Кассем Гото - Эльдарское пророчество
Синния увидела огонь прежде других. Вначале это было похоже на тлеющие в золе угольки, едва различимые в тёмноте под поверхностью пола. Затем тлеющие угли вспыхнули золотой искрой, и дыхание фаэрула там, казалось, стало тише, раздувая искру в пламя. Спустя несколько мгновений, не длиннее взмаха крыльев крошечного жука аэреб, огонь метнулся вниз, распространяясь внутрь пола с такой безудержной яростью, что Синния должна была подавить инстинктивное желание отдёрнуть свои ноги от несуществующего жара. Она заставила себя вспомнить, что это была иллюзия, лишь проекция видения Элы на совершенный проводник ментальной энергии, каким являлся материал пола.
Неясные очертания фигур извивались и корчились между огнями в агонии или экстазе, или в том и другом одновременно. Они были тёмными, как силуэты или проекции призраков, быстро поносившиеся сквозь пламя, словно потерянные дамашир - души или демоны.
Внезапно на сестёр Ютран снизошло понимание. Как одна, они затаили дыхание, поражённые видениями, которые изливались из разума юной Элы. Маленькая мерзость испускала наружу поток видений внутрь Кольца Аластрины, наполняя его сценами смерти и кровавой резни, демонеттами Великого Врага, танцующими на горящих улицах Каэлора. Видения обжигали их разумы, тогда как неистовое пламя безопасно и холодно облизывало ноги.
Синния отпрянула назад, слегка пошатнувшись под воздействием ментального заграждения. Раньше она никогда не видела картин такого насилия, разыгравшихся в этом священном помещении, и, конечно, никогда прежде ничего подобного не случалось во время Ритуала Аластрины.
Она чувствовала, что её мысли неуклонно раскаляются, до тех пор, пока она не поняла, что больше не может удерживать их. Как если бы огонь на полу был одновременно и в её голове. Мысли пылали внутри её черепа, разогревая разум, словно закипающий суп. Они начали плавиться, сворачиваясь вместе до тех пор, пока она больше не смогла отличить одну от другой, приводили её разум в состояние кружащейся психической смеси.
На одно мгновение, и впервые с тех пор, как она прошла через Испытания Менмон много лет назад, Синния чувствовала, что её душу охватил неподдельный ужас. Словно бы это дитя в действительности сжигало её личность и наполняло разум пламенем и демонами.
В неожиданной вспышке Синния ещё раз увидела образ ребёнка-слир, неподвижно сидящего в безмятежном спокойствии в самом сердце бушующей ярости. Её глаза были глубокими провалами мрака, из которых вырывался весь этот огонь. Из них потоками лились реки крови, падая каскадом на её пузырящуюся и горящую кожу. Она была не одна. Позади неё с протянутыми руками, окутанный демоническим огнём, как плащом, стоял брат Элы, Найс. Его ладони были полны крови, и глаза сияли невероятной, маниакальной тьмой.
Картина ужасных брата и сестры мелькнула на кратчайший миг, как подсознательный импульс, но невозможно сказать, была ли она реальна, видели её другие, или она всецело существовала лишь в собственном разуме Синнии. Её способность к пониманию на границах между этими измерениями потерпело почти полное фиаско.
Другой вопль страдания вырвался у сидевшей Элы, но в этот раз он сорвался на высокий, свистящий визг на грани слышимости. Этот крик, казалось, разорвал в клочья видения, наполнявшие зал, словно яркая полоса огня, прорезавшаяся сквозь стекло. Одновременно сонм картин и видений исчез из вида, вновь оставляя зал неожиданно холодным, спокойным и безмолвным, а истощённое и опустошённое отвратительное дитя в центре круга повалилось вперёд на пол.
Глаза её, наконец, закрылись.
Одна за другой сёстры Дома Ютран отвернулись от малышки и спокойно покинули помещение. Новенькая была обязана остаться, чтобы прийти в себя, используя свои собственные силы. Это было традицией ещё со времён самой Аластрины. Когда они вышли, провидицы старались производить впечатления, словно бы ничего не случилось, как если бы ритуал прошёл так, как они ожидали, словно бы вообще не произошло ничего исключительного, но ни одна из них не могла скрыть неуверенность своей походки.
Спустя небольшое время Кольцо Аластрины опустело за исключением двух безмолвных фигур. Маленькая Эла неподвижно лежала на призрачной кости. Тонкая струйка крови стекала из уголка её рта и собиралась лужицей возле жемчужно-белой щеки. Синния осталась стоять на своём церемониальном месте, почему-то не способная отвернуться и оставить мерзость одну, и пока ещё не в силах заставить себя наклониться и оказать ей помощь. Один и тот же вопрос вращался в её голове снова и снова, пока от него не затошнило.
