Санитар (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич

— Не сдали сердечно-легочную реанимацию, — говорит мне мужчина в белом халате. — Смотрите график на сайте, когда ещё можно раз попробовать.

Я не сдал? На кукле с электронной начинкой? Пациентов сколько раз спасал, а тут у меня не получилось?

— Манекен-тренажер тут не рабочий скорее всего, — не соглашаюсь я с человеком в белом халате. Какой-то он не знакомый мне, никогда я его раньше не видел.

— Хороший тренажер. Все сегодня на нём сдали нормально, — не принимает мои доводы сотрудник мультипрофильного аккредитационно-симуляционного центра. — Новенький.

— Что, меня сейчас и до работы не допустят?

— Получается так. Пока аккредитацию не пройдете...

Тут я и проснулся.

Приснится же такое... Нет, бы что хорошее.

Босыми ногами я прошлёпал в кухонный закуток. Водички в стакан налил. Выпил.

С организмом всё хорошо было. Ну, я же в первом мужском возрасте — всю ночь пить и гулять могу, а наутро как огурчик.

Глава 3

Глава 3 Санитар

Дом, в котором я сейчас жилье снимал, раньше был заводским семейным общежитием. Коридорного типа. В девяностые свои комнаты жильцы каким-то хитрым образом приватизировали. Кто так и здесь жить остался, а кто-то свои метры продал.

Предприимчивые люди, как моя Мария-хозяйка, комнатки недорого к рукам прибрали, подремонтировали, обставили и сейчас сдавали. Поговаривали, что у Марии в доме не один десяток квартир-студий. Она раньше в профсоюзном комитете завода подвизалась, все ходы-выходы знала и на хромой кобыле куда угодно могла въехать.

Общежитские хоромы и сейчас продолжали продавать. Где, после ушедших в мир иной, а кто и денежек подкопил и в более нормальное жилье перебирался. Ну, а прежняя жилплощадь в этом случае на продажу шла.

Вот в доме и продолжали сверлить, колотить, лифт цементом загаживать. Ремонтировались новые жильцы.

Коридоры никто не трогал. Они же — помещения общего пользования, чего в них вкладываться. Коридоры, как были, так и стояли с советских времен.

Я оделся, есть не хотелось, и в отдел кадров за справкой пошел.

Лифт так и не работал, поэтому пришлось лестницей воспользоваться. Её состояние не лучше коридоров было.

Почему я здесь жильё снимал? До работы мне было три шага. Вышел из бывшего общежития, пять минут — и уже на рабочем месте. Не надо в больницу через весь город мотаться, часы на дорогу тратить.

На лестнице я никого не встретил, на улице тоже было пусто. Все нормальные люди на работе и учебе уже были, никто без дела не шлялся.

Туман какой сегодня... Видно, после вчерашнего светопреставления на небе.

Мать моя! Это, они, что за три дня так нашу больничку отремонтировали! Пока я к аккредитации готовился, трудовой подвиг совершили! Причем, сделали её в каком-то ретро-стиле. Ну, так, наверное, главный врач больницы скорой помощи приказал. Тут он теперь хозяин-барин.

Здание было выкрашено зеленой краской, не сочной, а какой-то грязноватенькой. Так военную технику камуфлируют. Зато окна, те — сияли чистотой.

Над входом в стационар в глаза бросался красный транспарант.

«Планы партии — планы народа!»

Прикалываются?

Это, они про какую партию? Их у нас много...

У дверей меня тормознули две женщины. Одна, как говорят — в теле, вторая — худосочная и с косичками, похожими на крысиные хвостики.

— Петров! Стой!

Стою. На мадамов смотрю. Что-то раньше я их в нашей больнице не видел.

— Опаздываешь? — ехидненько так говорит та, что в теле.

Какой опаздываю? Я же в отпуске.

— Всё отделение назад тянешь?

Куда я кого тяну? Никуда не тяну.

Дальше стою и молчу. Может, это — представители администрации больницы скорой помощи, а начинать мне знакомство с ними в ругательном виде совсем не хочется.

— Мариночка, запиши, что Петров на семь минут опоздал, — это могутная худосочной строго говорит, а та и послушно записывает в какую-то тетрадочку.

