Владимир Подольский - На пороге
Нападая на всех по очереди, кот не давал поджигателям приближаться к их автомобилю, любой из них, устремившись к внедорожнику, попадал в его не дружеские объятия и получал новую порцию глубоких царапин и укусов.
Бандиты отшатнулись от автомобиля. Заняв позицию на его капоте, Барсик принял обычную кошачью боевую, устрашающую стойку: немного боком к противнику, чтобы показать, какой он большой и страшный, спина изогнута, с той же целью, распушённый хвост дугой, пасть ощерена. Это была его ошибка. Люди умеют убивать и издалека. Низкорослый поднял ружьё и выстрелил но, видимо не попал. На стекле внедорожника образовалось характерное отверстие. Барсик метнулся к нему высоким прыжком, мелькнула вспышка второго выстрела. Кота отшвырнуло ударом пули, он упал на асфальт, прокатился несколько метров и замер. Бандиты бросились в машину, и она поспешно развернулась, чуть не наехав на кота. Может быть, водитель хотел ещё и задавить его. Но, кот умудрился перекатиться в сторону.
А когда машина рванула к воротам, сумел встать на передние лапы и уцепился, кажется, за её бампер. Его проволокло несколько метров, но удержаться Барсик не смог и снова упал. Мелькнули задние габариты, и машина исчезла в темноте за разбитыми воротами. Несколько секунд ничего не происходило, затем распахнулась уже погасающая дверь и на пороге показалась Вера Степановна с ружьём в руке. Павел дал крупный план, и все увидели, как она подняла ствол кверху, зажмурилась и бабахнула в небо. После чего, увидела лежащего в луже крови кота, всплеснула руками, уронив ружьё, закричала и бросилась к нему. Но ноги её подогнулись, и она мягко осела в беспамятстве. Кот пополз к ней, волоча за собой недействующие задние ноги и оставляя кровавый след, но тоже замер. Сердце Павла Васильевича сжалось до боли.
— Вот это да! — воскликнул молодой милиционер, — никакого детектива не нужно! Жаль только, что без звука.
Павел Васильевич поднял голову от экрана и так посмотрел на него, что сержант стушевался, и мигом найдя себе дело, пропал из зоны видимости.
Тут же подал голос сотрудник, «сидевший на телефоне»:
— В префектуре подтвердили факт недавнего увольнения троих сотрудников охраны вице-префекта. Но данные их дежурный дать не может, ещё рано и в отделе кадров никого нет. Он сказал ещё, что один из них, кажется, родом из Троицка, но точно он не помнит.
— Понятно! — ответил майор Евдокимов, — держи на контроле и в девять утра снова звони.
На экране монитора, меж тем, замелькали огоньки мигалок, и во двор въехала патрульная милицейская машина. Вслед за ней появилась и «Газель», из которой высыпали милиционеры с автоматами и сам майор Евдокимов с пистолетом в руке. Появились и пожарные. Один из них, увидев раненого кота, осторожно приподнял его и отнёс в сторону. Самое интересное закончилось, и сотрудники милиции стали расходиться от монитора, занявшись вновь своими делами.
Какое-то сомнение всё не давало покоя Павлу, что-то было нелогично в увиденной им записи. Он снова прокрутил концовку и понял, что его царапнуло: зачем кот, уже покалеченный, вцепился в отъезжающую машину, ведь он бы не смог её остановить? Так могло бы поступить животное, но Павел давно уже подозревал в Барсике интеллект гораздо высший, чем интеллект простого кота.
Павел переключился на «дальнозоркую» камеру, направленную на ворота и стал просматривать самый финал:
— Есть! — вдруг крикнул он.
Евдокимов повернулся к нему:
— Что случилось?
— Смотрите!
При покадровом воспроизведении записи было видно, как кот волочится вслед за кормой внедорожника. Но держится он вовсе не за бампер. Вот авто подпрыгивает на неровности, кот срывается, но в его когтях остаётся лоскут чёрной материи, прикрывавшей до этого номерной знак и приклеенный скотчем. Материя отрывается от машины не полностью, на следующих кадрах она уже полощется на ветру. Но на двух кадрах номер виден чётко и майор Евдокимов тут же дал команду, указывая на стоп-кадр:
— Быстро пробейте по базе данных!
Несколько ударов по клавишам и доклад:
— Автомобиль «Лендкрузер», владелец Сапаров Игорь Геннадьевич, зарегистрирован: Троицк, улица Прибрежная, 16, Кажется, попались!
— И этого Сапарова проверь!
— Есть! Так: Сапаров Игорь Геннадьевич… ля-ля, пропускаем… Вот — «сотрудник префектуры». Не успели обновить.