Действительно ли это эвилин?
Часть I: Смутные воспоминания
Глава первая. Айони
ЗОЛОТЫЕ с зелёным флаги Дома Тейрту гордо развевались над головами воинов, когда они выходили из Сентриума и строились в боевой порядок перед вратами Ривалина, последним большим барьером между грубыми стикс-тан и утончёнными придворными эльдарами Нэвир. Десятки защитников Дома Тейрту были построены в идеальные, строгие шеренги, словно для проведения смотра. В сгущающейся темноте сумерек этого сектора их отполированная броня сверкала в отражённом свете, исходящем от Дворца Ясновидца позади них, делая видимыми их силуэты врагам посреди потока сияния, словно бы они находились в ауре самого ясновидца, в то время как символ Змея Айдена сверкал в густой тени, которая проходила поперёк их груди.
Йзульт не нужно было прокладывать себе путь сквозь шеренги. Они автоматически расступились, когда она прошествовала от ворот прямо к передним линиям её войск. Когда перед ней открылся проход, мимо в прогал устремился луч света, вынося её длинную тень за пределы поля сражения. Голова гигантской, вытянутой тени почти достигала ног врагов у тёмно-красной линии фронта.
- Вам здесь не рады, пауки варпа, - пробормотала она, делая шаг вперёд из своей линии пока не осталась стоять в одиночестве. Ряды Стражей дома сомкнулись позади неё, стирая её тень пеленой темноты. - Вы повернёте назад.
В голосе не было глубины, от чего его интонация казалась обычной и безучастной, но её глаза сосредоточенно сверкали. Броня её была безупречна, словно для официальных церемоний. Она не носила шлема, и длинные чёрные волосы ниспадали поверх тёмно-зелёного плаща, который каскадом лился с плеч, словно мягкая грива, указывая на её ранг,. Длинная рукоять древнего, внушающего ужас, двуручного меча, выглядывала из-под складок ткани и была прочно прикреплена к поясу с помощью золотой пряжки в виде головы змеи.
Стоявшие в строю напротив неё Воины Аспекта не шелохнулись. От их командующего не последовало никакого ответа, и ни один эльдар не выступил вперёд из их рядов. Они стояли неподвижные и неумолимые перед лицом Стражей Дома Тейрту в потоке света, который лился из Сентриума через большие Врата Ривалина. В ярком сиянии их тёмно-красная броня светилась как предупреждающий маяк.
Йзульт слегка прищурила глаза, пристально глядя на них. Могло ли быть так, что они просто не услышали её? Она тщательно рассчитала беспристрастную громкость голоса, достаточную, чтобы не страдающие глухотой услышали обидные слова.
Она мысленно вздохнула, зная, что правила этикета для начала сражения различаются у разных Аспектов. Правила битвы между Великими Домами были определены и записаны во время Династических войн в течение последней сотни лет, но было не ясно, применимы ли те же самые правила к Храмам Аспекта, которые не торопились принимать участие в этом ужасном противостоянии, или, по крайней мере, не спешили обнаруживать этого.
Во время собственного цикла обучения в Храме Яростных Мстителей Йзульт усвоила достойный и благородный этикет. Было вполне правдоподобно, что коварные Пауки Варпа не разделяли её кодекса поведения. Тем не менее, она осознавала, что вела себя без должного уважения.
Вам здесь не рады, пауки варпа. Вы уйдёте отсюда, или мы обратим вас вспять. - Осознавая, что озвучивание своих слов, возможно, было излишне оскорбительным, в этот раз она повторила их мысленно, не произнеся ни слова. Вместо этого она направила их через разделяющее пространство прямо в разумы Пауков Варпа.
Кто ты, чтобы отказывать нам в гостеприимстве, служительница Тейрту? - Ответ прозвучал твёрдо и ярко, он интенсивно резонировал в голове Йзульт. Она не могла сказать, был ли он слышим её Стражам. Часть её надеялась, что нет.
- Я Йзульт Тейрту-ан, - представилась Йзульт, делая ещё один шаг вперёд от своих рядов так, чтобы её было ясно видно с обеих сторон.
Она произнесла слова вслух, принимая и усиливая вызов, который заключал в себе такой ответ. Сказанные с умыслом или нет, слова её оппонентов уязвили её, хотя было правдой то, что с Домом Тейрту её связывала только клятва, она не была его частью от рождения.
