Вячеслав Хватов - Ядерная осень
— Красиво идет, — Егор поймал вертолет на экран мобильника — снято.
На вокзале до них домотался какой-то не то свидетель Иеговы, не то сатанист — еле отвязались. Ко всему прочему, в какую гостиницу они не совались, везде не было мест — то беженцы какие-то все оккупировали, то конференция уфологов. Выйдя из гостиницы 'Турист', что неподалеку от стадиона 'Ротор', они натолкнулись на расположившихся прямо на газоне спартаковских фанатов. Причем это были, что ни наесть самые настоящие 'Хулс', без всяких шапочек и шарфиков. Изрядно нагруженные пивом и чем-то покрепче, многие из них спали. Другие резались в карты или шумно обсуждали состав на игру. Поскольку Колька был болельщиком 'Спартака', он быстро нашел с ними общий язык, и проблема ночевки была решена — тем более ночи в Волгограде стояли теплые, да и согреться было чем.
4.09.2026 г. Волгоград В районе стадиона 'Ротор'
Проснувшись в 8 утра, Егор обнаружил, что Колька уже не спит. Тот сидел со вчерашним прикольным пареньком из Бескудниково, что на Севере Москвы и жевал бутерброд с 'докторской', запивая вчерашним пивом.
— Накатишь? — Колька зевнул.
— Не-а, — Егор потер занемевшую шею — Какие планы на сегодня?
— Да вот, Славик говорит: — тетка тут есть у меня — на улице 'имени меня', на Славской живет в 'двушке'. Можно у нее остановиться. Она недорого возьмет.
— Далеко?
— Да не, по Московским меркам недалеко — 10 остановок на метро до 'Гос. университета'.
— Хех. Метро. Прикольно, — Колька закурил — трамвай под землей ездит. Никак привыкнуть не могу.
— Ну что погнали? — Егор закинул рюкзак за спину.
Колька изучал схему — 'Площадь Ильича', 'Комсомольская', 'Пионерская' — гляди, как в Москве. Уже 35 лет как союза нет, а названия остались.
— Да тут еще площадь Чекистов есть, — ткнул пальцем в схему Славик — а едем в советский район.
Осторожно двери закрываются. Следующая станция 'Ельшанка'.
— А вот гляди 'Водоотстой'. Гы-гы-гы…
Поезд-трамвай остановился. В отсутствии шума идущего 'чуда инженерной мысли' сразу стал отчетливо слышен людской гомон, постепенно сходящий на нет. Только пожилой мужик громко кому-то доказывал — раньше я на свою зарплату 3600 раз на метро проехать мог — по пять то копеек, а теперь сколько? — наконец умолк и он. Только переговоры диспетчеров изредка прерывали покашливание, шелест газет и завывание ветра. Прошло 10 минут. 'Просьба соблюдать спокойствие. Поезд скоро отправиться', - необычным дрожащим голосом произнес машинист. Прошло еще 5 минут.
— Когда же… — голос Славки оборвал странный, похожий на шум несущегося со скоростью 100 км/час поезда, грохот. Вагон подпрыгнул. Погас свет. Последнее, что увидел Егор — то, как испуганная девушка пытается спихнуть с себя, плюхнувшегося ей на колени Кольку.
* * *3.09.2026 г. Ленинский проспект в районе станции метро 'Аэропорт'
Скворцова швырнуло взрывной волной о ствол старого тополя. Перевернувшись на спину, краем глаза он заметил горящую факелом 'Ауди' и то, что осталось от Смелкова. Через дорогу, наперерез машинам, казалось даже в припрыжку, к нему бежал хозяин 'BMW', расстегивая пиджак. Еще секунда и у нападавшего в руках появился короткий автомат, похожий на те, что используют спецслужбы. Ужас парализовал академика. Он не двигался с места, заворожено глядя на вороненый ободок дула. Из оцепенения его вывел выстрел. Незнакомец схватился за плечо, выронив автомат и обернувшись на приближающийся звук сирены, побежал в направлении дворов. Встав на четвереньки, Скворцов подполз к окровавленному лейтенанту. Пульса нет. Не сумев разжать еще теплую ладонь с пистолетом, он с трудом поднялся на ноги. Стошнило. Стал собираться народ. Пошатываясь, зачем-то подобрав автомат, побрел к подземному переходу.
— Скорее сюда. Вон он киллер. Седой. Вон к переходу идет, — Скворцов бросился бежать, Не разбирая дороги, спотыкаясь и расталкивая людей, он несся вдоль домов, пытаясь найти среди витрин, пестрящих рекламой, какую-нибудь подворотню или простенок. Впереди мелькнула буква 'М'. Нащупывая в кармане транспортную карту, Скворцов кубарем скатился по ступенькам, задевая народ.
— Ка-а-а-зел. Придурок, — неслось вслед. Турникеты, эскалатор — на одном дыхании. 'Аэропорт, Динамо, Белорусская… — направо. Поезда нет. Он стоял на платформе и тяжело дыша, оглядывался по сторонам.
— Вон еще один. Сейчас о конце света завоет, — девушка вцепилась в локоть своего спутника — давай отойдем подальше.