Какой-нибудь голливудский герой заорал бы в такой ситуации во всю мощь своих лужёных лёгких: «Бинго!», но майор Евдокимов похлопал себя по кобуре с пистолетом и сказал буднично сакраментально:
— Будем брать! Если не смылись, конечно.
— Я с вами! — сказал Павел.
— Лучше вам остаться.
— Обещаю не мешать.
— Мало того, вы и из машины не выйдете!
— Согласен.
— Ваш комп мы забираем, как вещественное доказательство.
— Забирайте!
Выходя из башни, Павел спросил Сергея, который вместе с Петром сидел в сторонке на диванчике:
— Где караван?
— Оставили на посту ДБ.
— Правильно. Подождите, пока милиция всё тут закончит, и приводите его сюда. Потом позвоните мне, я закажу грузчиков.
— А где Вера Степановна и Барсик? — спросил Пётр, поскольку их, похоже, никто не удосужился поставить в курс дела.
— Они в больнице. С Верой всё будет хорошо. Барсику сделали операцию, но он, скорее всего, останется инвалидом. Всё, я поехал. Хозяйничайте здесь.
И он отдал ребятам ключи.
* * *
Уже взошло солнце, когда сотрудники милиции перекрыли подступы к дому 16, что на улице Прибрежной. Почти сельская окраина самого по себе не очень большого Троицка жила своей обычной жизнью. Где-то кудахтали куры, выпущенные хозяевами на выпас, перекликались петухи, побрёхивали собаки, жители спешили на работу, удивлённо посматривая на приткнувшиеся на обочинах милицейские машины. Рядом с «Газелью», обычной потрёпанной, без спец-раскраски, стоящей прямо напротив искомого дома, на другой стороне улицы, никого не было. В ней же, скрытые за занавесочками в цветочек, сидели майор Евдокимов, г. Самсонов и трое, вооружённых автоматами ОМОН-овцев в полной экипировке.
Из дома не спеша, вышла пожилая женщина с пластиковым пакетом в руках. Видимо, отправилась в магазин. Во дворе, напротив ворот, виднелся «Лендкрузер», номеров его не было видно. Также во дворе наличествовали и буйные заросли томатов. Евдокимов взял манипулятор радиостанции:
— Шестьсот тридцатый, на связь!
— На связи! — отозвался неведомый Павлу «шестьсот тридцатый».
— Задержите женщину в коричневой юбке, с белым пластиковым пакетом в руках. Она идёт к вам. Спросите, сколько людей в доме? Есть ли оружие? Что делают?
— Принято, задержать, допросить! Я её уже вижу. До связи!
— До связи!
Через пару минут радио снова ожило:
— Первый, я шестьсот тридцатый!
— На связи первый!
— Докладываю. Женщина — мать Сапарова, в доме трое, спят на веранде, позади дома. Оружия она не видела, говорит, приехали вчера, собирались поехать на природу, но ночью вернулись. Говорят, поранились, потому, что упали в темноте в овраг.
— Принято, пускай у вас посидит. До связи.
— До связи.
Радио заговорило другим голосом:
— Первый, я третий, на связь!
— На связи первый! — ответил Евдокимов.
— Из дома, с веранды выходит мужчина без оружия.
— Принято, до связи.
В глубине двора появился мужчина в трениках и майке, лицо его украшали многочисленные пластыри, майка была вся в коричневых пятнах засохшей крови, на обеих руках белели свежие повязки. Мужчина поспешил к «удобствам», расположенным за домом.
— Наш клиент! — констатировал Евдокимов, — котик его на британский флаг порвал! Как он, кстати? Неужто, жив?
— Жив! — кратко ответил Павел, наблюдая за «клиентом», в бинокль из-за занавески «Газели».
Покоцанный меж тем вышел из кабинки и направился к калитке, попутно хозяйственно поправляя обвисшие помидорные плети на грядках. Подойдя к калитке, он открыл её, вышел на улицу и стал всматриваться в том направлении, куда ранее ушла женщина.
— Видать, Сапаров. Мать-то, не иначе, за пивом послал! Трубы-то горят! — заметил Евдокимов, убавляя громкость радиостанции, чтобы неожиданным звуком не спугнуть «клиента».
Тот, как раз, заинтересовался «Газелью» и завертел головой, пытаясь узреть, что скрывается за её занавесками.
— Не дай бог, тревогу поднимет, тогда… — но закончить свою речь Евдокимов не успел.
— Я его возьму, — спокойно сказал Павел, открыл сдвижную дверь микроавтобуса и выпрыгнул на землю.
— Куда? — прошипел Евдокимов, но было уже поздно.
Павел, оставив дверь открытой, вышел из-за «Газели» и, улыбнувшись, обратился через проезжую часть к Сапарову:
— Скажите, уважаемый, а где здесь магазин?
Тот машинально махнул рукой, явно не узнавая:
