Рейнольд Май - Дело "Альбатроса"
А чтоб меня покрасили! – голос Хорхе Оливейры звучал так, словно он сам не верил тому, что видел на экране радара. – У нас впереди по курсу – мех!
Что??? – хором воскликнули трое остальных членов экипажа.
Невозможно, – запротестовал Аким, – наши танки разобрались со всеми мехами, стоило тем приземлиться.
Тем не менее, он пробежал пальцами по клавиатуре и отобразил радарную картинку на своем командном экране. В самом деле – сенсоры показывали боевой мех, взявший курс на столицу. Впрочем, точнее определить, что это за машина, пока было невозможно.
Тут что, приземлялись какие-нибудь корабли, о которых мы не знаем? – спросил сверху Шюрманн.
Если и так, то о них не знает никто, – ответил Аким. Он принял решение. – Хорхе, доклад в гарнизон. Ханне, курс на мех. Хочу, как минимум, знать, что это за тип. Патрик, орудия на боевой взвод.
Экипаж танка работал, как хорошо смазанный механизм. Даже Патрик успел взвести свои орудия, одновременно задавая недоуменный вопрос:
Ты это серьезно? Там же боевой мех! Кто знает, насколько тяжелый. А у нас – даже не полноценный танк!
Но-но, попрошу без оскорблений! – отбрил с водительского места Ханне. – До сих пор наш «Эдгар» был для тебя вполне себе танком.
Ты знаешь, о чём я, – услышал он в ответ. И, конечно же, он знал – впрочем, Аким тоже. 25-тонная разведывательная танкетка – не противник для боевого меха, по крайней мере – без делкордовского секретного оружия. Он не знал, откуда вдруг вынырнула эта боевая машина, но если к этому приложил руку агент Нойманн, то при определенных обстоятельствах это могло оказаться его шансом, который нельзя упускать. Он напряженно следил за монитором. До того момента, как они окажутся достаточно близко, чтобы идентифицировать загадочную машину, оставалось совсем немного времени.
– Ответ из гарнизона, – доложил Хорхе. – Мы должны идентифицировать мех, но сами оста ваться на расстоянии. Они отправили сюда танковое звено. «Гоблины».
Этого можно было ожидать.
Неожиданно символ меха на мониторе Акима замигал. Компьютер наведения захватил машину и обшаривал теперь базу данных. Через мгновение появилась идентификация. Брови Акима поползли вверх и у него отвалилась челюсть.
«Флеа»! – закричал Хорхе из радиорубки. – Ущипните меня!
Чего? Ты шутишь? – переспросил Патрик. Со своей массой едва ли в 20 тонн «Флеа» был легчайшим мехом из всех существующих, при этом гораздо более медленным, чем «Дж. Гу вер». – С этим даже мы справимся!
Аким только хотел было попенять бортстрелку за излишнюю самоуверенность, как Ханне стукнул себя ладонями по шлему.
Ну конечно! Металллолом старого Сандерса! Мне следовало сообразить раньше.
Аким склонил голову набок и переспросил:
Металлолом старого Сандерса?
Ханне засмеялся и дал ускорение, направляясь к меху.
У старого Сандерса есть участок далеко за городом, в чаще. И в одной из силосных ям торчит уже… я сам не знаю сколько времени… мех. Древний «Флеа». Я думаю, эта штука при надлежала его дедушке, а когда он демобилизовался, то забрал ее с собой – наверное, надеялся, что его дети когда-нибудь пойдут по его стопам. Из этого ничего не вышло. Все его дети и вну ки или не имели ни малейшего желания становиться мехпилотами, или не проявляли никакого таланта к этому делу – в любом случае, в машину так никто и не сел. Вот уж не думал, что старая жестянка вообще может двигаться, – он снова хохотнул.
Ну, двигаться-то она уж точно может, – уточнил Хорхе, – только, похоже, нас еще не заметили.
Я думаю, у него сенсоры не работают. Или тот, кто сидит за рычагами, не умеет управлять.
Ты прав, Патрик, с этим даже мы справимся. Эй, ребята, пошли поохотимся на меха!
Они выскочили из тени, отбрасываемой холмом, и увидели перед собой мех. Если у Акима и были какие-то сомнения относительно предположений Ханне – теперь они развеялись. «Флеа» был грязен и кое-где его изъела ржавчина – так что он почти слышал, как суставы птичьих ног машины под ящикоподобным корпусом жалобно скрипят при каждом движении. Может быть, это и было причиной, почему столь легкий мех так тяжело передвигался, но Аким в это не верил. Он был достаточно опытным мехпилотом, чтобы понять, что за управлением сидит новичок. «Флеа» двигался так беспомощно, что можно было подумать – кто-то пытается управлять им без нейрошлема.
Он улыбнулся.