Да уж. Видок у меня, наверное — детей можно пугать без грима, — Скворцов оглядел свой помятый, пыльный пиджак, рубашку почти без пуговиц. От ключицы к кадыку — багровая царапина. Из-под порванного рукава выглядывает грязный бинт. Маньяк с безумным взглядом — да и только. Засунув поглубже автомат и запахнув пиджак, он шагнул в подошедший поезд. 'Не прислоняться' — прислонился. Вокруг постепенно образовалось свободное пространство. Косились. Вошедшие на 'Аэропорте', сразу проходили в центр вагона. 'Станция Белорусская. Уважаемые пассажиры, при выходе из вагона просьба не забывать… .
— Так. Теперь куда? — решение созрело мгновенно. На Делегатскую 11, к Мишке, бывшему однокурснику. Сейчас восемь вечера — должен быть дома. Значит к нему, а там посмотрим.
Поднявшись на эскалаторе на 'Новослободской', Скворцов заметил четверых ментов. Ближний из них буравил взглядом поток пассажиров. Академик поспешил смешаться с толпой, двигаясь так, чтобы между ним и милицией находился высокий, широкоплечий, стриженный наголо субъект, в кожаной куртке.
— Эй, ты, ну-ка иди сюда, — из-под козырька фуражки на него смотрели водянистые, ничего не выражающие глаза.
Скворцов моментально вспотел. Ноги отказывались слушаться. Сделать первый шаг в сторону бесцеремонного сержанта было равносильно самоубийству. Академик почувствовал себя Христом, идущим на Голгофу. Владимир Евгеньевич набрал в легкие воздуха и шагнул, но его опередил затянутый в кожу лысый верзила.
— А че такое, начальник?
— Гражданин, ваши документы, — молоденький лейтенант был подчеркнуто вежлив, в отличии от своего подчиненного.
— Вот, — скинхэд вытащил из кармана видавший виды паспорт.
Вия, что на него не обращают внимания, Скворцов бочком-бочком выскользнул из метро, едва не получив по лбу массивной входной дверью. Обошлось.
Пройдя по Краснопролетарской улице и 2-му Щемиловскому переулку и дальше сквозь 'Детский парк', он остановился у подъезда нужного дома. По домофону никто не отвечал.
— Нельзя. Фу, — из дверей выскочила симпатичная блондинка и увлекаемая ретривером, скрылась за углом. Скворцов вошел. Вызвал лифт.
— Развели тут собак. Ворюги. Загадили все вокруг, — за ним в лифт вошла старушка — Вы к кому?
— К Пановым, — назвав первую пришедшую на ум фамилию, он заслонил от правдоискательницы панель и нажал металлическую кнопку с цифрой 9'.
— А Вам какой?
— Второй, — Скворцов пожав плечами, нажал на 2'.
Потрезвонив в дверь 47-ой квартиры добрых три минуты, он уже хотел уходить, раздумывая, что делать дальше, когда заметил щель между дверью и косяком. Обшитая тканью металлическая дверь, была прикрыта не плотно. Чуя недоброе, Скворцов после минутной паузы, толкнул дверь через полу пиджака. Хотя наверное зря такая конспирация. Засветился по полной программе — как минимум двое жильцов его видели. В коридоре пусто.
— Миша, Настя, — тишина. В комнатах и на кухне — тоже никого. Нет ни следов борьбы, ни крови. Упал в кресло. После всего пережитого на него накатила усталость, и Скворцов провалился в сон.
* * *3.09.2026 г. Москва Шоссе Энтузиастов д. 22
Катя снова проверила список вещей, уже собранных в сумки.
— Ничего не забыла? — в комнату вошла ее мама — Давай я тебя проверю. Ты всегда что-нибудь забываешь.
— Да все уже десять раз проверила мама, — Катя недовольно протянула список.
— А чайник что не берем? А хлебопечку? А эту… компьютер твой?
— Мам Костя сказал — налегке, самое необходимое. Остальное там есть.
— Ага, есть. А хлеб опять этот серый казенный есть? Я печку уже и упаковала. И мясорубку французскую.
— Ма-а-а-ма! — Катя, выхватив листок со списком, швырнула его на тумбочку — все нужное свое и Костино я с компа на флешку перенесла, а печка, кто ее потащит?
— Я.
— А Сумки?
— Ну ладно. Все вроде уже собрано. Завтра еще раз подумаем — чего брать, чего не брать. Утро вечера мудренее, — Елена Сергеевна ушла к себе.
Катя задумалась. Все ли она сделала? В школе расчет взяла. Денег немного со счета сняла. Кошек пристроила — потом заберем. За квартиру заплатила за три месяца вперед. Так. Квартира, зверье, машина, дача. Ах да, ключи от дачи, — Катя запихнула связку ключей с брелком — плюшевой коровой в карман сумки-баула. Она немного волновалась, так как не понимала происходящего. В Москве они с Костей жили уже шесть лет, после того как его перевели из Питера. Командировки были не частыми и не долгими. А тут, полгода назад, уехал куда то на Урал и главное не сказал куда. Последний раз, когда у Кости была такая долгая командировка, он вернулся со страшным шрамом на предплечье. В этот раз через две недели звонит и говорит, что его переводят на этот Урал, но к нему пока ехать нельзя. Теперь звонит и говорит — приезжай к нему. Да еще с любимой тещей. Но быстро и налегке.
