Виктор Косенков - Русские навсегда
Проще говоря, Веничку в детстве не пороли.
И теперь его либеральное воспитание требовало протеста, освобождения от жестких рамок, в которые попадает каждый, прикоснувшийся к государственной тайне.
А еще Вениамин Сергеевич Риттер был жутким бабником. И имел связь с Леночкой, несовершеннолетней дочкой директора Архива. Он закрутил этот роман, повинуясь нелепому желанию фрондировать, глотнуть воздуха свободы, которого ему так не хватало.
Теперь, когда неведомый фотограф прихватил Веничку на горячем со всеми подробностями, Риттеру хотелось выть от страха. Впереди был скандал, увольнение, да еще оскорбленный в лучших чувствах папаша наверняка раскрутит это дело в органах. Кому какое дело, что Леночка рано созрела и по своей опытности могла дать фору любой проститутке? Все решали цифры. А они неумолимо говорили: четырнадцать лет – это растление несовершеннолетних, остальное не имеет значения. Цифры неумолимо говорили – статья. Паршивая статья, с такой на зоне несладко.
Теперь будущее рисовалось Риттеру в исключительно черных тонах.
Если, конечно…
Всего этого – скандала, увольнения и статьи могло бы и не быть…
– Чего заснул-то?
– А? – Веничка обернулся, от неосторожного толчка на пол шлепнулись папки с бумагами.
– Точно заснул, – Дима Цветиков, курьер, радостно заулыбался. – Пойдем курнем?
– Не, – Веничка насупился. – Работы вон сколько…
– Да ладно! – Цветиков засмеялся. Это был на удивление жизнерадостный молодой человек. Во всем Архиве не было, наверное, большего оптимиста, чем Дима. В любом, даже самом безвыходном положении он мог увидеть что-то положительное. Мог ободрить человека одним своим присутствием. В Архиве считалось, что встретить курьера в начале трудового дня – хороший знак. – Ты что, забыл, кто тебе работу приносит? Вон у тебя две папки. Раскидаешь по каталогам быстренько. Успеешь еще. Вообще, сегодня шеф в отъезде, так что гуляй, пока молодой. Пошли курнем!
– Ну хорошо, – вздохнул Веничка. – Курнем так курнем.
День только начинался, а после бессонной ночи, проведенной в липком страхе за свое будущее, Риттер был тот еще работник. Чем черт не шутит? Может быть, перекур в компании с вечно веселым Цветиковым что-то изменит?…
В курилке было пусто и стоял застарелый запах прогоревшего табака.
Цветиков неторопливо затянулся. Задержал дыхание и выпустил облако дыма.
Под потолком лениво шуршал вентилятор.
– Ну давай, – Дима неопределенно махнул рукой.
– Чего?
– Рассказывай. У тебя что-то случилось. Сразу видно.
– Да ну, брось, – Веничка усмехнулся. Получилось неубедительно. – Все у меня хорошо. Не выспался только.
Цветиков вопросительно поднял брови.
– Соседи орали всю ночь, – на ходу придумал Риттер. – Идиоты. Сначала скандалили, потом мирились… Потом снова скандалили.
Курьер понимающе покачал головой.
– А у меня, представляешь, в соседях наш особист.
– Ожегов?
– Он самый. Никакой личной жизни. Все время кажется, что за мной присматривают. Как говорится, все под колпаком. У Ожегова.
– Да ну… За тобой-то чего присматривать? Ты ж курьер, а не какой-нибудь старший научный сотрудник.
– Много ты понимаешь. – Пепел с Диминой сигареты упал на рукав халата. – Вот черт… Теперь менять придется.
– Так чего там? – Веничка неожиданно почувствовал интерес к разговору.
– Где?
– Ну, с Ожеговым…
– А! – Цветиков весело засмеялся. – Прелюбопытнейший мужик наш особист! Он ко мне пару раз заходил чаю попить. Что характерно, спиртного ни грамма в рот не берет. Я предлагал. Нет, говорит. И не по здоровью, а так… из убеждений. Мол, не хочу терять контроль.
– А как же он расслабляется? Так ведь крыша съедет.
– Я тоже спросил. Медитацией, говорит. Оказывается, исключительно пробитый на Восток человек. Йогу изучает. Прикинь! При мне ногу на шею забросил, а лет ему… наверное, под сорок пять. Так-то!
– Забавно.
– А еще рассказывает много чего интересного. У него, сам понимаешь, опыт жизненный ого-го какой.
– Ну да, ну да… – Почему-то в этот момент Риттер насторожился. – А что, например?…
– Ой… Много… Как в Анголе воевал, рассказывал. Про Ирак тоже…
– А про нас? – неожиданно для самого себя спросил Веничка. – Про нашу контору чего-нибудь говорил?