У женщин ещё и красные нарукавные повязки имеются...

Ну и порядочки у нас тут сейчас будут с этим присоединением! Строем ещё ходить заставят...

Так, а откуда они мою фамилию знают?!

За спиной у меня шаги забухали, словно слон из зоопарка сбежал и своим ходом к нам в реанимацию направляется. Не знаю, почему такая ассоциация мне в голову пришла.

— Серега, привет!

Мужик, весьма габаритной комплекции, меня по плечу хлопнул. Чуть руку не оторвал. Травматолог он. Ему и пришивать её бы пришлось.

— Коромыслов! Стой!

Крупная дама с повязкой обширностью лексикона не страдала.

— Опаздываешь?

Травматолог Коромыслов виновато развел руками.

— Транспорта не было... — начал оправдываться мой коллега.

— Всё отделение назад тянешь?

Мне минуту назад подобный же вопрос был задан.

Коромыслов отдувался, с ноги на ногу перетаптывался.

— Мариночка, запиши, что Коромыслов на восемь минут опоздал.

На Коромыслова смотреть даже стало больно. Скукожился как-то он, голову опустил. Чуть не в половину меньше стал.

— Может, не надо?

— Надо, Коромыслов, надо...

Мадам была непреклонна.

— Пошли, Серега. — кивнул мне на дверь доктор-травматолог. — Бесполезно с ними разговаривать.

Дамочки при этом лучились от счастья — нарушителей трудовой дисциплины они выявили.

В кадры я решил попозже зайти, сначала надо в отделение наведаться, прояснить для себя, что тут такое творится.

Экстренная хирургия у нас на первом этаже, а ординаторская — вторая дверь от входа. Первая дверь — кабинет заведующего отделением.

— Ты куда? — остановил меня Коромыслов.

— В ординаторскую.

— Стой, так нельзя. Сначала надо переодеться.

Так, и тут новые порядочки...

Я пошел за травматологом.

Стоп. Тут раньше у нас хозяйственное подсобное помещение было, а сейчас что, после ремонта — раздевалка?

Ну, дела...

В комнатушке в рядок стояли шкафчики для одежды. Я пробежался по прямоугольникам с надписями глазами. Вот и мой. По крайней мере с моей фамилией и инициалами.

Что-то ещё там мелконько написано.

Я шагнул к своему шкафчику.

«Санитар» — так был обозначен мой статус черненькими буковками.

Они, что, из аккредитационного центра уже сюда сообщили, что я станцию по сердечно-легочной реанимации не сдал? Меня из докторов, сразу в санитары перевели?

Глава 4

Глава 4 Палата для ударников

Я переоделся. Свою одежду в шкафчик поместил, а казенную робу на себя напялил.

Ишь, в санитары меня...

Почему это так? У меня же ещё прежнее свидетельство об аккредитации годное, не вышел срок его действия. Я заранее хотел всё сдать, у нас так кадры требуют. Ну, чтобы дыра между старым и новым свидетельством не получилась. Одно уже закончилось, а нового ещё нет.

Досдавался... Кукла ломаная у них. Козлы...

К дверям ординаторской еле ноги меня донесли. Шел и думал, а надо ли мне туда? Не во врачебном я уже сословии...

Нет, надо заглянуть, о новых порядках узнать.

— Можно?

В ординаторской — пятиминутка. Это — по названию, а по времени она и гораздо дольше может затянуться.

— Зачем? — завотделением на меня глаза вытаращил. — Сергей, я ведь тебя на палату ударников поставил, иди туда и делом занимайся!

Во дожил... В ординаторскую не пустили!

В палату Петрович отправил! Горшки выносить!

Ну, допустим, про горшки ничего не было сказано.

Стоп. А, почему в ординаторской половина народа мне незнакомая? Из больницы скорой помощи докторов к нам перевели? Их — сюда, а наших — к ним? Ротацию сделали?

Что-то я совсем ничего не пойму. Сходил, называется, на аккредитацию. До санитара по карьерной лестнице вырос.

Тут ноги мои к полу и приросли. Куда меня Петрович поставил? На палату ударников? Что это ещё за ударники? Вообще я такого не слышал. После ординатуры, вот уже почти пять лет работаю, а про каких-то там ударников первый раз слышу.