Владимир Поселягин - Маньяк в Союзе
— Держусь… со скорой бы поторопились… — в два приема выдохнул молодой опер.
— Ща все будет! — проорал Костя продолжая бежать, он уже успел связаться с дежурным отдела.
Выбежав наружу, Константин замер. Вольных лежал на спине изредка по его телу пробегала судорога. Зиновьев лежал без движения. Только сейчас Мельников заметил пятого оперативника, Егора. Он лежал чуть с боку с ножом в горле.
'Метательный' — машинально отметил он.
— Олег? — подбежал Костя к капитану и падая рядом на колени.
Прохрипев несколько слов тот замер.
Завыв, Мельников со всей силы ударил рукой по земле.
***
Меня натурально месили ногами. Это была не драка, а убийство, так бьют, чтобы убить. Знаю, сам не раз бывал в такой ситуации, и ногами работать умел.
Сквозь кровь, которая стекала на глаза, я быстро осмотрелся, продолжая закрываться руками. Удивительно, что били меня пизд. ки лет по пятнадцать-шестнадцать. Самое главное — я не понимал где я. Последним что помню, как Зиновьев выпускает в меня магазин пулей за пулей… и все, я почти сразу оказываюсь на земле, и меня месят эти малолетние твари.
До скрипа зубов хотелось ответить, но проблема была в другом, я совершенно не чувствовал своего тела. То есть, мозг давал импульсы конечностям, по крайней мере, когда я захотел закрыть голову раками это произошло, но все так же тела я не чувствовал.
Больше всего меня тревожила непонятность происходящего. Где я? Где мой пистолет? Что это за гаденыши? Где мои парни? Где новостройка, в которой мы проводили столь неожиданный захват? Я успел охватить одним мгновение окружающею нас улицу. Пятиэтажные дома из красного кирпича? Черт, да где я?
Вся эта круговерть молниеносно пронеслась у меня в голове, дальше я уже действовал. Раз не чувствую боль и тело более-менее послушно, так надо показать этим соплякам что может бывший офицер спецназа ФСБ.
Взяв в 'ножницы' ноги одного из салажат, я провел серию ударов по конечностям мелких хищников. Результат был не тот, на какой я рассчитывал. Нет, кость у одного хрустнула и он с воплем упал, но другие просто отскочили.
Что за черт? Я смотрел на не свои руки. Они могли принадлежать какому-нибудь очкарику-музыканту, но ни как здоровой горилле в сто двадцать килограмм живого веса.
— Бей урода! — прозвучал мальчишеский крик. Видимо вожака.
Дальше я крутился на инстинктах, при этом стараясь запомнить лица зверенышей. Месть, одна из болезней, которую я так и не смог преодолеть. Заметив взмах арматуры, машинально откатился в сторону, уходя от удара. Это меня спасло, вместо головы хрустнула рука ниже локтя. Только тут я начал чувствовать тупую боль.
Я уже поплыл когда прозвучал вдали чей-то возмущенный женский крик, и гаденыши подхватив своего прыснули от меня в стороны. На одной силе воли приподнявшись на одной руке, я посмотрел одним глазом на кричавшую, второй был похоже выбит, и увидел бегущих ко мне двух женщин в странной одежде. Это было последним что помню, целая рука внезапно подломилась, и я ткнулся лицом в землю.
Сначала было слово… и это слово было матерным.
— …утку тут бросила? — послышался несколько интеллигентный голос. Даже не открывая глаз, я понял, что рядом один из представителей древнейших профессий, целитель. Или, проще говоря, врач.
— Извините, Иван Эммануилович, санитарка тут убиралась. Видимо забыла утку убрать.
— Матрена?
— Она.
Наконец мне удалось разлепить один глаз, и чуть повернув голову посмотреть в сторону говорящих, второй категорически отказывался открываться.
Там действительно обнаружились двое. Мужчина лет сорока пяти в странном, но, несомненно медицинском халате, и медсестра примерно лет тридцати с конопатым лицом. Доктор, в это время чуть нагнувшись отряхивал забрызганные штаны, что заставило меня усмехнуться, слегка скривившись от боли в разбитых потрескавшихся губах.
С трудом приподняв левую руку, осмотрел ее. После чего вздохнул, это была не моя рука, правая была в гипсе. Пока доктор выговаривал медсестре, видимо старшей, раз она отвечала за санитарок, быстро прикинул варианты. Единственная пришедшая мысль, это не суетиться, нужно косить под потерявшего память, пока не разберусь что со мной. То, что меня убил киллер я уже не сомневался. Но где я? Кто я? Пока не выясню — ничего и никого не знаю. Я знал, гибкое мышление и достаточно жёсткий характер не дадут мне нервничать и истериковать от всего этого.
— Иван Эммануилович, больной открыл глаза, — отвлекла от себя внимание врача медсестра, заметив, что я рассматриваю их.
— Игорь? Как ты себя чувствуешь? — перестав отряхиваться поинтересовался доктор, подходя ближе.
'Отлично, теперь я знаю, как зовут это тело!' — мелькнула мысль.
— Плохо. Все болит, и второй глаз не открывается, — пробормотал я, с трудом ворочая языком.
Видимо поняв мои затруднения, врач велел медсестре напоить меня. Взяв поилку с тумбочки, женщина подошла и дала напиться через короткий носик.
— Тело болит? Странно было бы если бы не болело. На тебе живого места нет, все тело сплошной синяк. Я до сих пор понять не могу, как так получилось, что кроме сломанной руки и носа, никаких переломов у тебя нет. А глаз? Правый глаз не откроется, пока здоровенная гематома не спадет.
— Понятно. А кто я?
Вопрос повис в воздухе. Доктор открывал и закрывал рот, изумленно глядя на меня. Медсестра, убиравшая поилку, замерла, удивленно обернулась и посмотрела на врача.
— Так! Что ты помнишь?
— Ничего. Совсем. Только ваши голоса, открываю глаза и вижу вас, остальное как в тумане, — после того как попил воды разговаривать стало заметно легче, но я все равно шепелявил, полость рта была странной, не моей, не привычной. Видимо от этого и шла эта невнятность.
— Что это такое? — вдруг спросил меня доктор, тукнув пальцем в стул.
Я на автомате ответил:
— Стул.
— А это?
— Медицинский халат.
— А я кто?
— Доктор, наверное.
— Хм, — врач задумался.
Кстати, когда обзывал врача доктором, медсестра тихо охнула. Проанализировав, чтобы это значило, понял, что доктор это тело знает. И скорее всего, тело тоже знало врача.
— Ты меня помнишь? Посмотри внимательней, может, вспомнишь? — попросил врач, закончив размышлять.
— Вы Иван Эммануилович, — сразу же ответил я.
— Вспомнил? — обрадовано хлопнул себя по колену врач.
— Нет, — расстроил я его. — Слышал, как к вам обращается медсестра.
— Понятно, — он снова задумался.
— Вы еврей? — поинтересовался я с интересом его разглядывая одним глазом.
