Фред Саберхаген - Слепая ярость
Голос невидимой Террин, пару раз дрогнувший от страха и напряжения, был слышен по-прежнему четко.
— Нифти, тебе легче всего покинуть свой боевой пост. Выводи скутер и отправляйся к космическому курьеру. Надо уносить отсюда ноги.
Этот приказ заставил Гифта ахнуть. Он понял, что младший лейтенант посылает его на верную смерть. Но он точно так же умер бы, оставаясь на месте.
Космический курьер, как и сам корабль, тщетно закамуфлированный под космический обломок, шел за ними на расстоянии нескольких километров.
Полный набор роботов-курьеров, хранившихся внутри корабля-разведчика, был израсходован в ходе многомесячного успешного полета. Начиненные грузом драгоценной информации, они регулярно отправлялись на родину.
Раздался звук глухого удара, куда менее сильный, чем звук от попадания снаряда. Трое выживших испытали леденящий страх при мысли о том, что к судну причалила какая-то машина, посланная берсеркером. Враг, скрупулезно высчитавший, что победа в этой стычке ему обеспечена, мог отложить их окончательное уничтожение и попытаться взять в плен хотя бы одного из членов экипажа.
Траскелук перестал петь и сделал вполне разумное встречное предложение. Курьера надо использовать не для бегства, а для борьбы. Из него можно сделать камикадзе и попытаться протаранить берсеркера.
Но младший лейтенант отвергла этот план, выбрав вариант, который сулил спасение всем троим и успех которого казался более реальным. Но чтобы три человека могли поместиться в курьере, им пришлось бы снять скафандры. Другого способа бежать не было.
Траскелук не стал спорить и снова запел во все горло. Его низкий бас добавил к боевому гимну тамплиеров строчку, заимствованную из еще более древнего песнопения:
Вижу Господа во славе; грозным светом окружен,
Попирая гроздья гнева, широко шагает Он.
В последние двадцать секунд сражения между жизнью и смертью скорость приближения берсеркера значительно уменьшилась. Корабль-разведчик безудержно тратил остатки своего боезапаса. Однако эта отсрочка мало что значила; остановить берсеркера было так же невозможно, как заставить свернуть бешено несущийся товарный поезд. Семьсот километров… шестьсот…
То, что бой кончится через несколько минут, не вызывало сомнений. Доказательств было достаточно. Останавливаться берсеркер не собирался. Соперник не смог бы заставить его сделать это; но нежить тоже получила несколько попаданий и была повреждена. А если нет, то будет… Нужно включить автопилот, превратить курьера в снаряд и попытаться протаранить врага. Берсеркер отвлечется и даст маленькому кораблю шанс нанести разящий удар.
Но даже если бы это удалось, надеяться на победу не приходилось. При максимуме везения они могли бы затянуть битву еще на несколько минут.
Меч как молния блистает, заостренный с двух сторон.
Это истина грядет!
Космонавт Нифти Гифт, руки которого дрожали внутри латных рукавиц, отключил интерком. Нифти казалось, что иначе он сойдет с ума. Но он все еще слышал певца сквозь два шлема — его собственный и Траскелука. Хотелось заставить певца замолчать. Может быть, берсеркер уже подключился к интеркому и слышит их. Зачем врагу знать, что этот псих окончательно свихнулся?
Поведение Траскелука раздражало и женщину, которая приняла на себя командование. Из-за шума младший лейтенант Террин не была уверена, что он услышал и понял ее последний приказ.
Трое уже сделали почти все, что могли. Снаряды были на исходе. Но было ясно, что им не помог бы и весь боезапас.
План, родившийся в мозгу нынешнего командира корабля, младшего лейтенанта Террин, был единственным, который имел какие-то шансы. Он оставлял крохотную надежду на то, что удастся спастись всем троим. Кто-то должен был высадиться на борт курьера-робота — для одного человека в скафандре места там было достаточно — и, осторожно подавая команды голосом или с помощью клавиатуры, подогнать его к кораблю, чтобы забрать оставшихся. А затем, втиснувшись втроем в пространство, где было бы тесно и одному, они попытаются совершить межзвездный скачок.
Для управления огнем и тем, что осталось от защитных полей судна-разведчика, на борту корабля должно было оставаться два человека. Мозг каждого представителя органической жизни играл важную роль в битве: при объединении человеческой мысли с оптэлектроникой компьютера результаты оказывались немного более ощутимыми, чем при работе в автономном режиме, когда решения принимались порознь. Командовать боевыми действиями корабля мог бы и робот, но сейчас это означало бы немедленную катастрофу.