– Про нашу… – Цветиков задумался. Снижать градус беседы не хотелось, казалось бы, он только-только сумел заинтересовать собеседника, но и врать Дима не любил. – Ну, сам понимаешь, он мне много не расскажет. Но догадаться можно.
– О чем? – Вениамин перешел на шепот.
Дима сделал круглые глаза. Наклонился вперед.
– Мы очень… Очень! Секретная контора!!!
– Тьфу на тебя! – Риттер затушил окурок и под веселый хохот курьера выскочил из курилки.
Придя на свое рабочее место, Веничка обнаружил, что к двум папкам, ожидавшим его с самого утра, прибавились еще три. Предстояло написать два отчета, собрать данные по двум запросам и продолжить нуднейший процесс каталогизации одного архива. Работы более чем достаточно.
И удивительно… открыв первую папку, Вениамин обнаружил, что уже не думает о страшном конвертике с похабными фотографиями, о беде, нависшей над ним, об опасностях и угрозах. Это чувство было настолько приятным, настолько окрыляюще легким, что ему захотелось петь и улыбаться.
Чувство освобождения от страха.
Риттер и не знал, что именно в этот момент в его голове созрело и оформилось, может быть, еще не до конца, то решение, которое толкнет его к смерти.
3.
– Знаете, мы сами справились, – секретарша Леночка мило дернула оголенным плечиком. – Так что вы уж извините за беспокойство. Видимо, мы не нуждаемся в ваших услугах. Спасибо. Юрий Алексеевич сказал, что аванс вы можете оставить себе.
Повисшая в офисе тишина должна была дать понять визитеру, что разговор окончен и он может покинуть помещение.
Однако посетитель не торопился. Он долго с интересом рассматривал офис, подмечая неточности, ошибки и то, что эти ворюги выдали за «свой стиль».
Украдено было почти все. От основной идеи до материалов.
– Так, значит, – наконец произнес посетитель. – Юрий Алексеевич сейчас в отъезде?
– Да, совершенно верно. Будет не скоро. Может быть, через неделю.
Посетитель кивнул.
– А, простите за нескромный вопрос, кто занимался разработкой дизайна?
– Мы сами… – уклончиво ответила секретарша.
– Вы уверены?
В его голосе было нечто такое, что заставило Леночку подумать перед ответом.
– Нам помогала небольшая фирма, они предложили более выгодные условия. Вы понимаете.
– Понимаю, – посетитель кивнул и поежился, будто от холода. – А название фирмы вы не помните?
– Это наша внутренняя информация, – Леночка решительно покачала головой. – Внутренняя.
– Хорошо, – неожиданно просто согласился посетитель и направился к двери. – Передайте Юрию Алексеевичу, что я зайду через недельку.
– Да, конечно…
Хлопнула дверь.
Секретарша облегченно вздохнула.
Через некоторое время из своего кабинета показался начальник.
– Ушел?
– Ушел, Юрий Алексеевич. Обещал через неделю…
– Да я слышал, – начальник досадливо поморщился. – Во народ, ну обошли тебя, так успокойся… Нет, будет ходить, просить…
– Странный он.
– Да ну… Все эти художники тронутые. С этим ничего не поделаешь.
Тем временем «тронутый художник» стоял на улице под падающими хлопьями мокрого снега и задумчиво рассматривал окна «кинувшей» его конторы.
Это был молодой, высокий и худой человек, одетый в кожаный длинный плащ и шляпу. Через плечо небрежно переброшен широкий черный шарф. Плоский футляр для электронной планшетки легкомысленно зажат под мышкой.
Звали молодого человека Сергей Васильевич Столяров, ему было двадцать восемь лет, и на жизнь он зарабатывал дизайном. Работа его шла не так чтобы особенно хорошо, но и не плохо. На кусок хлеба, иногда даже с маслом, вполне хватало.
И больше всего на свете Сергей Васильевич не любил, когда его обворовывали. Особенно, если обворовывали нагло.
А сейчас был именно тот случай.
Три недели Сергей работал над проектом дизайна для туристической фирмы «Лихарев и К°». Еще две занимался подгонкой и учетом пожеланий заказчика. И в день сдачи обнаружил, что его обворовали.
«Лихарев и К°» уже закончили реновацию сети своих офисов. И, более того, слизали все идеи с его сырого еще проекта. Слизали грубо, без учета особенностей и деталей. Получилось гадко, но это не радовало. Сергей рассчитывал на гонорар, да и загубленного времени было, мягко говоря, жаль.
– Кто же меня так прокатил? И главное, как?… И что делать? – Сергей огляделся по сторонам, словно ища ответа на свои вопросы. Улица была пуста. Где-то далеко гудели машины, город жил своей жизнью, но небольшой переулочек, в котором располагался головной офис злосчастной турфирмы, был погружен в тишину.
