Алексей Левицкий - Пароль: «вечность»
Движение на вышке привлекло мое внимание, и я подался вперед, продавив лбом пленку в окне. Часовой дергался, лежа поперек дощатой площадки. Мы с Юной Гало сказали хором:
- Некроз!
Получилось громко, в углу заворочался нефтяник. На соседней койке сел другой, проворчал что-то сонно.
- Быстро одевайся, — прошептал я Юне. — Туман сейчас отрежет нас от сендера.
Девушка поспешила назад, я за ней, на ходу натягивая на плечи лямки комбеза. Нефтяник, пробормотав что-то, опять улегся, второй взял с лавки бутылку и стал гулко пить.
Пока я подпоясывался и доставал спрятанную под лежанкой котомку, Юна успела одеться. Нефтяники вроде успокоились, все опять улеглись. Мы на цыпочках подошли к двери, и тогда снаружи раздался истошный крик карлика Чака:
- Тревога! Некроз! Проснитесь, дурни!!!
* * *
Когда мы выскочили наружу, полоса низко стелившегося тумана уже разделила поселок на две половины. Свет луны будто отражался от длинного языка ртутной мглы, выползшего из нефтяного озера. Полоса расширялась, и с захваченным туманом пространством что-то происходило. Трудно описать, что именно… Мне вдруг пришло в голову необычное сравнение: пространство сворачивалось, будто прокисшее молоко.
Из бараков валили нефтяники. С другой стороны от стоящих у ворот машин к туману направились несколько человек. Ближе всех рискнул подойти высокий бородач, и я разглядел черные галифе на нем.
Монах? Выходит, это все же они. Но почему охранники разговаривали с гостями, будто они давно знакомы?
Полоса тумана, разделившая поселок на две части, быстро расширялась. Вокруг кричали, нефтяники выбегали из бараков, на ходу одеваясь. Один натолкнулся на нас, я отпихнул его плечом, другой зацепил стоящее у двери ведро и упал. Несколько человек побежали за барак. На второй половине тоже царила неразбериха.
- Как отсюда можно выехать? — спросил я, повернувшись к Юне. — Ворота остались на той стороне, есть другая дорога из поселка?
- Да, к Разлому ведет… Что ты говоришь, ведь сендер там!
- Точно, и еще там монахи. Но ты забыла кое — что…
- Монахи? — перебила она.
В этот момент тот, что стоял ближе всех к некрозу, заметил нас.
Вернее, меня-то он не знал — значит, увидел Юну. Монах закричал что-то остальным, пятясь от наступающего некроза.
- Отойди назад. За трансформатор! — велел я девушке и бросился в ртутный туман.
Сзади завопили, кто-то изумленно выругался. Как только я нырнул в некроз, свет луны померк, звуки стали более глухими, далекими. На холме с лабораторией такого не было… Наверное, это связано с тем, что здесь некроз только разрастается, а там пятно было старым.
Из-под ног с хлюпаньем взлетали влажные ошметки. Это что, молодая плесень, которая после затвердеет и станет коркой? Только бы за прошедшее время никуда не делся мой иммунитет к ней!
Когда я вынырнул с другой стороны, звуки сразу стали громче, а масляные лампы, которые из затянутой некрозом области казались размытыми блеклыми пятнами, разгорелись ярче.
Туман накрыл часть заправки, но тумба и сендер пока оставались на свободном от него месте. Ближе к воротам стояли четверо монахов, высокий бородач с ошеломленным видом показывал на меня пальцем.
Другой монах поднял ружье, но третий подбил ствол, и пуля ударила в навес над моей головой.
На бегу вскинув хауду, я выстрелил из одного ствола. Двое монахов присели, третий повалился на землю — дробь зацепила его бок.
Упав на сиденье, я рванул кольцо, от которого в панель уходил тросик. Хрипнул стартер, и двигатель завелся. Из будки, едва различимой во мгле, выбрела фигура, поковыляла к машине… Это был заправщик. Он тихо выл, запрокинув голову, качаясь, раздирал ногтями лицо. Я дал задний ход, стал разворачиваться, чтобы не сбить его, а он встал на колени и вытянул перед собой руки. Левый глаз исчез в темной пузырящейся каше, правый вращался, кожу на щеках заправщик разодрал так, что сквозь раны поблескивали зубы. И такие вещи вытворяет с людьми некроз? Ясно, почему его так боятся.
Щелкнул выстрел, пуля ударила в багажник. Монахи пытались пробить шины сендера, но почему-то не целились в меня. Я вдавил газ. Машина, выскочив из-под навеса, нырнула в ртутную мглу. Удерживая руль одной рукой, я развернулся на сиденье, и выстрелил из второго ствола.