* * *Драгоценные секунды утекали. Враг приближался, пробираясь сквозь стайку дружественных людям роботов, предназначенных скорее для разведки, чем для битвы. Несколько минут назад их выслала Террин, повторив древнюю тактику землян, которые на последнем этапе войны использовали школьников. Роботы плохо годились для этой цели, но не протестовали, как хорошо воспитанные дети. Берсеркер беспощадно давил их, тараня, словно рой насекомых или неодушевленные препятствия, и равнодушно отмечая неэффективность человеческих контрмер, использующих разумные бомбы и детские ловушки. Пару раз он ощутил попадания, но ничто не могло остановить его продвижения.
Это неуклонное продвижение, на какое-то мгновение замедлившееся, ускорилось снова. Зловещее отражение на дисплее шлема космонавта Гифта становилось все больше. Теперь оно закрывало собой не только ядро галактики, но и половину Млечного Пути. Уже несколько веков раса потомков людей воевала с берсеркерами, древними врагами всей жизни в галактике.
Трое обменялись последними быстрыми словами, и космонавт первого класса Себастьян Гифт приготовился выполнять задание.
— Пошел! — рявкнула Террин.
— Есть!
Гифт распрямился как пружина. В этот миг, в миг величайшего страха, он мог думать только об одном: ему позволили — нет, прямо приказали — покинуть этот проклятый корабль и удирать.
Хотя экипаж уже внес в оптэлектронный мозг корабля подробные указания относительно хода дальнейшей битвы, оставалось закончить еще одно срочное дело. Нужно было уничтожить некоторое оборудование и информацию, чтобы они не достались врагу. Дальше медлить было нельзя; времени оставалось в обрез. Пора было бросить все и через весь корабль бежать к выходу.
Скутер был космическим транспортным средством, рассчитанным на одного человека, и представлял собой компактную машину, размерами и формой напоминавшую земной мотоцикл без колес. С его помощью космонавт Себастьян Гифт должен был достичь курьера на целую минуту раньше, чем это могли бы сделать остальные двое, пользуясь реактивными двигателями своих скафандров. Оказавшись внутри довольно массивного курьера и взяв на себя управление, Гифт мог бы с помощью маломощных толкателей осторожно подать его назад и подобрать плывущих к нему остальных членов экипажа. Это позволило бы троим спасшимся столкнуться с берсеркером на целых тридцать секунд позже. Никакой другой план этого не позволял.
Выжившие имели основания надеяться, что поврежденный берсеркер не сумеет перехватить курьера до того, как тот отправится в полет со скоростью, превышающей скорость света.
Гифт расстегнул свой управляющий шлем и снял его. Со сноровкой, развившейся в ходе частых тренировок, он практически тем же движением сорвал с крючка шлем скафандра и надел его.
В тот момент, когда космонавт отсоединился от своего боевого поста, в рубке зажегся яркий, приятный свет, озарив царившее там опустошение. Когда космический шлем Гифта щелкнул и встал на свое место, образовав единое целое со стальным скафандром, Нифти бросил последний взгляд сквозь статгласовое забрало на своих товарищей, живых и мертвых. Казалось, что двое живых, запечатанные в стальных скафандрах, заляпанных чужой кровью, ничем не отличаются от остальных. Молчаливое большинство представляло собой лишь искореженные стальные скафандры. Смерть двоих членов экипажа казалась особенно страшной. Тела и скафандры были скручены и искалечены одинаково; плоть и металл перемешались.
Приближение берсеркера превращало окружающий мир в сплошной кошмар. Это не должно было случиться. Но случилось.
Гифт с ужасом заметил, что его собственный скафандр был таким же кроваво-красным, как и все остальные.
Двигаясь как лунатик, космонавт Гифт отстегнулся от ближайшей консоли и забрал с собой самописец, который хранил последнюю информацию, собранную компьютерами корабля-разведчика. Компьютерами, уже уничтоженными выстрелами нежити.
Поспешно отвернувшись от страшной картины, Гифт расстегнул крепления, соединявшие его с креслом боевого поста, и выбрался наружу. В следующее мгновение он бросился к люку помещения, в котором хранился космический скутер.
