Артемий Трусов - Последняя надежда
Они шли всё дальше и дальше. Туннели сами тянули, скорее манили их за собой. Ведь многие тайны метро ещё до сих пор не раскрыты: например почему на Проспекте Конева время растягивается, замедляется, совершенно расходясь с остальными часами. Говорят, что особый уровень радиации, который способствует данной аномалии. Но никто так до конца и не выяснил это. Или к примеру почему Бульваре Архитекторов два раза в год видят поезд-призрак с людьми, детьми и стариками. Идут слухи, что именно этот поезд, именно на этой станции, во время Судного дня потерпел крушение и теперь призрак этого поезда и этих людей блуждают по метро, пытаясь вырваться на поверхность. И это всё не бабушкины сказки, это реальные факты, доказанные здешними учёными. Много загадок ещё предстоит раскрыть, но одно известно точно: это не череда случайностей, это одна цепочка событий, связанная одной причиной. А какой, никто никогда не узнает.
Приближалась станция Московский проспект. Москва… интересно, если они выжили, то как они там живут? Этот вопрос всегда интересовал Кирилла, но ответ он врятли получит. Как то радисты поймали сигнал, но очень слабый, там даже никто ничего не сказал, поэтому решили, что там все умерли. Но он знал, что за пределами Омска есть жизнь, есть….
Глава 3. Смена поворота
Наконец герои подошли к станции. На удивление всё было спокойно. Слишком спокойно. Словно это место специально осталось не тронутым как святыня. Хотя какая святыня в такие времена. Взять хотя бы станцию Парк Победы: победа — великое слово. Но в постапокалипсис это слово утратило смысл. Ведь за что людям бороться? За что людям ПОБЕЖДАТЬ? Побеждать здесь некого и нечего, разве что мутантов, да и то это слово ко всем не приставишь. Правительство «Торгового Альянса» даже хотело переименовать её в Парк Надежды, но потом эти мысли отбросили и все зажили как прежде. Ведь по легендам метро — живое существо, коем раньше была Земля. И если её разозлить, нарушив гармонию и баланс станций, то она покарает всех и никто уже не останется в живых.
Пять шагов, двадцать…
— Ложись…
Туннели начинали рушиться, своды не выдерживали. Петровича с Кириллом отбросило в сторону и они потеряли сознание. Взрывы раздавались повсюду. Игорь с Антоном попали под завал, а Андрей залетел в служебный коридор. Неожиданно, настала тишина…
— Пуху-пуху, что за чёрт? — откашливаясь, сказал Андрей, который меньше всех пострадал. — Кирилл, Игорь, Петрович, Антон ау… Вы где…
На полу лежали два странных объекта: о Боже, это были Кирилл и Петрович! Андрей тут же метнулся к ним:
— Эй, эй, вставайте, ну же, вставай…
— Э-э-э-э, что за… Я проснулся… — выдавил Кирилл, после чего немного пришёл в себя — Петрович, Петрович, просыпайся, мы выжили…
— Поздравьте меня, я остался жив. Что чёрт возьми здесь произошло??? — с удивлением спросил Петрович.
— Кажется бандиты заранее заложили бомбы и гранаты, зная что мы пойдём за ними… — ответил Андрей.
И тут все услышали кашель. Он был слабый, будто больной младенец молил о помощи. Этот кашель заставил всех вспомнить об Игоре и Антоне. Так значит они всё-таки выжили, задал про себя каждый себе данный вопрос? Значит, есть ещё надежда найти выживших. Возможно, она окажется последней.
Ребята разгребли несколько развалин. Игорь и Антон лежали на полу, практически не шевелясь. Но между ними было одно отличие. Это отличие разделяло для них жизнь и смерть. Оно словно давало ниточку к спасению. Игорь кашлял, и это было уже отличным плюсом. Путники подошли к нему:
— Дружище, очнись, очнись…Ну давай же, вставай, не спи, массаж сердца, быстро, быстро…
— Ох, парни, вы… вы мне жизнь, жизнь… — больше Игорь не смог вымолвить ничего.
Но и этого было достаточно, чтобы понять: он будет жить. Неожиданно, очнулся Антон. Все переключились к нему, но ненадолго:
— Парни, я всегда считал вас своими лучшими друзьями. Простите меня за все мои выходки и шуточки…
— Не говори ерунды, тебе ещё жить и жить…
— Я буду помнить вас там, наверху… Я, я…
— Нет, не умирай, — не смог сдержаться Кирилл.
Но было уже поздно: его зрачки уменьшились, руки перестали шевелиться. Он больше не жилец метро. Он — дух памяти и времени.
Теперь нужно было думать, что делать дальше: проход на станцию Московский проспект перекрыт, один боец потерян.
— Что прикажешь делать, кеп?
