Ключи от вселенной (СИ) - Шарапов Кирилл Юрьевич

— Верно, — согласился с ней бывший каскадер. — Всё, Хим, вылезай, — обратился он к химере, — сейчас я лопатой немного края поправлю, и останки этого урода вполне влезут.

Магический зверь выбрался из ямы и как обычная собака отряхнулся, хотя, непонятно зачем, на его гладкой черной, слегка чешуйчатой шкуре не было ни грамма пыли. Егор же, наоборот, спрыгнул в яму, которая была ему по пояс, и стал ровнять стенки, снова оттуда полетела сырая земля.

— А что от меня требуется? — набравшись храбрости, спросила у спутника Лина. — Просто скинуть его в яму?

— Почти, — улыбнулся мужчина, выбираясь из могилы. — В этом мире неправильно упокоенный злой человек рискует стать серьёзной проблемой для тех, кто придёт следом за нами. Не надо свинячить. — Он вытащил из кармана кованый гвоздь, точно такой же, как тот, которым она писана на стене своё послание, затем молоток, который заткнул за пояс своего чёрного комбеза, и протянул предметы ей. Твоя задача — вбить гвоздь в висок этого упыря, затем скинуть его в яму и закопать. Ничего сложного, надо прибраться, а то насвинячили мы.

— Вы, — машинально поправила Лина, испытывая ужас и омерзение от того, что ей предстоит.

— Мы, — легко согласился Егор. — Но прибирать будешь ты, учись выживать, учись не блевать, глядя на трупы, учись их ворочать, учись совершать поступки, туман смотрит на это.

— Почему ты со мной возишься? — спросила Лина, собираясь с духом, старательно оттягивая момент, когда ей придётся делать то, что он приказал. При этом она прекрасно понимала, что если она откажется, он сделает всё сам, а потом развернётся и уйдёт, оставив её одну. А ей этого очень не хотелось, она боялась провести свои последние часы в мёртвом городе в полном одиночестве.

— А чёрт его знает? — пожал он плечами, и она поняла, что это чистая правда. Он сам не знает, зачем это делает.

Собравшись с мужеством, она сунула подаренный нож за резинку велосипедок, так, чтобы не вывалился, забрала из руки Егора старый трехгранный железный гвоздь, молоток, и стараясь не дышать, отправилась к трупу.

— В висок всаживай, лоб тяжелее пробить, — подсказал ей Егор, который совершенно спокойно наблюдал за её действиями.

Лина, борясь со слабостью в ногах, обошла раскиданные внутренности по большой дуге, и пинком повернула голову на бок, стараясь при этом не смотреть в глаза покойника. Ещё с час назад этот человек хотел её изнасиловать и убить, и вот теперь он мёртв, а тело его растерзано. Но не было больше к нему ненависти, как в первые мгновения после избавления от пут, она ничего не чувствовала, кроме брезгливости. Лина, неловко держа молоток чуть ли не у самой головки, взяв в левую железный клин, приставила его к виску, после чего зажмурилась и ударила, не сильно. Наверное, если бы она так попробовала вогнать его в доску, то осталась бы лишь маленькая дырочка, но человек оказался куда мягче, и гвоздь вошёл на четверть. Осознание, что загнать железку в голову мёртвого человека совсем не страшно, пришло как-то сразу. Ничего не случилось — не рухнуло небо на землю. Просто она поняла, что может. Перехватив молоток поудобней, она нанесла ещё один удар, гораздо увереннее, точнее, сильнее. И гвоздь легко вошёл на всю длину.

— Молодец, всё правильно, — похвалил её Егор, и Лина, повернувшись, улыбнулась в ответ. — Цепочку золотую с шеи сорви, — продолжил наставлять её Странник, — вдруг пригодится, золото в других мирах ценится.

Лина посмотрела на обгрызенную шею, где на позвонках лежала довольно толстая золотая цепочка с крестиком. Она протянула руку, брезгливо взяла её пальцами, но всё равно испачкалась в крови. Снова замутило, но тут пришла спасительная мысль, это просто кровь, просто мясо, оно точно такое же, как свинина на базаре, ведь она не раз покупала её и вертела в руках куски. Рывок, замок цепочки лопнул, и она отшвырнула её в сторону на дорогу, чтобы потом поднять и вымыть. Странно, Лина снова ничего не почувствовала, ни страха, ни отвращения.

— Давай труп в яму, и зарывай.

