Александр Конторович - Пепельный рассвет.(СИ)
— Это где же?
— На опушке, причём недалеко.
— И?
— Это снайпер.
Час от часу не легче! Только вот коллег Гадалки и Потеряшки здесь не хватало для полного обалдения!
— Ты уверена?
Вместо ответа девушка поднимает руку. В ней зажат толстый обрезиненный бинокль. Скорее, даже не бинокль, а нечто вроде лазерного дальномера-переростка.
— Это «Мираж». Сразу же по прибытию я стала осматривать окрестности. Прибор дал характерную засветку в той стороне, — она указывает рукой. — Там сейчас Виктор залег, пытается нащупать стрелка.
— Так… — озадаченно чешу я в затылке. — И что же нам теперь делать? Васину это сказали?
— Ещё нет.
— Так чего ждём? Пока он подстрелит кого-нибудь?
— Кто-нибудь его не устроит. Он спокойно мог завалить уже человек десять, если бы хотел. Судя по всему, он там лежит уже давно, приполз затемно. За это время в зоне обстрела побывало уже человек двадцать. В том числе — и наши ребята, из колонны.
— Однако… И кого же он там караулит?
— А я знаю? Кого-то из руководства, скорее всего.
Минут через десять, уговорив ворчливого профессора обождать около машины, мы с Гадалкой выдвигаемся на позицию. Оставшиеся на стоянке автомашины надёжно прикрыты со всех сторон крепкими стенами. Площадка, куда мы загнали колонну, расположена между строений и практически не просматривается ниоткуда. В этих домах раньше располагались помещения лаборатории Рашникова. Сейчас тут пусто, людей нет. Вместе со всем многочисленным населением поселка они скрываются в обширных помещениях бывшего рудника. Там их никакой снайпер не достанет.
И что видит стрелок со своей позиции? Разбитое и полуобгоревшее здание штаба? Суперская цель!
Обвалившиеся стены казармы охраны?
Ну, да, делать ему больше нечего, как на развалины смотреть…
Санчасть… санчасть! Мы с подполковником заходили… через боковой вход, его с опушки не видно! А вот «уазик», высадив нас, отъехал на стоянку… вот она, точнехонько напротив основноговхода, он же — выход! То есть, по логике вещей, начальство отсюда и выйдет… сюда же его потом и затащат.
Ага, а вот того, что мы из госпиталя тем же, боковым, путём выйдем и ножками потопаем, снайпер явно не ждал! Не должны старшие офицеры гарнизона пешком ходить! Особенно если их машина присутствует рядышком…
Стало быть, нас он караулит.
— Вы снять его можете?
— Не факт, — покачивает головой Гадалка. — Я же только засветку от прицела зафиксировала, его самого не видела. Он где-то на опушке лежит, замаскирован хорошо, никак иначе себя не обозначает. В оптику его не видно. Если выстрелит — другое дело, тут мы его на раз-два срисуем. Но он не будет стрелять, пока не увидит цель.
Эх, «Сжатие» бы сюда! Мы б этого деятеля моментом поджарили бы! Отработала бы установка по оптике — и тащи его, охреневшего от такого подарка, на ручках.
Но этой установки у нас нет… Много чего нет. Хотя…
— На опушке, говоришь, лежит? Отсюда — как далеко?
Сержант Горяев, присев около АГСа, подкручивает маховики наводки.
— Так… Ну, вроде бы, всё… Стреляем, командир?
Горяев — мастер стрельбы из подобного вооружения. В свое время в Чечне наблюдал я таких вот спецов…
Мы гоняли этого типа по заводу уже несколько часов. Что уж это был за фрукт — бог весть. Но кровушки он (в прямом и в переносном смысле) попил изрядно! Хитрый и ловкий, он никогда не стрелял из одного и того же места. Выбирал позицию умело, хорошо маскировался и терпеливо ожидал своей цели. Стрелял он только по машинам и всегда одинаково. Даст две-три короткие очереди — и сваливает. А стрелять он умел… Плюнуть на него и ездить в обход? Можно, но на прилегающих дорогах постоянно возникали взрывоопасные сюрпризы, и просто так проехать там никому ещё не удалось. Только колонной, с инженерной разведкой и сопровождением. Так что простая поездка превращалась в войсковую операцию. А вот на этой дороге мин не ставили, да и понятно, почему. Так что ездить по ней можно было разве что на бронетранспортере. Под бронёй. Рискуя, в случае подрыва, потерять сразу многих.
На доставшего всех стрелка неоднократно организовывались засады, его пасли опытные разведчики — мастера своего дела. Фигушки! Он не приходил, каким-то звериным чутьём ощущая опасность.
Не единожды озверевшие пассажиры, словившие очередь, устраивали форменные облавы. Завод прочесывали, поливая огнём и забрасывая гранатами все подозрительные места — без толку. Его даже видели мельком. Издалека. Стреляли, естественно… Но без особого эффекта. Только и пользы с тех облав, что удалось понять, каков он из себя. Роста невысокого и щуплый. Ничего другого разглядеть не удалось.
