Василий Рыжиков - Маскарад
– Прривеет, ссестррренкхаа!!!
Все люди обернулись на Хиншрака и Винзарру. Последняя чуть замешкалась и оказалась в объятиях первого. «Надо же… У красивой женщины такой отвратительный и уродливый брат», – подумали семьдесят процентов людей. Шаккерон прыснул и тоже вступил в игру:
– Привет, мам! Как доехала? – По громкости он лишь немного уступил Хиншраку.
«Вроде приличная женщина, а сын вырядился как…» – подумали девяносто процентов.
– Привет, Хин, привет, Шак! – зловещим голосом проговорила Винзарра. – Спасибо, что так встретили. Где вы шлялись? Я уже пять минут жду!
– А мы это… мы смотрели, не следит ли кто за тобой, – под взглядом вампирши Шаккерон чуть не подавился косяком, – мы пошутили! Хиншрак, это ты все! Говорил я тебе – не надо, не поймет она, так ты разве меня слушаешь. Ты не обижайся на него, Винза, он перебрал чуток – наверное, литров семь водки выдул без закуски.
Мало-помалу Винзарра успокоилась. Все трое направились к выходу с вокзала. Вдруг Шаккерон застыл на месте. В его голове послышался вопль, кто-то послал ему ментальное сообщение:
– Шеф!!! Тут такое!!! Помогите!!! Они…
Хиншрак и Винзарра удивленно посмотрели на Шаккерона, и тот переслал им сообщение. Отправитель сего послания не замедлил появиться и сам. Он прилетел по крутой дуге от прохода на перрон и приземлился недалеко от троицы старейшин. Это был один из боевиков Бруджа, с виду – просто панк. Он упал на спину, продавив плитку на полу. Шаккерон подбежал к нему, одновременно внушая толпе народа, что ничего интересного не произошло, да и вообще – пора им отсюда валить. Толпа послушалась, Хиншрак с Винзаррой помогли. Поверженный боевик зашевелился и открыл глаза. Шаккерон склонился над ним.
– Шеф… а я вас вижу… – прошептал боевик.
– Аналогично, – отозвался шеф, – что там?
– Вампиры… дикие… трое… сильные… вроде старейшины…
Боевик потерял сознание. Шаккерон посмотрел на своих коллег. Те, конечно, все слышали.
– Што стхаим? – заорал Хиншрак. – Тхам щас вссехх положхат!
В зале уже никого не было, не считая трех старейшин Камарильи, трех диких вампиров, десяти Бруджа (считая одного вырубившегося) и семнадцати Носферату.
Хиншрак зарычал. Такой рык заставил бы смутиться любого оборотня. Глава Носферату полностью терял сходство с человеком. Шрамы вскрылись, обнажая костяные шипы, лезвия и выросты на лице и на руках. Клыки – намного длиннее обычных вампирских, когти на руках – более загнутые. Одежда мгновенно перетекла в стандартный боевой костюм, но не задержалась в этой стадии. На груди, спине, плечах, предплечьях, ногах материализовались щитки брони, усеянные белыми шипами. Они могли расти в любом направлении и достигать любых размеров, а также покидать броню подобно иглам Дикобраза. Оружие клана Носферату – боевой доспех.
Шаккерон раскинул руки в стороны. Его кожаная куртка обрушилась черным водопадом на тело. Цепи и прочие металлические примочки исчезли без следа. Впрочем, остальные элементы одежды остались. Шаккерон резко опустил руки вниз, вытряхнув из рукавов наручные клинки – оружие клана Бруджа. Они крепились к предплечьям и легко могли делать обороты. Рукояти на лезвиях обеспечивали полный контроль над оружием.
Винзарра уже облачилась в боевой костюм, в котором пять дней назад прыгала на поезд. Она вооружилась металлическими веерами, которые в сложенном состоянии выглядели как длинные кинжалы. Этими веерами Гангрелы с одинаковым успехом обмахивали себя в жару и отрезали головы врагам. Иногда молодые Гангрелы мужского пола протестовали против «дамских» аксессуаров. В ответ на это, помимо демонстраций различных приемов, им напоминали о древней Японии, где веерами пользовались все – и мужчины и женщины.
Трое старейшин помчались к месту боя. Сражение проходило уже на сверхвысоких скоростях, доступных лишь старейшинам и равным им по силе вампирам, какими и являлись боевики двух кланов и «дикари». Бой был в самом разгаре. Бруджа, избавившиеся уже от своих экстравагантных нарядов, и Носферату, в своем малоприглядном обличье, защищались (!!!) от трех диких вампиров, одетых довольно просто и вооруженных… длинными ломами. Причем эти ломики были сделаны с использованием крови своих владельцев, как и оружие кланов Камарильи. Кровь делала орудия неразрушимыми, но разрушающими все. Кроме другого «оружия на крови».