Лина поднялась с корточек, посмотрела, за что бы ухватиться. Левая кисть уцелела, сухожилия тоже. Обойдя труп, она ухватилась за эту кисть. Возле большого пальца была самодельная татуха «За ПВ», что это значит, она не знала, да и знать не хотела. Она подтащила сильно объеденный труп к яме и рывком сбросила его туда, потом без всякого приказа взялась за лопату и принялась скидывать землю вниз. Стало легко и спокойно, словно вместе с этим гнусом она закопала и свой страх.

Егор присел на крыльцо дома, наблюдая за девушкой и гладя по голове Хима. Лина активно работала лопатой, а ведь думал, сломается девчонка, ан нет, есть в ней стержень. Когда они шли сюда, она больше зомби напоминала, «ушла в себя — вернусь не скоро», два вопроса проигнорировала, а он не стал её тормошить. Для себя решил, что если она не сможет сделать то, что он задумал, он сам закончит, а потом уйдёт, нянчиться с этой красивой, но безвольной девицей он не собирался.

Вот она дважды ударила плашмя по образовавшемуся над могилой холмику, после чего воткнула в него лопату, резко, с выдохом, словно копье в упавшего врага вбила, и посмотрела на него. Потом о чём-то вспомнила, дошла до дороги, подняла цепочку, сорвала пучок травы, вытерла её и сунула в карман джинсовки.

— Дашь сигарету? — подойдя и усаживаясь рядом, спросила Лина.

Егор кивнул, вытащил из кармана пачку и протянул девушке.

— Бери всю, там ещё половина. Чего одалживаться? У меня ещё есть.

— Я не курю, так, нервяк сбросить.

И тут Егор рассмеялся.

— Что такого смешного я сказала? — завелась Лина.

— Да вся жизнь — сплошной нервяк, — сквозь выступившие слезы, пояснил Раевский, — особенно с тех пор, как я стал Странником. Я куда-то бегу, за мной кто-то гонится, меня пытаются убить, я отвечаю, горы трупов. Так что, бери пачку, она тебе пригодится, нервяк снимать.

Лина секунду переваривала услышанное, а потом тоже рассмеялась, её звонкий смех разогнал уныние этого мёртвого города.

— Странные вы, — мысленно произнёс химерик.

— Точно, Хим, — согласился с ним Егор. — Слушай, я заметил, что ты прекратил называть меня хозяином, я не против, но интересно, почему?

— Не знаю, — задумался химерик. — Я почему-то больше не чувствую подчинения. Привязанность, связь с тобой, но исчезла та нить, которая заставляла меня беспрекословно подчиняться.

— Ну и хорошо, — неожиданно для самого себя заявил Егор. — Никогда тебя не воспринимал, как слугу, как соратника и друга — да, а как слугу — нет.

— Я знаю, — ответил Хим, — я же вижу твои мысли. Твои приказы всегда больше походили на просьбы. Ты никогда жестко не командовал. Но не терзайся, я всё равно буду выполнять твои команды, ты человек, ты лучше понимаешь мир, мне с тобой интересно. Я увидел и испытал столько, сколько, наверное, не видели все химеры вместе взятые. Так что, если не прогонишь, я по-прежнему буду твоим спутником.

— Это здорово, — обрадовался Каскад. — Значит, кольцо можно снять?

— Не надо, — запротестовал Хим. — Хоть связь «слуга-господин» больше не действует, но кольцо защищает меня от внешнего воздействия, и никто, пока оно у тебя на пальце, не сможет меня подчинить.

Егор кивнул и посмотрел на Лину, та спокойно курила, сидя рядом. Что-то в девушке изменилось, появилась какая-то решимость. Вот её губы шевельнулись, и она беззвучно произнесла несколько слов, но Егор не смог их разобрать.

— Хим, ты слышал то, что она сказала?

— Да, оно прошептала — мама, я прорвусь.

— Почему-то я так и думал.

— У тебя вода есть? — спросила Лина, отшвыривая окурок.

— Есть, но это НЗ, — ответил Егор, поднимаясь. — Здесь на самом деле полно воды. Пошли, поищем колонку, напьёмся, и флягу наполним. Может, ещё одну для тебя найдём. И вообще, нужно пошарить по домам, пояс тебе не помешает. Одежду мы точно не найдём, сгнила она тут. А вот кожаные вещи вполне себе нормально сохраняются, не все, конечно, но, возможно, подыщем тебе что-нибудь. — И он направился в дом, на крыльце которого они курили.