Алекс Орлов - Фактор превосходства
– Полковник Фарковский ничего для них не жалел, сэр. Все образовательные картриджи были к их услугам. Потом мы кое-что у них изъяли, оставив только самое безобидное.
– Нужно придумать какой-то способ, Спектор, как-то изолировать их от всех тех возможностей, что давал им Фарковский. Да, нам нужна их прозорливость, их способность находить верное направление в поиске водородного процессора, но не более, майор, вы меня понимаете? Они нужны нам как эти… ну как их? Белковые организмы – друзья человеков…
Генерал пощелкал пальцами в поисках забытого слова.
– Собаки, сэр, – подсказал майор.
– Правильно, собаки. Это ведь, кажется, они все время анализируют состав газовой смеси, правильно?
– Да, сэр. Они ее нюхают.
– Вот именно – нюхают! Вот и я хочу, чтобы наши человеки нюхали, вынюхивали правильное направление, но не претендовали на результаты поиска, понимаете?
– Собака не должна делить с хозяином найденный трюфель?
– Что? Что вы такое произнесли? Вы что, тоже увлекались культурой человеков, как и ваш бывший начальник?
– Нет, что вы, сэр, – майор энергично замотал головой. – Не по собственной воле. Полковник заставлял нас постигать культуру человеков, их поведенческие схемы, стимулы. Я был вынужден штудировать его архивы, хотя, полагаю, мы прекрасно бы обошлись без этих полукровок и всей программы адаптации человеков к нашей среде.
32
Длинные трассы реактивных снарядов неслись навстречу Джиму сплошным потоком, он едва успевал уводить свой «арикейн» от верной гибели, бросая штурмовик то влево, то вправо, а за ним все его маневры на своем «арикейне» повторял Тони.
Им была поставлена задача уничтожить станцию авиационной поддержки, с которой противник совершал рейды на две планеты сектора, однако станция прикрывалась четырьмя ракетно-артиллерийскими зенитными батареями. Они изливали потоки огня, чередуя управляемые снаряды и кассетные ракеты. Лишь напряженная работа генератора помех давала возможность паре штурмовиков пробиваться к поставленной цели.
На панели управления появилось сообщение о захвате цели, через пару секунд можно было открывать огонь, однако неожиданно для Джима его обогнали обломки штурмовика Тони.
– Я сошел, – мрачно сообщил он.
Обходя огненную петлю снарядов, на максимальной мощности рулевых двигателей Джим бросил машину влево. От сильной перегрузки началось раздвоение сознания, затем последовал сильный удар, и он вслед за напарником вышел из игры.
«Миссия провалена. На исходную».
Джим снял шлем и заготовленной салфеткой промокнул распаренное лицо. Их с Тони учебные кабины стали с жужжанием опускаться на нулевую точку. Выглянув в контрольное окошко, Джим в который раз подивился сложной системе тяг, демпферов и разгонных планок. Все эти приспособления помогали очень точно передавать ощущения, которые пилот испытывал в реальном бою.
– Не годится «арикейн», мы уже почти час на нем паримся и ни разу стрельнуть не смогли, – пожаловался Тони.
– Ну, давай отдохнем и попробуем на… Что тебе больше по душе – «АТ» или «грифон»?
– Давай попробуем «грифон».
– Он медленный.
– Зато какие экраны!.. Давай разгоняться с самого начала и первую серию ракет встретим в лоб – защита выдержит. А уже потом попробуем маневрировать.
– Ну… – Джим пожал плечами, прикидывая, насколько такая тактика оправданна. – Давай попробуем. Если что – повторим заход.
Напарники переключили настройки, надели шлемы и оказались в кабинах тяжелого дестроера «грифон». Часто эту машину водили электронные пилоты, поскольку она имела хорошую защиту и ей не требовалось совершать хитроумные пируэты, но Джим и Тони намеревались совместить ее живучесть с максимально возможным маневрированием.
– Раз, два, три! Поехали! – скомандовал Джим, и они с напарником понеслись навстречу ощетинившимся пушками зенитным батареям.
Теперь, видя перед собой столь опасные цели, зенитные роботы трудились еще яростнее, создавая вроде бы непреодолимые стены огня, однако дестроеры проходили их насквозь, полыхая голубоватыми огнем защитных экранов и вздрагивая от близких разрывов зенитных ракет.
– Хор-рошо идем! Хор-рошо! – произнес Джим, уводя тяжелую машину от столкновения с ракетой.
Хлоп! Упала тяга одного двигателя.
На контрольном табло появилась надпись – «Перегрев защитного контура!».
