки высшей ведьмы уже возлежали в районе сломанных рёбер Игната Ипатьевича.
Обладатель жестами попросил удалиться свидетелей данного разговора из зала, а сам при этом, будучи весьма озадачен, подумал:
«Неужели женщины настолько «любят ушами»? Неужели она не видит, что перед ней фантом? С её-то силой? Или старик всё-таки задействовал умение гипноза и внушения? – и сам себе ответил на последний поставленный вопрос: – Нет… не посмел бы… Иначе веддана его добила бы, невзирая на узнавание и заверения в вечной любви…»
Глава 8. Взыскания
Пока целитель выяснял отношения с пассией его молодости (а как стало известно теперь, с любовью всей своей жизни!), раннее утро вступило в полные права. В «Империю Хоча» стали подтягиваться рабочие, лаборанты, учёные, снабженцы и прочая наёмная сила, количество коей в последние три дня удвоилось.
Одним из первых оказался на объекте начальник по режиму. Начал он с проверки дальних постов на периметре, но не успел о нём доложить бдящий снаружи дух Фрола, как ушлый генерал в отставке оказался рядом с турникетами, ведущими к жилому зданию, и попытался прорваться на запрещённую всем территорию. Естественно, что хитро устроенные турникеты его не пропустили, а перелезать через забор в три с половиной метра высотой Карл Гансович посчитал для себя несолидным делом. Но желание подобное просматривалось, да и руки у него чесались при этом! Он стоял рядом и своей двужильной ладонью пытался вырвать хоть один из прочных прутков.
Пришлось зятю отозваться по переговорному устройству, пока забор не поломали:
– Карл Гансович, доброе утро! Что-то случилось?
– Да ничего пока не случилось… – проворчал тот, пытаясь высмотреть лицо Ивана хоть в каком-нибудь окне трёхэтажного здания. – Но надо срочно поговорить! И с тобой, и с дочерью! – после чего в сердцах добавил: – Не нравится мне этот забор!
Ну ещё бы он ему понравился! Когда к собственной дочери никак пройти не получается! Имелись также другие, более веские причины для недовольства. Вчера его люди, поставленные на охрану объекта, всеми правдами и неправдами попытались «протолкнуть» в жилой дом комплекса три прослушивающих устройства и три видеокамеры. Причём не простенькие и не из дешёвых, а жутко дорогие, навороченные, из самых последних моделей. Запись с них велась на жёсткий диск памяти мобильного приёмника, доступ к которому имелся только у самого Карла или у его закадычного приятеля, действующего генерала ФСБ Бориса Ивановича Захарова. Делалось это с учётом того, что «семейные» тайны нельзя выносить из избы. Мало ли что… Ну а «проталкивалось» шпионское оборудование на предметах быта и декоративных украшениях, которые Ольга Фаншель продолжала заказывать по каталогам в больших количествах, обставляя ими комнаты и украшая стены.
Только вот беда, в доме дорогущие устройства перестали работать в течение четверти часа и без всяких видимых к тому причин! Шпионская деятельность не удалась, тайны «Империи Хоча» раскрываться не хотели, а убытки уже имелись невероятные. Вот потому господин Фаншель и бесился, мысленно мечтая проехаться на танке по ненавистному забору.
Следовало тестя успокоить напоминанием:
– Какой разговор в такую рань? Ещё сорок минут до начала рабочего дня. И Олечка так сладко спит, что будить эту красоту у меня рука не поднимется.
– Мм?.. Ну, если спит… – засомневался на миг папаша, обожавший своё чадо больше всего на свете. – Тогда сам выходи! Очень важное дело!
– Ладно… если важное… – кривился Иван, раздумывая: самому пойти или послать запасное тело. – Сейчас только зубы сполосну да хоть что-то на себя надену… Да и у господина Хоча разрешение получу на внеурочный выход из жилой зоны. Если он не спит уже…
Спешить сломя голову на окрик тестя в самом деле не подобало. Пусть приучается к порядку и понимает, что здесь не армия, а… всё намного строже и хуже. То есть «грозный, принципиальный самодур, выплачивающий жалованье в пятикратном размере», как говорили теперь некоторые о добрейшем целителе дедушке Игнате, не шутит, а закручивает гайки сразу и навсегда.
Начальник по режиму должен только приветствовать подобные строгости, но не того он был склада человек, чтобы хоть в чём-то признать свою неосведомлённость. Да и вообще, всё, что запрещено, только разжигает любопытство. И ко всему прочему оба приятеля генерала оставались уверены: вокруг Хоча и его секретарши-ведьмы кроется не одна вселенская тайна. Особенно после признания, что это именно Елена Сестри сумела воздействовать на убийц таким образом, что те поломали друг другу позвоночники. Тогдашнее нападение боевиков на дачу, разгром самой дачи и чудесное спасение всех в ней находящихся дразнил пару силовиков яростнее, чем быка ярко-красная простыня. Да и сам целитель – оставался некопаной бездной удивительных способностей, знаний и умений. Поэтому очень, очень хотел Карл Гансович заглянуть внутрь «домашней кухни», будучи уверен, что тогда тайны «мадридского двора» обязательно приоткроются.
