Александр Мазин - Утро Судного Дня
Собственно, никакой капсулы здесь не было. Высоченный зал с эллиптическим основанием. В одном фокусе — место для меня, в другом — голограмма «пессимиста». Образ, запечатленный в момент его возникновения в камере виртуального моделирования. Шестисекундная запись, гоняемая по кругу. Голый «сверхчеловек», распластавшийся на полу, сотрясаемый дрожью…
Не скажу, что это зрелище внушало бодрость. Не исключено, что очень скоро я сам стану таким же: голым и трясущимся.
Я слегка согнул колени, вытянул руки и замер в привычной «кунфушной» стойке. Постарался отключить мысли и сосредоточить сознание на том, что вижу…
В окружающей меня тысячетонной конструкции двумя спиралями раскручивались поля чудовищных напряжений. В одном из полюсов — я. В другом — Он.
Тишина. Темнота. Пустота. И содрогающееся тело с нечеловеческой, жуткой головой…
Я уже не знал, что я вижу: голограмму или визуализированный медитацией мыслеобраз…
И вдруг темнота взорвалась светом, сила тяжести исчезла, и я почувствовал, что лечу головой вниз в пропасть с желтым трепещущим дном…
Часть первая
Глава первая
Дикая Африка
Темнота взорвалась светом, таким ярким, что Артём невольно зажмурился, но все же успел осознать, что летит головой вниз, рефлекторно сгруппировался, треснулся спиной, покатился по чему-то колючему (ощущение было — словно его на ходу выкинули из вертушки), перекувырнулся раза три, распластался, замер и осознал, что — жив.
Он лежал в густой желтой траве. Сверху палило солнце, внизу была сухая, твердая земля. Саднящая боль в спине и знакомая тропическая жара, «облепившая» тело, как нельзя лучше убеждали в реальности окружающего мира.
«Метра два с половиной, — подумал Артём, — не больше. Повезло».
Да, ему повезло. Ничего не сломано. Пара ссадин, несколько царапин. Пустяки. И, главное, он живет и дышит, а вокруг…
А вокруг — не лунный пейзаж и не преисподняя, а нормальная саванна. Африка. Дикая Африка.
Артём встал на ноги, огляделся и присвистнул от восхищения. Впереди волновалось настоящее живое море. Тысячи и тысячи зебр, гну и прочих любителей травы.
Если у Артёма и оставались сомнения относительно успеха Проекта, то теперь они исчезли. Подобная красота в двадцать первом веке существовала только в Кении, а в Кении нет гор, похожих на те, что маячат сейчас на горизонте.
Судя по солнцу, сейчас около двух пополудни. Если считать, что он — в северном полушарии. В такое время лучше посидеть в тени.
Что там говорили компетентные специалисты? В прошлом на африканском континенте почти не было пустынь, а лесов, напротив, было намного больше. Ну-с, и где они, эти леса?
Ага, кажется, вот там что-то такое… Темно-зеленая полоса километрах в десяти или около того. Плоская саванна и раскаленный воздух здорово мешают определять расстояние.
Итак, он в Африке. Будем считать — в земной Африке, а не в каком-нибудь параллельно-перпендикулярном мире. Как там говорил батька: бритва Оккама. Отсекаем все фантазии, какие можно отсечь. Значит, Африка. Допустим, умники ничего не напутали и нынче — пятьдесят тысяч лет до Рождества Христова. Или около того. Предположительно, отсюда явился в мир галонета и геотермальных вышек «трехглазый пессимист». Предположительно, где-то здесь бегают и лупят друг друга по макушкам каменными топорами облаченные в звериные шкуры предки Артёма Гривы. Насчет шкур, впрочем, сомнительно. В такую жару… Перспективная задача: выяснить обстановку, собрать информацию… и выжить. Последнее — главное. А потому следует на время оставить глобальные цели и заняться более конкретными вещами. Например, поисками воды.
Вода в этой саванне есть.
Много воды, раз ее хватает, чтобы напоить все эти неисчислимые стада и табуны. И она должна быть сравнительно близко. В пределах десяти — пятнадцати километров. Вопрос: где именно?
Ответ: там, где растут деревья.
Артём еще раз проверился и убедился, что его организм перенес «прыжок» и падение вполне удовлетворительно. Даже сделанные из его собственных клонированных волос просторные шорты не порвались.
Итак, надо искать воду. Решение принято, направление выбрано. Действуйте, майор!
И Артём экономной рысцой двинулся к цели.