— Возвращаемся на Суворовскую. Игоря в лазарет. Будем подниматься на поверхность. Другого выхода нет.
Путники возвращались обратно на Суворовскую. Теперь их было на одного бойца меньше. Это будто пазл в мозайке вынули, и теперь картина навсегда останется незаконченной. Порой, многие просто мечтали о том, чтобы Антона убили в каком-нибудь тоннеле или сожрали мутанты. Но теперь, кому не скажи о беде, у любого на лице появится грусть, возможно даже страх. И никто не скажет, что вот- сбылась мечта.
Приближалась Суворовская. На подходах к станции их встретил начальник:
— Жители станции слышали взрывы. Это правда?
Кирилл рассказал всю историю, вплоть от самого начала и до гибели Антона.
— Идёмте, я проведу вас к лазарету. Пропуск на поверхность я вам выпишу. За мной.
На этой станции всё было строго: как вы заметили, даже чтобы пройти на поверхность. Без него тебя даже близко к эскалаторам не подпустят: застрелят и ухом не поведут. К чему такой контроль, не могли понять даже сами начальники станции. Отмахивались только: «Для поддержания порядка…»
Игорь лежал в лазарете и спокойно себе отдыхал. Кирилл принял однозначное решение оставить его тут, а на обратном пути, уже вместе с дочерью забрать его. К этому времени, по прогнозу врачей, он должен будет поправиться. К тому же, рисковать жизнью бойца во второй раз он уже не собирается: хватило ему Антона.
— Кирилл, зайди ко мне в каморку, — тихо произнёс Григорий Филиппович, начальник станции.
Григорий Филиппович был человеком немолодым и при этом крепкого телосложения. Люди, видя его в первый раз, давали ему не больше сорока, но на деле ему уже 56. Борода, обволакивающая половину его лица, только молодило его и придавало ему уверенности. Ходил он всегда в старой черной куртке. На самом деле это был бронежилет и не смотря на его вид, Григорий Филиппович верил в его «чудотворную» силу, как он сам выражался. Но врятли этот жилет мог защитить от пуль, скорее от укусов тараканов. Родные и близкие друзья звали начальника станции просто — «Филя». Когда его так называли, он начинал потеть от волнения и что-то бормотать себе под нос, но все уже к такому поведению «Фили» привыкли.
— Послушай, я понимаю тебя и всю твою историю, но…
— Что? Говори, Григорий Филиппович, не стесняйся.
— Давай ты лучше тут посидишь, у тебя всё-равно боец раненый, придёшь в себя, отдохнёшь ну и тому подобное…
— Я тебя не понимаю.
— Видишь ли, нам хватило одного прихода «инопланетян» (так они называли бандитов), а бойцы у меня и так необученные в большинстве своём, а ты… У тебя свой отряд, натренированные ребята. Посиди со мной посторожи мою станцию, а? А своих я пошлю на поиски дочки твоей, их и так не жалко…
Лицо Кирилла тут же потеряло смысл. Он словно встретил перед собой злейшего врага и мысленно говорит ему: «Ну что, нравится смотреть, как я страдаю…» Он побагровел, кулаки его сжались. Он готов был в любую секунду ударить Григория Филипповича, лишь бы это случилось.
— Ну, Григорий Филиппович, от тебя та я такого не ожидал. Оказывается, не все стороны твоего характера раскрылись мне. — тут он поднял тон и чуть ли не заорал. — Ты что спятил??? Как ты мог подумать, что я брошу свою дочку? Немедленно выписывай мне пропуск, через час мы выдвигаемся…
— Но ведь с тобой пойдут только два человека! Тебе нужны люди. Но кто…
— Я могу! — ворвался в комнату мужчина лет 30.
Он был спортивного телосложения, не слишком высокого роста. На нем была широкая кепка, которую носили до Апокалипсиса, новый бронежилет, на котором видны были пули, а в руках старый добренький «калашников». Как позже выяснилось, его звали Дима.
— Я могу пойти, — вновь повторил Дима.
Через час команда была готова. Теперь её состав был новый, не похожий на старый. На этот раз в него входили Петрович, Андрей, Дима и два бойца, которых он захватил с собой: Ярослав и Сергей. Ярослав был высок, спортивен и красив. Сергей же, был низенький, толстоватый и вечно чесал затылок. Всё было готово: нужно было выдвигаться.
Когда первый раз поднимаешься на поверхность, кажется, что ты умер, и тебя отправили в Ад. И даже рассказы сталкеров и просто бывалых людей не могли тебя полностью подготовить к этому моменту.
Наконец, гермворота были открыты, и нашим героям открылся постядерный мир при свете луны. Ведь после Судного дня солнце стало не просто обжигающим, а убийственным. Ни кто не осмеливался выходить днём на поверхность, потому что все знали, что солнце просто изжарит тебя так, что от тебя ничего не останется.
