Юрий Валин - Десанты
Подполковник Сергей Вячеславович Варварин кинул взгляд на часы. ТАМ артподготовка продолжалась уже второй час. Ленинградский фронт переходил в наступление. Вернее, уже перешел. Накануне, после удара бомбардировщиков и штурмовиков, началась артподготовка. Десять часов, почти непрерывно. По всей ширине Карельского перешейка, дабы не раскрывать направление главного удара до последней минуты. В паузах артподготовки части 23-й армии силами отдельных взводов, рот и батальонов атаковали на разных участках. Разведка боем увенчалась лишь частичным успехом - у Мертути и в районе Дюны удалось срезать выступы линии фронта глубиной до полукилометра. На остальных одиннадцати участках продвинуться не удалось, местами наши понесли ощутимые потери в пехоте и танках. Возможно, этот кажущийся успех взбодрил оглушенных финнов. Но главную задачу разведка боем выполнила: были вскрыты неподавленные финские огневые точки и выяснена эффективность артподготовки.
Повторная артподготовка началась в 6-30...
Меньше чем через час наши войска атакуют. И машина начнет работать на полную мощность. А пока тысячи тонн металла и бризантной взрывчатки вспахивают минные поля, разносят вдребезги гранитные противотанковые надолбы, крушат уцелевшие бронеколпаки и дзоты. Телефонная связь финнов уничтожена полностью, контрбатарейная стрельба подавлена, оставшиеся в живых солдаты и офицеры сидят в убежищах, молятся и ждут. Ад всегда внезапен.
Основная оборонительная линия будет прорвана сегодня. За два часа. По сути ее уже там нет. Гвардейцы 30-го стрелкового корпуса при поддержке танков нанесут основной удар вдоль шоссе Белоостров - Выборг. Деморализованные финны начнут отходить почти сразу. На флангах советские стрелковые корпуса так же сомнут оборону противника и с опережением выполнят задачу дня. К вечеру в финской обороне будет зиять брешь шириной в двадцать километров. Это только начало, но это отлично спланированное и воплощенное в жизнь, начало...
Подполковник Варварин многое знал. В принципе, по штату положено. 10-й Отдел СМЕРШ (отдел С) - работа по специальным заданиям. Пусть штаб родной Отдельной Приморской Армии сейчас в тылу, в далеком Севастополе, а здесь подполковник лишь в краткой командировке, Сергей Вячеславович знал что происходит. Собственно, осознают, что началось действительно Наступление, все, кто слышит далекий гул тысяч орудий. И вообще что-то этакое в летнем воздухе повисло...
По направлению к приземлившимся бомбардировщику пронеслась разболтанная полуторка - в кузове, цепляясь за кабину, прямо на ходу пытались развернуть какой-то провод девчонки-технички. Еще одна, отставшая, бежала за машиной. Тоненькая, бледная, в кажущихся непомерно огромными башмаках и стеганой безрукавке не по размеру - настоящая ленинградка. На ходу смешно подпрыгнула, поддернула шаровары, поднажала, косички отчаянно запрыгали по спине...
В последнее время подполковнику Варварину нравилось смотреть на девушек. Весна только-только кончилась, в наступлении пошли... Да и вообще...
В двери 'Дугласа' вновь мелькнул сержант - воздушный стрелок. Крикнуть ничего не решился, только взглянул умоляюще. Варварин подхватил стоящий у сапога мятый кожаный портфель и пошел к трапу. Действительно пора.
Подниматься мешала переброшенная через руку шинель, подполковник рассердился - совершеннейшей институткой стал.
Раздражаться причины были - Варварин не спал третьи сутки. По прибытию пришлось утрясать взаимодействие между 'армейскими' и 'флотскими' коллегами. До идеальной работы всех частей сложнейшего механизма разведки-контрразведки было ой как далеко. Даже готовая спецоперация, её отточенная логика, подкрепленная целым пакетом разведданных, вызывала уйму совершенно ненужных вопросов и сомнений. Впрочем, время еще есть, поспорят, поругаются, но сделают. Пока немцы лишь начинают прорабатывать возможность срочной переброски подкрепления своим финским союзникам. Решение будет принято 14 - 15 июня, приказ на выполнение последует 20-го июня. И когда транспорты со 'штугами' выйдут из Таллина, их будет ждать сюрприз.
С перехватом получится неплохо. Морщился Варварин по иному поводу. Лететь не хотелось. И когда из Севастополя сюда добирался, и вот сейчас. Даже плечами хочется передернуть. Так бывает. Подполковник Варварин верил в интуицию. И работая на переднем крае, и просчитывая-обосновывая детали операций, Варварин неизменно прислушивался к внутреннему чувству. Обычно помогало. Беда в том, что иногда интуиция, эта смешная 'субъективная способность выходить за пределы опыта путем мысленного озарения' забывала, что находится на войне и норовила вступить в крайне неприятное противоречие с конкретным приказом вышестоящего командования и прочими совершенно непоколебимыми определяющими армейской жизни.
