Владимир Поселягин - Четвертое измерение
- Особый отдел разберется, это их дело. Главное, чтобы вы были согласны воевать за советскую власть.
Капитан прижал руки к груди и срывающим голосом сказал:
- Да я их… да мы их… рвать будем, сук!- и сдавлено захрипел. Только через несколько секунд я понял, что капитан плачет. Да уж, довели человека!
- У него старший брат в том госпитале лежит,- сказал подполковник и добавил, - Приехал офицер СС и сказал, что бы мы помогали им осваивать наши новейшие танки, а иначе будут убивать наших раненых. За попытку саботажа будут расстреливать каждого пятого.
Уже успокоившийся капитан представился:
- Командир первой роты, отдельного рембата, капитан Скворцов.
- Уже лучше?
- Да, я в норме.
- Отлично, мне нужно сформировать несколько экипажей для танков и трофейных САУ. Сформировать ремонтный взвод и подобрать водителей к грузовикам. Займитесь этим, капитан.
Скворцов ушел формировать экипажи, а я повернулся к полковнику:
- Товарищ полковник, я бы хотел выяснить, как МЫ будем командовать мехгруппой?- Титов поднял руки ладонями ко мне, как будто защищаясь:
- Нет, нет, капитан! Командование группой я на себя не возьму. Я мало понимаю в военных делах. Мне бы больше с железками возиться.
- Тогда, товарищ подполковник, формируйте и принимайте под свое командование все технические части группы. Будете моим замом по тылу.
Отправив полковника вслед за капитаном, я направился к тридцатьчетверке, выехавшей из ангара, но меня отвлек звук мотора. Закрутив головой, я обнаружил источник звука. На километровой высоте кружился серебристый самолет.
- Наш СБ. Интересно, что он тут делает?- сказал подошедший майор Даниличев. Вдруг самолет резко пошел вниз и пропал из вида. Проводив его взглядом, я повернулся к майору.
- Ну что?
- С горючим проблем теперь у нас нет, два бензовоза полных бензина. Правда, дизельное топливо только в бочках, но его много - около сорока бочек. Их сейчас уже грузят на грузовики. Вот только со снарядами для КВ и Т-34 проблемы, на складе их нет. Только те снаряды, что у нас в грузовиках. Масло тоже в достатке.
Кивая в ответ на слова майора, мы подошли к заглушенному танку, из которого доносились восторженные матерки. Отправив Даниличева формировать колонну, я заглянул в тридцатьчетверку.
- Ну что там, Суриков? Давай докладывай, обрадуй меня.
- Товарищ капитан, это не танк, это шедевр! Мы с Сашкой все проверили, все отлично. Только снарядов нет.
- Ясно. Я сейчас пришлю грузовики со снарядами. Выгоните из ангара КВ и из-за вон того строения, там еще одна тридцатьчетверка стоит, и загрузите снаряды в танки. Все, выполняете!
- Есть,- козырнув, Суриков убежал в ангар. Из люка мехвода появилась голова радиста:
- Товарищ капитан, тут немцы что-то говорят. Я случайно на них вышел, когда проверял рацию.
Велев Молчунову дать мне шлемофон, я прислушался к звукам из динамиков:
- … ители деревни говорят, что это были русские солдаты!
- Принять все меры по их поиску, предупредить все гарнизоны, выставить посты на дорогах. Выслать мотопатрули и, лейтенант узнайте точно, сколько их было, а не сказки, что вы мне сейчас говорили.
- Есть. Разрешите выполнять, гер майор?…
Вернув шлемофон Молчунову, после того как дослушал все до конца, я сказал:
- Ну все, на нас началась охота.
Велев готовить танк к походу, я рванул на поиски майора Даниличева. Найдя его у выстроенных в ряд танков БТ, около которых уже суетились подобранные капитаном Скворцовым экипажи.