Спустя несколько минут он поравнялся с большим стадом зебр. Облепленные мухами полосатые лошадки недовольно косились на него и с фырканьем уступали дорогу. Серая пыль толстым слоем лежала на их круглых боках.
Шагах в ста расхлябанной походкой проковыляло несколько гиен. Ни Артём, ни зебры их не интересовали.
Солнце палило все свирепей и, казалось, поставило себе целью докрасна раскалить макушку Гривы. Посему, углядев справа купу акаций, Артём без раздумий свернул к ним.
Увы, место оказалось занятым. Прайд из четырех львов, расположившихся в благодатной тени, неторопливо наполнявших мясом объемистые желудки.
Здоровенные лысоголовые стервятники переругивались на нижних ветвях акаций. В этом ресторане свободных мест не было.
Лев и три львицы, возлежавшие около туши, одновременно подняли окровавленные морды и уставились на человека. Затем здоровенный самец с черной свалявшейся гривой очень неохотно прекратил прием пищи, зевнул и неторопливо двинулся к человеку.
Артём ретировался, а лев вернулся к трапезе.
Поспешно удаляясь от пирующих царей животного мира, Артём на ходу проанализировал поведение хищника и пришел в выводу: тот воспринял его не как добычу, а как не очень опасного конкурента. Вроде гиены. Значит, где-то рядом водятся любители мяса, внешне напоминающие Артёма.
Собственная сообразительность радовала. Но не защищала от солнца. И выводы напрашивались тоже… двойственные. С одной стороны, приятно встретить братьев по разуму. В общем-то, за этим его сюда и послали. Но хотелось бы знать, насколько интересно будет этим «братьям» встретиться с Артёмом Гривой. И не окажется ли их интерес исключительно гастрономическим?
Снабдить Гриву оружием не могли. Из клеток человеческого организма даже приличного ножа не вырастишь, поэтому, когда Артём углядел в траве длинную сухую палку, то прихватил с собой. На всякий случай.
И тут же обнаружил, что реакция травоядных на него изменилась. Теперь, когда он приближался к очередному стаду, ближайшие животные подавались в стороны, стараясь держаться подальше. Исключение составили гну. Эти выдвинули навстречу двуногому «силовую группу» в составе трех сердитых быков, и ретироваться пришлось Артёму.
Вывод: здешняя фауна не просто знакома с двуногими прямоходящими, но и умеет отличать человека с палкой от человека с голыми руками не хуже, чем опытная ворона отличает бабушку с кошелкой от мужика с ружьем.
В следующие полтора часа Грива не совершил никаких дополнительных открытий, зато достиг зарослей кустарника и углубился в них, воспользовавшись звериной тропой. Через некоторое время он учуял воду и вскоре выбрался к ручейку. Уповая на то, что его форсированный иммунитет справится со здешними бациллами, Грива испил мутноватой водицы, глянул на повисшее в зените солнце и решил, что сейчас самое время отдохнуть. Десятикилометровый марш-бросок под палящим солнцем довольно утомителен. Отойдя от ручейка метров на двадцать, Артём улегся в тени между двумя густыми и чрезвычайно колючими кустами, положил рядом палку и решил, что полтора часика сна не повредят его здоровью. Самые опасные хищники предпочитают охотиться по ночам, да и спит Артём достаточно чутко, чтобы успеть проснуться раньше, чем его начнут кушать.
Глава вторая
Человек и зверь
Снилось Артёму приятное: как сидят они с Ирландцем на пляже аладдиновской базы в Крыму и кушают свежесобранных устриц, запивая их молодым белым винцом…
А вот пробуждение Гривы было не столь приятным. Потому что проснулся Артём от ощущения чужого взгляда.
Он пружиной вскочил на ноги, сжимая в руке свое единственное оружие… и остолбенел.
Шагах в десяти стоял человек.
И не просто человек: мускулистый красавец, будто скопированный с рекламной голограммы. Более того, он совершенно определенно принадлежал к белой расе. Светлая бородка, длинные, добела выгоревшие волосы, пронзительно-голубые спокойные глаза.
Бедра незнакомца охватывала повязка из серой ткани, похожей на тонкий войлок, перехваченная ремешком. У правого бедра незнакомца висел маленький топорик, у левого — небольшой кожаный мешок. В правой руке красавец-блондин держал длинное копье с черным листообразным наконечником.
Артёму уже приходилось знакомиться с представителями племен, ведущими первобытно-общинную жизнь. И по гало-фильмам, и лично. Так что у него имелось кое-какое представление о внешности диких аборигенов.