– Хорхе, вызови гарнизон. Скажи им – мы догнали мех противника и сейчас с ним разберемся.
У него за спиной Патрик захихикал и открыл люки ракетных труб.
Мы должны сначала связаться с ним и спросить, кто там сидит, в этой коробке, – сказал Ханне, – может, мы справимся и так.
Ты что, плохо позавтракал? – улыбнулся Патрик, – Сколько на свете существует «Дж. Гу веров», которым удалось завалить мех?
Ханне прав, – отрубил Аким. – Хорхе, вызови «Флеа».
– Никакого ответа, босс. Я думаю, его передатчик не работает.
Аким пощелкал клавиатурой своего пульта.
– Ничего не поделаешь. Придется пообщаться невербально.
Ханне де Конинг бросил танк вправо и обогнал мех, выскочив у того на пути – теперь пилот не мог их не заметить. После этого он развернул «Дж. Эдгара» и затормозил. В любой другой ситуации Аким назвал бы этот маневр слишком рискованным, но с каким-либо иным мехом Ханне не стал бы его выполнять.
Грязно-серый, в пятнах ржавчины мех, раскачиваясь, остановился и один из двух средних лазеров, вмонтированных в торс, повернулся в их сторону. Аким готов был поспорить, что сквозь открытый башенный люк он услышал отчаянный скрип. Пока оружие поворачивалось, с брони сыпались комья грязи. Потом из отверстия ствола вылетел красный луч и пропахал землю в нескольких метрах перед танком.
Мощность – двадцать пять процентов от стандартной, – доложил Хорхе. – Даже если б он в нас попал – ничего бы нам не сделалось.
Как бы там ни было, – сказал Аким, – он в нас стрелял. Это напрашивается на ответ, – он откинул голову назад. – Патрик, ракетный залп. По две штуки в каждое колено.
Будет сделано. Надеюсь, он хорошо пристегнулся.
Яна это тоже надеюсь, – подумал Аким. – Не желаю быть виноватым, если какой-нибудь селянин-идеалист сыграет в ящик только потому, что желает, видите ли, сложить голову за дом Штайнера.
Две пары ракет сорвались с лафетов и прянули в сторону мощных птичьих ног боевого меха. Как и предполагалось, все они с хирургической точностью поразили свои цели, после чего мех медленно, но верно повалился назад, подняв страшный грохот и взметнув облако пыли.
Как минимум, ему не пришлось так далеко падать, как в тяжелой машине, – заметил Хорхе, пока их танк двигался по направлению к поверженному противнику.
Будь он в тяжёлой машине – фиг бы он упал, – ответил Ханне и затормозил, после чего отстегнул ремень и открыл бортовой люк. Стоя в проеме, он оглянулся.
Кто со мной?
Я, – решил Аким и встал. – Хорхе и Патрик, вы остаетесь на местах и смотрите в оба. На всякий случай.
Подниматься по корпусу меха по поручням, которые не были для подобных вещей предназначены, оказалось утомительным делом. Кроме того, оба танкиста не были уверены, насколько они могут доверять металлу под своими руками и ногами. Они преодолели примерно половину пути, когда в крыше меха открылся люк и оттуда высунулась темноволосая растрепанная голова.
– Тина? – Ханне, пораженный, остановился. – Я мог подумать на кого угодно, только не на вас.
Аким склонился через его плечо и увидел девушку не старше двадцати лет, вылезающую из люка. На ней был лёгкий рабочий комбинезон из тех, какие носят фермеры.
– Прошу прощения, господин де Конинг. Я не знала, что в танке сидите вы, – она осторожно поползла к ним. – Я услышала призыв к всеобщей забастовке и подумала – раз я умею управ лять рабочим мехом…
– Все ясно, – прервал ее Аким. – Но боевой мех – это не то же самое, что агромех, фройляйн.
Она грустно покивала головой.
– Вот дерьмо, – заметил Ханне и взглянул на Акима.
Тот кивнул.
Я боюсь, что не могу вас так просто отпустить, Тина, – заявил он. – В конце концов, вы в нас стреляли. И бортовая камера нашего танка это зафиксировала.
Эээ… прошу прощения, Большой Бвана, – включился в дискуссию голос Хорхе Оливейры, звучавший из портативного коммуникатора на поясе Акима, – но наш компьютер, к сожале нию, дал сбой. Мы потеряли все картинки и звуки, которые были записаны с того момента, как дали ракетный залп.
В самом деле? – пораженно спросил Аким, – И когда это произошло?
Примерно минуту назад.
Ханне широко улыбнулся и Аким также не смог сдержать улыбки.
– Похоже, вам сегодня выпал удачный денек, – заявил он, обернувшись к юной крестьянке.
– Хорхе, как далеко от нас «Гоблины»?
– Достаточно далеко.
Он подмигнул Тине.
