Дэн Абнетт - Рейвенор Отступник
– Кажется, я уже извинилась, Гидеон. Так что же там произошло? В других местах всего лишь пытались сменить тему, когда я переходила к делу, но он был... просто плевался ядом. Он разговаривал со мной как с преступницей.
– Как я уже говорил, мы слишком высоко нацелились. "Стайн и Стайн" один из самых прославленных Домов Утохра. Продавец почувствовал себя оскорбленным. Мы оскорбили его Дом. Его коробит от самой мысли о беззаконии. Плюнь и забудь.
– Думаю, вам стоит заменить меня Карой. Она справилась бы лучше.
– Плюнь и забудь.
Она направилась к дальнему концу уровня, к темной архитектурной расселине, где бронированный изогнутый купол встречался с краем стека. Там располагалась небольшая, плохо освещенная столовая, встроенная в карниз гигантской внешней крыши. Заведение, совершенно очевидно, предназначалось для младшего обслуживающего персонала, выполнявшего черную работу при торговых залах. При виде ее прекрасной дорогой одежды люди хмурились, они начинали шептаться. Она не стала обращать на это внимание и села за свободный столик. Вокруг нее сидели, ссутулившись и переговариваясь, уборщики, водители и прочий рабочий люд.
– Мамзель? – к ней приблизилась официантка в переднике. – Уровнем выше расположено заведение, где вам будет уютнее.
– Мне уютно и здесь, спасибо, – сказала Кыс. – Кофеин. Черный, сладкий, и амасек, если есть. И чего-нибудь пожрать.
– Да, мамзель.
Пока несли ее заказ, Пэйшенс снова поднялась и приблизилась к тяжелой защитной пластине, образовывавшей стену столовой. Кыс коснулась управляющего тумблера, и щит скользнул в сторону. За толстым стеклом раскинулся внешний мир. Далеко внизу, под пасмурным, клубящимся небом пролегли покрытые черной жирной грязью и облепленные льдом склоны улья Беринт. Шквальный ветер бил в окно, осыпая его ледяным крошевом.
– Мы ведь стали преступниками?
– Пэйшенс...
– Ох, да прекратите вы! Мы стали преступниками. Я все понимаю. Отступники.
– У нас не оставалось другого выбора.
– Мне ненавистно это, Гидеон, мне ненавистна мысль о том, что он все еще где-то там. Раньше я об этом не задумывалась, но в тот момент, когда вы сказали, что он умер, у меня с души словно камень свалился.
– Прости. Если тебя это утешит, то и мне не легче.
Кыс приложила руку к стеклу и устремила взгляд в ночную бурю.
– Тем не менее... Пэйшенс, мы должны сохранять самообладание. Нельзя, чтобы на нас сейчас обратили внимание, а у меня возникло такое чувство, будто ты собиралась пригвоздить этого Стайна к креслу и оторвать ему яйца.
– Ну, это уж как минимум, – улыбнулась она. – Прошу прощения. Но мне действительно тяжело. Так что... как дела у остальных?
– Мауд и Карл проверили разделявшие их пять залов. Ничего. Гарлон раздобыл для нас подлодку. Сейчас Карл отправился к развалам покупать кольца.
– Вам не кажется, что у него их и без того слишком много?
– Не знаю. Я не обращаю внимания на подобные вещи. А разве колец может быть слишком много?
– Для Карла, судя по всему, нет.
Официантка принесла заказ. Кыс возвратилась за столик, одним глотком осушила бокал дешевого амасека и взялась за слишком горячий кофеин. Закуска оказалась вполне сносной. Она оставила на столике щедрые чаевые и встала.
– Что дальше?
– Еще с одним справишься?
– Да. Конечно.
– Только если готова. Выходи и поднимайся уровнем выше. Оттуда пойдешь направо. «Корлос и Сакветтар», резчики по камню.
Пэйшенс вздохнула:
– Как я смотрюсь?
– Потрясающе.
– Что ж, тогда пойдем.
– Стой. Подожди, Пэйшенс. Садись обратно и допивай свой кофеин. Похоже, Карлу удалось что-то найти.
Глава вторая
– Несвязно? Что ж, это в корне меняет дело.
– О? И как же? – слащавым тоном поинтересовался Карл Тониус.
