Метаморфоза (СИ) - Якушева Анастасия

Уши.

У.

Меня.

Должны.

Быть.

Уши.

Я замедлилась и прислушалась, всем телом ловя звуковые вибрации: ото всюду что-то скреблось, иногда попискивало; где-то издалека доносился низкий, неравномерный гул. Но человеческих голосов не было. И шагов тоже было.

Я заползла в какую-то щель и сжалась в комок. После изнуряющей гонки снова проснулся голод. Пока не всепоглощающий. От такого я еще могла отмахнуться. Но это не на долго. Нужно выбираться и снова искать еду.

Совсем рядом что-то заскреблось и послышался высокий писк. Я наугад выпластала морф и схватила теплое живое тельце. Оно жалобно пискнуло и лопнуло в захвате, забрызгав меня густой липкой жидкостью. Я впитала ее всем телом и вобрала обмякшее тельце.

По поверхности прошла дрожь, и меня внезапно накрыло новое ощущение. Оно прокатилось судорогой по телу и обожгло волной наслаждения, такой мощной, что это почти граничило с болью. Я выгнулась, мечтая закричать, и опала без сил.

Голод отступил.

Не в силах бороться с охватившим меня блаженным бессилием, я забылась.

Когда я пришла в себя, рядом снова кто-то копошился и попискивал. Уже понимая, что надо делать, я в полной темноте напрягла органы чувств, ловя вибрации и поточнее определяя, где находятся эти новые теплые зверьки. Мое податливое тело оказалось удивительно чувствительным и вскоре в голове у меня (точнее там, где обитала моя воля) из многократных звуковых отражений сложился план помещения. Я оказалась зажата между двумя тумбочками. По обломкам стеллажей перебегали те самые зверьки. Их пушистая шерстка гасила звуковые вибрации, но теплое, пульсирующее тело источало какую-то иную дрожь, которую я никогда не видела у обитателей своих трущоб.

Я замерла, подпуская зверьков поближе, и, уже понимая, что буду делать, выпростала морфы, стараясь поймать как можно больше созданий. Три или четыре попались в мои щупальца. Я с хрустом их сжала, вдребезги размочаливая маленькие тельца, и с наслаждением втянула в себя теплую влажную кашицу.

По телу прошла новая судорога, ослепляя на мгновение блаженством. И я, обессиленная, растеклась.

Но на этот раз я не уснула. Справившись с минутным экстазом, я целенаправленно принялась выслеживать зверьков. Сначала я пробовала к ним подкрадываться, но они оказались на удивление чуткими и от моих плавных похлюпывающих движений разбегались в стороны, быстро сообразив, что за этим следует. Тогда я решила изменить тактику. Я вытягивала длинный щуп в сторону скопления зверьков и намеренно издавала какой-нибудь громкий звук. А когда они срывались, чтобы убежать от неожиданной опасности, направляла их прямехонько к своему логову, откуда уже ловила пробегающие тельца.

Когда в этом помещении все зверьки закончились, я перебралась в соседнее, но и там вскоре никого не осталось. Проверив еще несколько комнат, я почувствовала непривычную сытую усталость и на этот раз основательно залегла поспать, забившись под развалившийся шкаф.

Когда я проснулась. Голода внутри не ощущалось. И даже тени его не было. Я только чувствовала, как во мне клокочет и переливается новая, бурная и радостная энергия. Я подумала, что надо бы восстановить свой облик, и тело в мгновение ока приняло человеческий вид. Не человекоподобный, я это чувствовала, а именно человеческий. Живой. Я ощутила свои руки и ноги. Услышала работу мышц, когда попробовала пройтись по комнате. Потрясенная, я ощупала лицо — круглые, действительно бархатные, щечки, трогательно легли в ладошки. Я провела пальцем по губам — это оказалось странно приятно. Ощутила на голых плечах шелковистое прикосновение волос.

Светлых.

Я точно знала, что они светлые.

Пораженная, я засмеялась. И услышала свой собственный смех — звонкий, четкий. Живой.

Все еще не веря в произошедшее, я ощупала свое нагое тело. Оно оказалось теплым и шелковистым. Не таким, к каким я привыкла в лабиринте трущоб. Тамошние жители все были изъедены разложением и коростами. Кто-то больше, кто-то меньше. Но их тела были мертвы. В них не пульсировала жизнь, как в тех пушистых созданиях. Их кровь была отравлена. Никто из них не походил на человека.

Я снова огладила свое тело. Я совершенно точно походила на человека. Я знала это, хоть никогда ни одного не видела.

Поразмыслив немного, я решила повременить возвращаться в трущобы, и попыталась снова осмотреться, как делала до этого, но оказалось, что мое человеческое тело утратило чувствительность и больше не воспринимало звуковые волны. Все еще не доверяя своему преобразованию, я не рискнула принять свободную форму, и решила выбираться ощупью.

Оббив пальцы на ногах и снова ссадив руки, проплутав изрядное время, я все-таки нашла лестницу наверх и осторожно стала подниматься. Там оказалась небольшая комнатка с разбитым окном. А за окном светило солнце.

Не рискуя выходить на улицу, я присела у окна и втянула воздух. Пахло пылью, гниющими помоями и испражнениями. Так непохоже на удушающий запах разложения, который окутывал занятые отвергнутыми трущобы.

Я посидела немного и собралась уже снова забиться в какой-нибудь уголок потемнее, чтобы еще поспать, как вдруг в помещение ввалился человек. Мужчина. Он пах прокисшим спиртом и каким-то вонючим дымом. На толстой красной шее и низком лбу выступила испарина. Мужчина оглядел комнату мутным взглядом и замер, увидев меня. Я сжалась, ожидая ударов и криков отвращения, но мужчина порывисто взревел и по-звериному зарычал. Он оглядел меня и медленно пошел вперед, паскудно подгигикивая и икая. От страха у меня отнялись ноги.

Когда он приблизился, я осознала, что ниже его на две головы и мне приходится задирать голову, чтобы посмотреть в его круглое, потное лицо.

Огромные ручищи сдавили мне плечи. Я взвизгнула и попыталась вывернуться. Но мужчина загоготал и как тряпичную куклу бросил меня в стену. От удара вышибло дух. И не успела я прийти в себя, как он уже снова схватил меня и бросил поперек разбитого комода. Не понимая, что происходит, я снова попыталась вывернуться. Но куда там… одной рукой он вжал мою голову в занозистые доски, а другой копошился где-то в районе ремня. Я не понимала, что задумал этот человек, только знала, что это неправильно. Я снова дернулась всем телом. Закричала. В ответ он пинком раздвинул мне ноги и грубо сунул руку куда-то в сокровенное. Я завыла. В ответ он несколько раз приложил меня лицом об доски. В глазах помутилось. Он погремел ремнем, и я почувствовала в паху давление.

Волна паники вперемежку с яростью затопила сознание. Я взревела. Тело рассыпалось студнем и снова сжалось стальной пружиной, обвившись вокруг захрипевшего гада. Я шипела, сжимаясь все туже, и пульсируя в такт с его надсадным дыханием. Вот под моими кольцами послышался хруст. Мужчина раззявил перекошенный рот, но изо рта не вырвалось ни звука. Он попытался вдохнуть, но шея тоже хрустнула. Белесые в красных прожилках глаза распахнулись в предсмертном удивлении и закатились. Пульсация внутри его тела стихла. И с этой пульсацией вдруг схлынуло и мое напряжение. Я разом ослабила кольца и стекла на пол. Его тело рухнуло сверху. Бесформенное, вонючее, со спущенными штанами.

Я содрогнулась от отвращения и перетекла в сторону. Стараясь не глядеть на труп, я снова восстановила форму и уже собиралась нырнуть в спасительную темноту подвала, как оттуда послышались другие голоса и в проходе, ведущем вниз, показались еще двое.

Уже не рассуждая, я вскинула руки, сомкнув гибкие щупальца на толстых шеях.

Но эти двое не собирались сдаваться так просто.

Один опустил мне на голову зеленоватую стеклянную бутылку, и по лицу потекла вонючая жижа, вперемежку с кровью. Жижа затекала в глаза и разъедала слизистую. Я мгновенно ослепла на один глаз. Второй заволокло бордовой пеленой.

По корпусу прилетел еще удар. Снова послышался звон стекла и ребра обожгло болью. Я стиснула зубы и сильнее сдавила кольца. Чьи-то ногти царапали мне кожу, рвали плоть. Кто-то хрипел.

Я стояла и только крепче стискивала захват.