Михаил Белозеров - Золотой шар
— На-ка, паря, выпей, — сказал он, уложив беглеца на топчан.
Беглец с трудом сделал два глотка и провалился в беспамятство. Через некоторое время ему стало легче, он открыл глаза, вытянул ноги и с облегчением вздохнул.
— Ну что, отошел? — спросил круглолицый человек и представился: — Ты не бойся, я лесник.
— Я и не боюсь.
— Зовут меня Семеном Тимофеевичем.
— А меня — Костя Сабуров, — произнес беглец.
Он сразу поверил человеку, потому пахло в избе по-особому — свежо, а по углам весели пучки трав. Знахарь, решил Костя.
— Ну слава богу, что не черный сталкер! Вот и познакомились, — добродушно кивнул Семен Тимофеевич. — Давай-ка еще выпей, но всю кружку до дна, залпом.
Был он в мягкой клетчатой рубахе и безрукавке на меху. Типичный лесной дед, крепкий, как дуб. Отшельник, только стриженный под армейца. На висках — седина.
Памятуя, что первый раз помогло, Костя проглотил жидкость, похожую на кефир, и через мгновение ему стало совсем хорошо, тяжесть и боль отступили, хоть танцуй. Он снова провалился в странное состояние небытия, но вскоре очнулся и даже попытался встать.
— Лежи, лежи, — предупредил Семен Тимофеевич, возясь с русской печью, и поставил перед топчаном таз из-под рукомойника, — сейчас тебя тошнить начнет.
И действительно, не успел он произнести фразу, как Костю вырвало.
— Что это? — стонал он, раскачиваясь над тазом, в котором среди сгустков крови копошились какие-то червяки. Косте показалось, что они с удовольствием пожирали эти самые сгустки.
— Это твое спасение, — пояснил Семен Тимофеевич. — А теперь ложись и спи.
— А что у меня было? — спросил Костя.
— Кровотечение, паря. Кровотечение в животе.
— А что это за червячки?
— Это все Зона. Считай, что она тебе помогла.
Зона, с теплотой подумал Костя Сабуров, не успев удивиться и принимая происходящее как должное или как продолжение событий с немцами. Та самая. Таинственная и загадочная. Я и не мечтал в нее попадать.
— Откуда ты такой? — спросил Семен Тимофеевич.
Сквозь наваливающийся сон Костя пробормотал:
— Тележурналист… из Москвы… «Рен-тиви»…
— Ишь ты? — удивился Семен Тимофеевич. — Ну спи, спи, — и укрыл его рукодельным одеялом из разноцветных лоскутков. — Х-х-х… журналист… «Рен-тиви»… а я думал, черный сталкер… Бывает же…
Он сходил на огород за овощами, поставил вариться картошку. И все поглядывал в окно, явно кого-то ожидая.
* * *Его разбудили громкие голоса и шаги.
— Ну, что скажешь? — говорил кто-то уверенно, как обычно говорят командиры крупных соединений, люди, обладающие харизмой.
— Так-к-к… чего, — хмыкнул Семен Тимофеевич, — я ведь вас третью неделю жду. Все гляделки выглядел, — и кивнул в сторону окна.
— Не могли мы раньше, понимаешь? Дела были, отец, дела…
— Все, — развел руками Семен Тимофеевич, — ситуация изменилась.
— Что значит «все»? — спросил все тот же человек, усаживаясь на лавку, которая тяжело заскрипела под ним.
— Я туда давеча хаживал, Калита, — вздохнул Семен Тимофеевич. — Закрылась Дыра. Закрылась.
Он так и сказал: Дыра! Костя сразу понял, что о таком говорят только с придыханием и с заглавной буквы, и никак по-другому.
Он лежал за печкой, в закутке, за ситцевой занавеской. На ее поверхности отражались тени нескольких высоких и плечистых людей, которые, рассаживаясь вокруг стола, бряцали оружием, топали сапогами и громогласно разговаривали. Травили анекдоты — в основном, о хитром черном сталкере, который выходил сухим из воды в любой ситуации. В ходу были выражения «ложка черного сталкера», «знак черного сталкера», «фляжка черного сталкера».
— Ну что, давай тогда карту?! — предложил Калита.
— Сейчас, — отозвался Семен Тимофеевич.
— А кто у тебя здесь? — спросил кто-то и отдернул занавеску. — «Турист»?
Костя невольно приподнялся. Вошедшие уставились на него так, словно он был инопланетянином. В избе повисла тишина.
— Журналист, — ответил Семен Тимофеевич так, словно нашел не человека, а щенка. — На болоте лежал.
— Я же говорю, «турист», — бросил кто-то.
— Так это из-за тебя сегодня сыр-бор? — спросил Калита, с любопытством глядя на Костю. — Все КПП на уши поставлены. БЛА запустили. Нам на хвост упали. Едва ушли.