На развалах, расположенных в нижних уровнях улья, можно было купить вещи попроще. Многочисленные стеки загромождали грязные ларьки и крытые засаленной тканью лотки, торгующие низкокачественными и бракованными камнями, безделушками, сувенирами, тотемами и амулетами. В воздухе висел дым, поднимающийся от разведенных в бочках костров, и пахло алкогольным перегаром помойкой. Гудели волынки и гремели барабаны. Факиры, жулики, продавцы лхо, малоимущая толпа, бесцельно прокатывающаяся то туда, то сюда, точно вода в трюме баржи. Торговец, стоящий за прилавком, огляделся, чтобы посмотреть, не подслушивает ли их кто-нибудь. Один его глаз словно провалился внутрь из-за многолетнего использования ювелирной линзы.
– Раз уж вы, мой друг, прикупили у меня столько колец, то я кое-что расскажу вам. Связность имеет свою цену. И для начала вас надо бы представить.
– Вы можете это сделать?
– Представляться придется самостоятельно. В торговых залах ожидают этого.
– А вы не можете мне в этом помочь?
Торговец разразился булькающим смехом:
– Ну конечно же нет! – Он обвел руками свою скромную палатку. – Я человек этих развалов, был здесь рожден и вскормлен. В нужных вам кругах я не вращаюсь.
– Но вы знакомы с системой? – Он кивнул,
– Могу я узнать ваше имя? – спросил Тониус.
– Ленек Янвил, сэр, – ответил мужчина.
Он был низкорослым и пузатым, с подвижными руками. От него несло гарью и полиролью.
– Значит, Ленек Янвил, если я, скажем, куплю тот великолепный перстень, покрытый ляпис-лазурью, над которым только что провел рукой, вы сможете меня просветить?
– С радостью, – сказал Янвил.
Тониус извлек из кармана несколько монет и отсчитал их, выкладывая на покрытое пятнами сукно прилавка. Янвил достал перстень и тщательно завернул его в небольшой кусочек войлока.
– Понимаете ли, все дело в вознаграждении, – тихо произнес продавец. – Рука руку моет. У торговых залов есть договоренность с Домом. Они заключили ее много столетий назад. Одни в этом осторожно признаются, другие отрицают, но все они получают выгоду.
– Как так?
– Все до единого залы Беринта платят Дому, взамен получая необходимую информацию о новых жилах, залежах камней и выходах металла. Беринт прославился своими драгоценностями, но это только побочный продукт тяжелой промышленности города. Первые предприятия, возникшие здесь в давние времена, получали прибыль за счет интенсивной разведки и добычи руды, но в наше время ни у кого нет желания полагаться на случайное обнаружение новых запасов. А на дорогостоящие методы самостоятельной разведки предприятия тратиться не собираются. Поэтому они и платят за то, чтобы знать, где искать, а затем просто нанимают шахтеров и производят точечные разработки. Все получают выгоду.
– А вы довольно общительны.
Янвил пожал плечами:
– Торговые залы очень осторожно выбирают тех, кого допустить к Дому. Вначале они проверяют благонадежность клиента. Это эксклюзивная услуга. Впрочем, Трон знает, может быть, вы и сами достаточно эксклюзивный человек, раз уж проделали такой путь, чтобы пройтись по ювелирным магазинам.
– Как именно они проверяют клиента?
– Вначале вы должны найти агента. Их услуги также очень эксклюзивны. Они не рекламируют себя. Клиент встречается с агентом, и тот ведет его в соответствующий зал, где и доходили слухи, что хорологи вполне подходят для этого. Стоимость изделия служит вознаграждением для зала. Клиент должен подарить купленное украшение агенту. Впоследствии агент продаст эту вещь обратно по сниженной цене. Украшение снова вернется на витрину, а зал получит неплохую прибыль.
– Весьма неплохую.
– Руки помыты, задницы друг другу почесаны. Все радостно улыбаются.
– Так как мне найти агента?..
– Ну, пожалуй, мне может быть что-нибудь известно.
– Руки помыты, задницы друг другу почесаны, да? – произнес Тониус. – Вот то золотое кольцо на большой палец...
– Значит, Стайну все было известно? – спросила Пэйенс.
– Если верить моему источнику, то им всем известно, – сказал Карл. – Просто они не любят об этом болтать.
– Вот ведь мелкое дерьмо! А передо мной грудь надувал и ...
– Просто ты не была представлена, – тихо откликнулся Карл.
Он сидел на кушетке в эркере, выступающем из комнаты, любуясь новыми кольцами на руке. Зимняя ночь бурлила и билась в окна за его спиной.
– Половина моего сознания предлагает отправиться к нему и воткнуть кайн ему в зад! – прорычала Кыс.
– Только половиной до такого и можно додуматься, – сказал Бэллак, входя в комнату. – Надо соблюдать осторожность.
