Наследие Вермахта (СИ) - Архипов Алексей Сергеевич

Viertes Reich («Фúэтэс Райх», «Четвёртый рейх») было  законспирированным политическим образованием с идеологией  национал-социализма, которое рассматривалось как преемник  Третьего рейха. Впервые термин «Четвёртый рейх» появился в 1960-х годах в связи с тем, что канцлер ФРГ  Курт Кизингер работал в прошлом в  министерстве пропаганды Третьего рейха, как и ряд других крупных политических фигур  Западной Германии того времени, которые также были связаны с Третьим рейхом. По мнению их политических противников, они также проводили политику, направленную на реабилитацию  национал-социализма.

В 1930 году в Берлине было основано общество Reichsarbeitsgemeinschaft «Das kommende Deutschland» RAG(«Рáйскамэн/гэмайншáфт «Дас кóмандэ Дойчланд», «Рейх-ассоциация Германии»), издававшая научно-оккультный журнал «Weltdynamismus»(«Вэльтдинáмисмус», «Мировой динамизм») и брошюру «Vril. Die kosmische Urkraft»(«Фриль. Ди кóсмишэ Уркрафт», «Космическая изначальная сила»), в которых помимо всего прочего утверждалось, что можно создать летательные аппараты на ещё непознанной наукой силе «врил». Этим книгам предшествовали очень похожие на них книги 1928 года двух австрийских учёных, один из которых Карл Шаппелер заявлял о так называемых «космических войсках» и неком вечном двигателе. Самым подозрительным было то, что после Второй Мировой Войны не было найдено никаких документов о деятельности этой организации, если такие документы вообще когда-либо существовали, однако эта группа стала центральным элементом в секретной деятельности германского «Общества Врил» в 1920-1940-х годах.

На самом же деле Адольф Гитлер действительно построил Базу 211 «Новый Берлин», но сделал это с особой секретностью, запутывая и исключая все возможные следы для логического выявления факторов, которые можно было бы использовать для обнаружения её месторасположения. База была построена не на территории Новой Швабии и не вблизи её границ, как это было общепризнано считать, а совсем с другой стороны Антарктического материка в Шельфовом Леднике Росса. Первая экспедиция Альфреда Ричера опубликовала только те материалы, которые не касались секретных планов Гитлера, но в действительности разведка с самолётов велась и в других районах Антарктиды, где Рейхскомандование сразу обратило внимание на очень огромный протяжённый разлом в леднике Росса, который абсолютно подходил для захода в него подводных лодок и небольших судов, что сразу оптимально позволяло вести речь об идеальной скрытности при проведении строительства базы внутри ледяного массива высотой 20–25 метров только над водой и до 15 метров под водой. Именно поэтому американская экспедиция «Highjump» в 1947 году под командованием адмирала Ричарда Бэрда не достигла успеха. Они просто не смогли обнаружить эту базу так же, как её не смогли обнаружить до этого англичане. Сам Альфред Ричер никакого строительства конечно же не вёл, в его задачу входило максимальное исследование материка на предмет обнаружения самого лучшего места для такой сверхсекретной базы и он прекрасно с ней справился. В дальнейшем строительство велось силами подводного флота и инженеров Третьего Рейха. Именно поэтому адмирал Карл Дённиц и высказался в 1943 году относительно заслуг подводников, хотя многие восприняли это несознательно. Ни о каких сомнениях в том, что эта база существует, в высших кругах Германии не было и речи, но существовала одна глобальная проблема. В конце войны все возможные документы относительно этой базы были уничтожены в Фюрербункере под Рейхсканцелярией в Берлине. Единственным, что удалось сохранить в самой Рейхсканцелярии были кодовые шифры от сейфов, которые не представляли для красноармейцев никакого интереса, так как никто, кроме самих немцев не знал, о каких именно сейфах идёт речь, потому что в документах они идентифицировались по заводским номерам и не более. Это дало возможность Германии сохранить за собой «ключи» к заветным артефактам «Общества Туле» и научно-технической документации, касающейся разработок «Общества Врил». Во второй половине XX века, когда Германия получила возможность продолжать свои полярные экспедиции в Антарктиде, в течение некоторого времени совершались попытки поиска Базы 211 «Новый Берлин», но они также не увенчались успехом, и тогда «наследники Врил и Туле» сделали ложный вывод о том, что результаты миссии «Highjump» 1947 года были просто засекречены и американцы нашли и уничтожили немецкую секретную базу. Однако, когда в 2037 году во время спасательной операции на станции Конкордия пришёл неожиданный сигнал от Ганса Майера о неестественных аномалиях возле разлома на шельфовом леднике Росса, всем сразу стало ясно, что это ничто иное, как разработанная самими же немцами ещё сто лет назад система защиты от навигационного обнаружения и значит где-то рядом находится вход на базу «Новый Берлин».