Рядом с ним на столе возвышался зеленый шлем с зеленоватым забралом. А сам он был в мягкой броне типа «булат». Такую броню Костя видел всего один раз, на закрытой выставке в Туле. Было это полгода назад, тогда эта броня считалась экспериментальной. Теперь она будто бы пошла в войска. Остальные были одеты кто во что: двое — в кевлар, усиленный стальными пластинами, один — в зеленый траварон, другой — в аромидную форму, еще один — в простую армейскую камуфляжку. И вооружение серьезное: от «калашей» всех типов, с подствольниками и без них, до одного девятимиллиметрового «винтореза», ручного пулемета ПКМ, кассетного гранатомета РГ-6 и шести «мух», небрежно сваленных в угол. А рядом с самым здоровым — остальные бойцы звали его Куоркисом — стоял, прислоненный к стенке, гранатомет побольше — РПГ-27. У печи горой были сложены рюкзаки — с ковриками, спальниками и накомарниками.
— Наверное, — согласился Костя и осторожно сел на топчане, прислушиваясь к себе.
Тело совершенно не болело. Ну разве что ступня правой ноги, которую он подвывихнул. А вот в голове еще звенело. Но это от слабости. Костя невольно посмотрел, что накрыто на столе, и облизнулся.
— Кто за тобой бегал? — шесть пар глаз вопросительно уставились на него.
Костя хотел сказать, что фашисты из прошлого, а потом решил, что это прозвучит дико. Ведь такого не могло быть. Ведь если бы люди приходили из прошлого, то такой факт был бы давно зафиксирован наукой, и все такое. А уж их брат телевизионщик обязательно раструбил бы на весь мир. Поэтому говорить о фашистах из прошлого нельзя было ни при каких обстоятельствах.
— Бандюги какие-нибудь из прошлого? — Сказал Калита.
— Ну говори! Говори! — подтолкнул кто-то в бок.
— Что-то вроде этого, — смущенно пробормотал Костя.
— Нет, так парень, не пойдет, — заверил его Калита. — Иди сюда и расскажи подробно.
Пришлось Косте сесть за стол и рассказать обо всем, что с ним произошло. Между делом он съел пару картошин и пучок сладкого лука. Такого лука он прежде не ел. А еще смолол здоровенную краюху сытного домашнего хлеба, но самое главное — выпил чарку водки, и его немного развезло. Концовку он скомкал. Не стал говорить, как через два забора перепрыгнул. А о том, что через минные поля прошел, он и сам не знал. Но его с недоверием спросили:
— А через минные поля ты что, перелетел?
— Через какие поля? — удивился Костя.
— По обе стороны заборов на расстоянии метров пятидесяти все заминировано, — объяснили ему со сдержанной доброжелательностью.
— Я не знаю… — упавшим голосом ответил Костя, — я просто бежал, и все.
Он с детства испытывал дискомфорт, когда взрослые ему не верили. А когда объяснялся с любимой девушкой Ирой, вообще, можно сказать, пережил шок, потому что она не восприняла его слова всерьез. Несерьезным был Костя Сабуров человеком. Это все признавали. Он и теперь больше всего боялся, что ему не поверят.
— Ну, считай, что тебе повезло, — резюмировал Калита.
— Почему? — спросил Костя.
— Последний раз немцы сюда забредали, знаешь когда?
— Когда?
— В сорок втором!
Все засмеялись, глядя на его растерянное лицо.
— А если серьезно, если появились, то, значит, заинтересовались Дырой. Слышь, Леонид?
— Да слышу, слышу, — отозвался Куоркис.
Костя выпучил глаза. В башке у него заклинило. Он никак не мог до конца поверить в то, о чем они говорили. Не учили его этому никогда и нигде, к тому же он свято верил во все теории Эйнштейна, в «большой взрыв», энтропию и Дарвина.
— Здесь много, кто ходит, — объяснил кто-то из бойцов, кажется, тот, кого Калита пару раз назвал Дубасовым.
— Например, черный сталкер! — хохотнул кто-то из молодых. — А селедка есть?
— Какая, к черту, в Зоне селедка?! Обойдешься без селедки.
— Селедка в Зоне дефицит, — сказал Семен Тимофеевич.
— А кто такой черный сталкер?
— Кто такой черный сталкер? — переспросил Калита. — Хм… Никто его не видел, понимаешь. Говорят, он ходит по Зоне без оружия. Ничего и никого не боится.
— А еще хитер, как бес! — подсказал молодой сталкер.
— Как теща! — хохотнул кто-то.
— А еще он вечен, — сказал Калита. — Вроде бы из новой формации людей.
— Вот он один хабар и таскает, — сказал Дубасов. — Ему одному и везет.
— А почему «черный»? — спросил Костя.
— Да потому что Дыра дает такой загар.
— Так он что, в Дыру ходит?
— А куда еще?! — удивился Дубасов. — Знаешь, какой там товар?!
![Александра Лосева - Две недели и дальше. Берегите бороду. [Книга первая]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)