На секунду стало темно и тихо, а после огни масляных ламп вновь засияли, крики и топот донеслись сквозь рев двигателя. Я повернул, едва не сбив двух бегущих нефтяников, проехал мимо трансформатора и ударил по тормозам. Когда машина встала, я, выпрямившись во весь рост на сиденье, крикнул:
- Юна!
Вокруг метались люди, в котельной кто-то отдавал команды. Двери ее открылись, наружу вывалились несколько человек. За полосой мглы монахи садились в свои машины и разворачивались к распахнутым воротам. Решили, наверно, объехать поселок, чтобы добраться до нас.
Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: нигде на сендере не появилась влажная плесень. Я перегнулся через борт. На колесах вроде тоже ничего. Хорошо, что полоса еще узкая, машина проскочила через нее быстро.
Но где девчонка? Выскочив из сендера, я обежал трансформатор, и тут Юна появилась из-за барака. На одном плече висел ремень с кобурой, на другом — патронташ.
- Ты где была?! — крикнул я.
- Надо было… еще оружие… — Юна, пробежав мимо, полезла в сендер. — Разин, ты прошел через некроз! Теперь я сама видела! Это… это невероятно!
Я прыгнул на водительское сиденье, включил передачу и утопил педаль. За бараками начался пожар, загудело пламя, повалил такой густой дух паленой резины, что Юна закашлялась. Когда сендер проехал мимо котельной, девушка крикнула:
- Влево давай! За тот склад!
- Откуда ты знаешь? — спросил я, поворачивая руль. — Ты же не была здесь.
- Но Разлом в той стороне!
- Ага, тока выезда там нет, — раздалось сзади.
Мы обернулись. На багажнике, держась за скобы, распластался Чак. Темный, заляпанный смазкой и мазутом комбез сливался с тусклым грязным металлом, поэтому в суматохе мы и не заметили карлика. Его не было там, когда сендер ехал через некроз, — Чак залез на багажник позже, когда я остановился, чтобы найти Юну.
- Вправо надо, — уверенно сказал карлик. — Видишь, бревна там? За них ехай. Дальше холм, потом ограда. Стена с колючкой. Она низкая, а холм высокий. Разгонишься — так и перепрыгнешь с вершины. Ну, че пялишься на меня, человече? Ехай, ехай, там монахи эти, они ж сюда уже в обход жмут, сам видел!
Глава 11
- Та не может быть, человече, чтоб в сендере шлема не было. Ты пошукай, пошукай и найдешь.
Карлик сидел на багажнике, свесив ноги между спинками сидений, откинувшись назад и держась за скобы. Ветер бил ему в лицо, шевелил куцые белесые брови. Глаза у Чака были очень светлые, почти прозрачные, бритая голова поблескивала в лучах утреннего солнца. Разговаривал он непривычно, такого говора я тут пока ни у кого не слышал — и, судя по взглядам, которые Юна иногда бросала через плечо, она тоже.
Левое ухо Чака украшала большая золотая серьга, которую он часто теребил и дергал. На руках были шерстяные перчатки с обрезанными пальцами.
- Так что, найдете мне шлем или нет? — спросил он. — И очки. А то в морду дует сильно.
Перед Юной был приварен железный ящик вместо бардачка, и девушка, клацнув защелкой, открыла его. Пошарив внутри, вытащила свернутый кольцом резиновый шланг, моток ветоши и треугольный кусок ткани — рыжей, как банданы у кетчеров.
- Нет там ничего, — сказала она, закрывая ящик.
- Так хоть косынку мне дай, ухи прикрою!
Она швырнула назад тряпку, карлик ловко подхватил ее и стал завязывать на голове.
- Почему ты прицепился к нашему сендеру? — спросила Юна.
- Так все побежали, ну и я…
- Именно что побежали, а не стали на багажник запрыгивать. Отвечай на вопрос.
- Он от монахов хотел сбежать, — пояснил я, ведя сендер мимо заросшего травой холма.
Девушка оглянулась:
- Это правда?
Карлик, затянув узел на затылке, пожал детскими плечиками.
- Ну, правда, красава, не люблю я эти галифе с бородами. Увидал их, ну и решил — за мной приперлись…
Из поселка Юна унесла пороховой самострел, который теперь висел у нее на плече. Сняв его, девушка развернулась на сиденье. Широкий ствол ткнулся Чаку в нос.
- Еще раз так назовешь меня, — процедила она, — останешься без башки. Понял?
Я кинул взгляд через плечо. Карлик ничуть не испугался — слегка отодвинувшись назад, взялся за ствол короткими детскими пальчиками и отвел в сторону.
- Ладно, понял, — сказал он весело и вдруг подмигнул мне: — Ну, а ты чего пялишься, человече? Какая подруга у тебя боевая… Тебе говорили, девушка, что ты похожа на Юну Гало, дочку хозяина МехаКорпа?