- Товарищ майор, Павел Степанович,- окликнул я Данилечива. Подойдя ближе, сказал:
- Молчунов, мой радист, перехватил немецкие переговоры о нападении на гарнизон Тетюшей. Так называется та деревня, в которой мы покуролесили. В общем, зона поисков двадцать пять-тридцать километров. Как только обнаружат про нападение на базу ремонтников, сразу увеличат зону до пятидесяти-ста километров. Могут привлечь авиаразведку. Значит нужно срочно, с наступлением темноты совершить бросок, не менее ста километров, что бы выйти из зоны поисков. Выходим через час. Да, и Егоров должен подойти со списком вкусняшек, находящихся на складе. Согласуйте с Титовым что брать, а что уничтожить в месте с базой.
Подобрав экипажи для танков и мехводов для САУ, экипажей для них у меня не было, я стал назначать взводных. Капитана Скворцова - командиром тяжелого взвода, отдав ему Т-28 Садкова, КВ и Т-34 Клейна. Сам капитан выбрал себе под командирский танк КВ. Садкову отдал под командование три БТ-7. Подъехавшему Серову один БТ-2 и два Т-26. БА-10 забрал себе подполковник. Найденной на складе взрывчаткой, я распоряжался сам. Заминировав все, что можно: склад, с оставшимся имуществом, остатки горючего, которые мы не смогли увезти, более-менее целую технику. Так как детонаторов не было, пришлось использовать взрыватели гранат, хотя Егоров перерыл весь склад в поисках взрывателей. Но дело сделано и мы тронулись в путь. Отъехав от базы всего на полкилометра в сторону деревни, до перекрестка дороги нам навстречу попалась легковая машина М-1, советского производства. Из остановившейся машины с переднего пассажирского места выскочил невысокий немецкий майор танковых войск в натертых до блеска сапогах и начал что-то кричать Скворцову, ехавшему на своем КВ впереди колоны. Идущая после КВ тридцатьчетверка вдруг дала газу и выскочив из-за КВ подмяла под себя эмку. Майора застрелил Скворцов из пистолета. Через минуту колонна двинулась дальше. Проезжая мимо майора, я подумал, что это видимо тот майор Майер, для которого модернизировали мой танк. Видно судьба: хотел иметь тридцатьчетверку и умер из-за нее. Да, кстати перед выездом мой экипаж, в который включили заряжающего из артиллеристов красноармейца Истомина, я с ним познакомился одновременно со старшиной Егоровым, когда они изучали пулемет Максима, в общем, подарили они мне новенький комбинезон и шлемофон. Было приятно.
…
Проснулся я от того, что над головой зачирикала птичка. Откинув брезент, которым укрывался, я встал и опершись локтем о крыло тридцатьчетверки осмотрелся. Солнце почти в зените. Стоявшая под деревьями техника и люди, спавшие в кузовах, или как я, и мой экипаж на земле около танков. На стоянке стояла тишина, спокойствие и умиротворение. Повернув голову на звук позвякивания, я увидел прицепленную к грузовому Опелю походную кухню, около которой тихо возились две девушки из подразделения капитана Крылова. Из-за грузовика вышел старшина Егоров. Подойдя к слегка дымящей кухне, старшина знаками что-то показал. Одна из девушек подала старшине миску с торчащей из нее ложкой. Взяв тарелку, старшина с задумчивым видом съел пару ложек, потом кивнул. Оглядевшись еще раз, я сделал пару разминочных движений, одел сапоги, и застегнувшись толкнул Истомина, спавшего рядом с со мной. Велев ничего непонимающему и лупующему глазами заряжающему поднимать экипаж, сам направился к Егорову, продолжающего стоять и есть кашу. Подойдя, я потребовал себе тоже каши. Девушки, оказавшиеся теми сержантами-связистками Светиковой и сержаншей, что про нее спрашивала у амбара. Быстро накидав мне каши с тушенкой и налив кружку чаю, девушки продолжили заниматься у кухни. Сейчас они мыли в ведре тарелки и ложки. Поедая кашу, я вспоминал прошедшие два дня гонок. Это были просто сумасшедшие деньки, но главное, мы смогли уйти практически без потерь, да еще с прибытком.