Когда в бой вступили главы кланов, потери среди боевиков составляли шесть особей убитыми и три – надолго выведенными из строя. Старейшины ворвались в бой, отрезав боевиков от дикарей. Начались три поединка. Оставшиеся не у дел вампиры стали помогать раненым. Некоторые наблюдали за поединками, готовые в любой момент прийти на помощь. Дерущиеся разгонялись все больше, причем дикари не отставали от старейшин.
Винзарра орудовала веерами, устроив знаменитый «Танец смерти» клана Гангрел. Ее противник отражал удары ломом, изворачивался, пытался контратаковать, но постепенно отступал, загоняя себя в угол. Он, как и двое его товарищей, был сравнительно молод и неопытен в схватках со старейшинами. Он легко справился с боевиками, так как те все-таки уступали ему по силе, ловкости и быстроте, но не мог противостоять шелестящим и кружащимся полотнам металла, которые разгорались красным светом и высекали искры из его орудия, которое было все труднее успевать подставлять под удары.
Шаккерон тоже был очень стар и опытен. Со своим противником он справлялся довольно легко, но все никак не мог нанести последнего точного удара. Изящными движениями он заставлял оружие дикаря скользить по клинкам и обрушиваться на что угодно, только не на самого Шаккерона. Ох, придется людям устраивать здесь капитальный ремонт… Но и удары главы Бруджа – резкие уколы, размашистые взмахи и всевозможные приемы с использованием вращения клинков натыкались на пропитанный вампирской кровью лом или встречали пустоту.
Хиншраку приходилось труднее всех. Он был самым молодым из Кровавого Совета и довольно редко участвовал в схватках такого уровня. Но все равно он мало-помалу теснил противника. Несколько ударов лома попали ему в корпус, но броня лишь начинала светиться еще ярче, и лом отскакивал в сторону. Техника боя Носферату позволяла пропускать удары. Длинные шипы, выставленные из боевых перчаток, блокировали и отводили удары, зажимали лом. Хиншрак пытался приблизиться к противнику на короткую дистанцию, где можно было бы использовать больше шипов и где преимущества длинного оружия резко уменьшались. Чересчур опасные атаки дикаря Хиншрак останавливал залпом шипов.
Минут пять (по вампирскому времени) бой продолжался ровно и спокойно, если только так можно сказать про бой. Первым нарушился ход боя с участием Шаккерона. Дикарь махнул своим ломом, делая поворот и целясь в средний уровень. Шаккерон сделал вид, что будет ставить блок клинками, но в последний момент упал в прямой шпагат, убирая оружие и тут же ударяя в ответ. Оба клинка дикарь принял на свой лом, но те скользнули вдоль оружия к оказавшимся в опасной близости пальцам… Левая рука дикаря превратилась в обугленную культю – энергия оружия подожгла плоть вампира. Теперь дикарь держал лом в одной руке, но ничего не успел им сделать. Шаккерон выпрямился, проскользив ногами по гладкой плитке пола. Захватив клинками лом крест-накрест, он оттолкнул его от себя вверх и тут же, неимоверным усилием разогнавшись еще немного, свел клинки на теле дикаря. Импровизированные ножницы разделили тело надвое, а мощный пинок отправил верхнюю часть туловища вместе с ломом в сторону. Останки дикаря тут же загорелись – этот вампир тоже обожрался крови.
Хиншрак заметил победу Шаккерона краем глаза и решил перейти в наступление. Залп шипов! Дикарь раскрутил лом в руке, отбив все шипы, но за это время Хиншрак успел приблизиться к противнику почти вплотную. Дикарь попробовал отойти, одновременно нанося удары. Хиншрак уклонился от нескольких взмахов, нырнул под очередной удар и ударил левой рукой, быстро удлиняя шипы на перчатке. Дикарь лишь удивленно хрюкнул, когда семь острых шипов вошли ему в грудь, расщепляя ребра и протыкая легкие. Хиншрак выдернул шипы и ударил правой сверху, поворачиваясь. Он целился в лом, а загнутые шипы на предплечье прошлись по дикарю, оставляя на его теле глубокие борозды. Лом выпал из рук дикого вампира под ударом Хиншрака. Последовавшая за этим серия из нескольких десятков ударов в грудь и корпус превратили дикаря в кусок стоящего фарша. Наконец, тело упало под ноги главы Носферату и вспыхнуло.
Винзарра в это время окончательно загнала своего противника в угол. Несколько отвлекающих и раздергивающих ударов – и дикарь неловко подставил руки под два взмаха отточенных вееров. Лом покатился по полу. Отрубленные кисти рук все еще продолжали крепко сжимать его. Дикарь отшатнулся от Винзарры и получил еще три режущих удара по груди. Ошалевший дикий вампир попробовал уйти из угла по воздуху, взмыв высоко вверх. Это было его последней ошибкой. Винзарра метнула ему вслед веера, которые засветились багровым светом и начали крутиться, напоминая лезвия циркулярных пил. В полете они меняли траекторию, повинуясь приказам хозяйки, и попытки дикаря увернуться закончились ничем. Приземлился он уже разделенным на три неравные горящие части. Веера, сделав дугу, вернулись к застывшей в боевой стойке Винзарре.