Вот и нас, как до этого многих, отрядили на поимку надоевшего всем злодея.
Завод растянулся почти на километр. В свое время сюда щедро понасовали всевозможного бабахающего металла, вышибая засевших боевиков. И теперь здесь вполне можно было снимать фильм про Сталинград — антураж вполне соответствовал.
Мы подползли сюда затемно, протопав до этого пешком около пяти километров. Машины к заводу не подходили, начальство резонно полагало, что за дорогой могут посматривать и такой факт обязательно отметят. Пришли машины груженые, а ушли пустыми. Стало быть, люди где-то вышли… Добравшись до завода, мы заныкались и стали ждать. Стрелок не показывался уже дней пять, так что шанс на его появление был. Но первый день ожидания никакого успеха не принес. Второй — тоже. В очередных радиопереговорах проскользнула мысль — ушел злодей…
Но он не ушёл. Уже начало светать, когда нас всех сдернула с мест автоматная очередь. Короткая, в три-четыре патрона. Ещё одна… В ответ с дороги шарахнул нестройный залп чуть не из нескольких десятков стволов.
Ага, почерк неведомого стрелка! Теперь главное под свои пули не подставиться, а то с дороги лупят, что называется — от души!
Первые очереди прозвучали чуть левее того места, где я лежал. Оценив обстановку, командир тотчас послал одну группу правее, чтобы отрезать стрелку возможность отхода вдоль дороги. Хоть этот путь и являлся самым рискованным — шанс словить случайную пулю был слишком высок, но, тем не менее, он выводил отступающего в густой кустарник, подобравшийся вплотную к территории завода. Вторая группа рванула влево — отрезать путь отхода вглубь разбитых корпусов. Там тоже хватало всяческих ухоронок.
Забубнил в микрофон радист — устанавливал связь с теми, кто сейчас стрелял со стороны дороги. Не хватало нам ещё и под их пули попасть…
Переговоры оказались успешными, стрельба с дороги оборвалась. А Леха, сдвинув набок наушники, обрадовал командира тем, что с той стороны сейчас выдвигаются полсотни рассвирепевших «вованов» — принять участие в операции по поимке стрелка. Пароль для взаимного опознавания — набор цифр до восьми. Иначе говоря, услышав «шесть», надо в темпе ответить — «два». В противном случае… будет плохо. Капитан только крякнул с досады. Но ничего не поделаешь…
Перебегая от укрытия к укрытию, мы внимательно вслушивались в ночную тишину. Хотя тишиной её назвать можно было с большой натяжкой. Свистел в проёмах стен ветер, погромыхивало какое-то железо. Что-то поскрипывало, и где-то капала вода… Словом, полный тебе набор! И разобрать в этой мешанине звуков тихие шаги — задачка непростая…
Но выполнимая! И это подтвердил Олег Маслов. Невысокий жилистый паренек, он служил у нас в отряде первый год. Однако успел зарекомендовать себя умным и понятливым бойцом. И слух у него был — поистине музыкальный! Вот и сейчас он, насторожившись, поднял руку и, поколебавшись, указал ею куда-то в сторону.
— Уверен? — тихо прошептал в гарнитуру старший группы.
— Да… шаги там, командир! — также тихо ответил Олег.
Старший лейтенант повелительно взмахнул рукой, давая команду растянуть и загнуть фланг.
Ещё пара-тройка десятков метров…
Гулко ударил автомат, и в ответ вся наша цепь отозвалась дружным залпом. Правда, стреляли мы преимущественно поверх воображаемых голов — про идущих с той стороны «вованов» помнили все. Но противник-то этого знать не мог! Визг рикошетящих от стен и остатков механизмов пуль он принял за вполне реальный огонь по себе. Огрызнулся очередью — безрезультатно: сразу после открытия огня мы мгновенно залегли. Но слепыми от этого не стали. И вспышки выстрелов заметили. Врезали по ним уже прицельно, короткими очередями.
Вот тут ему и поплохело…
Через полчаса перестрелки (причём, стрелял в основном он), злодею грамотно отрезали все пути отхода. Бойцы лежали в нескольких метрах друг от друга, в зоне прямой видимости и слышимости — проскользнуть через такое оцепление шансов имелось немного. Время от времени мы постреливали. В воздух. А то черт его знает… попрёт ещё напролом. Вдруг у него пояс шахида с собой есть? Навалишься на такого, а он кольцо и сдернет… Переть же дуром на автомат — даже шахид не станет, понимает, что вариантов нет. Не дадут подойти, завалят издали, тут и шальной пули хватит. Дураков среди них не так уж и много, шансы на успешный подрыв они тоже могут прикинуть грамотно.