Теперь оставалось только одно — это максимально скрытно проникнуть туда и забрать все артефакты и документы Четвёртого Рейха, уничтожив после себя всё остальное в виде доказательств существования этой секретной базы, как это всегда стандартно выполнялось немцами в годы войны.

ГЛАВА II. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ

Станция Конкордия,

13 июня 2037 года, 10:20

Перед тем, как покинуть кабину своего сновигатора «Meerschlag», припаркованного для дозаправки и заряда батарей к модулю технического обслуживания станции Конкордия, Ганс Майер по скрытой выделенной линии связи в режиме «Филин»(«Uhu-Modus!») отправил в Центр Управления Программы «Полярной Навигации» немецкой стороны на станции «Ноймайер» закодированное сообщение следующего содержания:

Сообщение от «Белой акулы»(«Weißer Hai», «Вайса Хай»):

«Мною получена информация от русского пилота «Фрэя» о том, что во время продвижения их группы из четырёх человек вдоль большого разлома по леднику «Росса» в области его устья с координатами 80º ю.ш. 171º в.д. ими было зафиксировано устойчивое аномальное завихрение магнитной полярности с эпицентром в радиусе одной мили при стабильном сейсмическом состоянии. Прошу принять оперативные меры к рассмотрению вопроса нахождения в этой области задачи «Х»!!! Жду дальнейших указаний».

После этого Ганс вернулся на станцию, куда вместе с ним вернулся и Йозеф, и они вместе приступили к поискам подходящих для сна открытых номеров. Условия личного комфорта в создавшейся ситуации теперь мало кого интересовали, к тому же переодеваться никто естественно не собирался, поэтому внутренняя атмосфера станции, слабо прогретая после отключения электроэнергии в принципе никого не пугала, так как спать ближайшие три часа предстояло в термокомбинезоне, который оптимально регулировал внутреннюю температуру автоматически или в ручную по желанию пилота. Естественно, что номера немцы старались выбрать по соседству друг с другом. Николя, который оставался дежурить за научно-лабораторной группой, продолжающей отсыпаться после переохлаждения, указал им приблизительное направление по станции, в котором располагался жилой модуль. В сложившихся напряжённых условиях было не совсем принципиально идти на не столь необходимую услужливость, чтобы находясь под действием лекарств в такой же степени переохлаждения, как и у всех остальных, да ещё и не выспавшимся, провожать группу лично. Поэтому оба немца в походном режиме то и дело, проверяя ручки дверей, выбрали напротив друг друга два пустых номера, освободившихся между сменами вахт основного персонала станции. Ганс, который всегда всё делал очень внимательно, убедившись, что российская группа отстала где-то по пути, всё равно при этом старался ограждать себя даже от малейшего риска быть подслушанным. Поэтому, когда они с Йозефом расходились из коридора по своим комнатам, он неожиданно окликнул его словами «Für eine Sekunde!»(«Фюр áйнэ Зекýндэ», «На секунду!») и, не оборачиваясь, поманил его из-за плеча поднятой вверх кистью руки. Когда Йозеф зашёл за ним в номер, Ганс, прикрыв дверь, быстро и досконально начал объяснять ему в полголоса текущую ситуацию, при этом, ритмично жестикулируя перед ним одной рукой, как будто собирался метнуть в него дротик.