Джим отстрелил несколько ложных целей и стал выжимать все возможное из полутора двигателей. А вот и станция – ура! Заметив угрозу, пришедшие на заправку истребители бросились врассыпную.
– Сброс! – скомандовал Джим, дублируя голосом мыслеуказание.
«Грифон» качнулся, когда ракеты вышли из контейнеров, и Джим стал уводить поврежденную машину прочь.
– Я за тобой! – сообщил Тони.
– Отлично, приятель… Кажется, получилось.
Он посмотрел на экран сопровождения – восемь ракет неслись к цели, расходясь веером, чтобы не оказаться под огнем последнего рубежа зенитной артиллерии.
Внезапно серия снарядов настигла машину Джима, и подбитый двигатель заглох. «Грифон» стал уходить на оставшемся, а через пару секунд началась детонация ракет. Но каково же было удивление Джима и Тони, когда выяснилось, что бронирование станции ракетам не по зубам!
– Так нечестно! – воскликнул Джим. – Выходит, эту цель вообще нельзя поразить!
– Можно, – возразил Тони. – Нужно пересесть на скоростные машины, смешаться с истребителями противника и ударить в тот момент, когда станция откроет створки, чтобы принять на перезарядку свои машины. Только так.
– Ну что же, давай пересаживаться…
«Миссия провалена. На исходную», – прозвучал в наушниках голос электронного арбитра.
– Без тебя знаю, – пробурчал Джим и сдернул шлем. Тренировочная кабина поплыла вниз.
33
Продолжая обсуждать особенно сложные моменты в последнем учебном бою, Джим и Тони прошли мимо поклонившегося дворецкого и, войдя в комнату, довольные собой, попадали на койки – последний бой они все же выиграли.
– Честно говоря, я даже не сразу понял, кто по нам стреляет, – продолжал Джим. – Он был экранирован, и я думал следом за ним прорваться ближе к воротам. Если бы ты не крикнул…
– Подожди!
Тони поднялся с кровати, взял сканер, и, как только включил, прибор начал жалобно пищать. Он вопил не переставая, несмотря на то что Тони водил им из стороны в сторону.
В конце концов сканер замолчал, но лишь когда Тони поднял его к потолку. Также безопасным оказался и пол, но только не стены.
– Обложили, – сказал Джим, садясь на койке. – Теперь их так просто не перещелкаешь.
– Да, придется подумать, – согласился Тони и, отложив сканер, принялся поочередно выдвигать все ящики своего стола.
– Ты чего задумал?
– Пока не знаю. Вертится какая-то мысль…
– Я ее уже вижу, твою мысль, – какой-нибудь импульсный генератор.
– Точно, – с улыбкой сказал Тони. – Только генератор долго делать, а нам нужно всего на один раз.
Вскоре напарники уже увлеченно трудились над задуманным устройством, склеивая вместе два корпуса от старых пилотских шлемов. Переговариваясь на только им понятном жаргоне, они ставили в тупик весь отдел аудиоконтроля.
Майор Спектор нервно расхаживал позади сидевших в ряд операторов и через каждые несколько минут обращался к программе расшифровки, но она давала разнонаправленные трактовки беседы полукровок, получалось, что они то ли готовили подрыв моста, то ли занимались приготовлением блюд человеческой кухни или даже ремонтом складского помещения.
– Мне нужно точнее, точнее знать, что они делают! Вот это что за звук такой – вжик-вжик? А, оператор?
– Не могу знать, сэр.
Майор снова обратился к программе-дешифратору, но та выдала ему два десятка предположений.
А Джим и Тони, между тем, готовили небольшую бомбу, которая должна была создать импульс для уничтожения всей сети миниатюрных подслушивающих устройств. Напарники точили напильниками стружку из активных материалов, и Джим поминутно интересовался – не слишком ли много.
– Давай хотя бы попытаемся рассчитать, – предлагал он.
– Да не бойся ты, я чувствую эту норму, – заверял Тони. – Но аппаратуру из комнаты мы все же вынесем.
Через два часа импульсная бомба была готова. Она представляла собой сферу величиной с большой арбуз, внутри которой размещался заряд, покрытый слоями стружки различных материалов.
– Одно я не могу понять, зачем тут понадобилась клепка от дифтского спутника? – спросил Джим.
– Я не знаю, – признался Тони. – Но хуже не будет. Это я тебе точно говорю.
– А ты помнишь, как она по ночам светилась?
– Ну и что? Мы же проверяли – никаких опасных излучений она не выделяет.