- Сюда, товарищ подполковник, - стрелок интеллигентно потыкал мизинцем в скамью ближе к пилотской кабине. - Здесь болтать будет меньше.
Варварин кивнул и бросил шинель на жутко неудобную ребристую скамью. Утробу 'дугласа' контрразведчик знал хорошо - жить можно, но особого счастья бытие в ребристой обшарпанной утробе не приносит. Как-то приходилось лететь на борту, где сохранилось несколько сидений от ПС-84 (ПС-84 - пассажирский вариант 'Дугласа', до войны обслуживавший пассажирские линии 'Аэрофлота'). Иное дело, конечно. Ну, где тот 'Аэрофлот'? Выспаться и здесь можно. Утешимся эгоистичной мыслью, что местные коллеги сейчас в полной запарке. Подготовку наступления удалось надежно прикрыть. Но сейчас вздохнувшее, было, посвободнее, Управление СМЕРШ Ленинградского фронта вновь стоит на ушах. Буквально вчера какая-то тварь дважды нагло выходила в эфир. Краткие шифровки. И главное, чуть ли не из Агалатово рация работала. В общем, хвост коллегам мигом накрутили, посему отбывал Варварин в одиночестве, без провожающих. Ну, оно и к лучшему.
***
Двигатели умиротворенно урчали - самолет взял курс на юг. Варварин устраивался: портфель, завернутый в шинель, - импровизированная подушка под голову, сапогами можно упереться в ребро скамьи - есть там такой шов, весьма ощутимый если сидишь пятой точкой, но небесполезный в положении лежа. Попутчики - два военврача, сопровождающих груз из четырех небольших, но видимо, весьма ценных ящиков, разбирались с бумагами - капитан тыкал карандашом, что-то горячо говорил в ухо своему спутнику. Тот, симпатичный старлей с чересчур щегольской полоской усиков над верхней губой, уныло кивал.
Лететь Варварину предстояло долго - минимум две пересадки. Потом Севастополь. Дел по горло. Жарища, небось. Надо пойти и искупаться. Взять N, пойти вместе и искупаться. Какая уж тут конспирация? Все, кому не надо, уже знают. Ну и самое обычное дело, между прочим...
Заснул Варварин мгновенно. Спал, обхватывая 'подушку' с портфелем, - привычка есть привычка. Вымотанный подполковник с техническими 'молоточками' на погонах, то ли худощавый, то ли поджарый, и выглядящий порядком старше своих лет. Кобура ТТ сдвинута под руку, запасной ППК под формой не разглядеть. Предпочел бы Сергей Вячеславович увидеть сон приятно-отвлекающий, например, о том же купании, но ничего ему не снилось.
...Проснулся мигом - протопали рядом сапоги, сиденье-ложе передало дробь-тревогу. Подполковник вскинул голову: выскочивший из кабины второй пилот смотрел в иллюминатор, медики тоже что-то там разглядывали. И сидящий на смешной ременной 'качельке' у турели верхний стрелок уже не сидел, а напряженно стоял на грубовато сколоченной подставке, опираясь о затыльник пулемета.
Варварин кинул взгляд на часы - отнюдь не шикарные но надежные трофейные 'Хелеус' показывали 8.28. Тьфу, черт бы их взял, всего пять минут и спал.
- Чего там?
- Да хулиганят, товарищ подполковник, - отозвался второй пилот. - Хоть что им делай...
Варварин увидел пару ЛаГГов - висели рядышком, казалось от крыла 'Дугласа' рукой подать. Истребители шли плотно друг к другу, явно щеголяя своим летным умением. Прямо парад: свеженькие, нарядные, - действительно 'рояли' (Одно из прозвищ истребителя Лавочкина-Горбунова-Гудкова. Называли так же 'утюг' и 'Лакированный Авиационный Гарантированный Гроб').Ближний картинно качнул крыльями - пилот что-то показывал ладонью затянутой в черную перчатку.
- Чего хотят-то? - пробормотал Варварин.
- А хрен их... Виноват, товарищ подполковник. Вроде как к востоку уходить требуют. Тут разве поймешь...
- С аэродромом связались?
- Не выходит. Помехи сильные. Видно, гроза ходит.
- Вы давайте-давайте, связывайтесь. Это воздушное хамство на корню пресекать нужно.
Пилот пошел в кабину. Варварин потер лицо ладонями. Нехорошее впечатление истребители произвели. Вроде наступление началось, готовились весьма тщательно, неплохо готовились. И все равно бардак. Или не бардак? Случилось что-то? Со связью у нас вечные проблемы...
