Алексей Колентьев - Жизненное пространство. Радиоактивный ветер. Паутина вероятности
Лазейку, не более полутора метров в диаметре, в сточную систему ж/д узла, куда можно было забраться только ползком, я заприметил и расчистил еще раньше, но глубоко внутрь не лез. Сняв РД и держа в другой руке пистолет, я одним нырком прополз метров на десять вперед. Сверху сыпалась земля вперемешку со ржавчиной, отслаивавшейся с поверхности треснувших кое-где труб, почва ходила ходуном, а в глазах у меня стоял красный туман. Казалось, что мозги сейчас вскипят и взорвут череп изнутри. Не останавливаясь, я в полуприседе продвинулся вглубь тоннеля еще на пару метров, где красный туман и дурнота наконец-то слегка отпустили, давая возможность чуть свободнее соображать. Огляделся и понял, что заполз под кучу металлоконструкций. Прислонившись к сухой, шершавой стенке металлической трубы, я наконец-то перевел дух и осмотрелся.
Впереди была комната – очевидно, канализационный коллектор, переделанный бродягами под убежище, – выглядевшая довольно уютно: на стене, слева от входа в трубу, по которой я приполз, нашелся старый керосиновый фонарь, рядом на полу стояла емкость с горючим, судя по запаху, это был керосин. Вдоль стен через равные промежутки были разложены старые полосатые матрасы, заваленные грудами тряпья. Крыс нигде не наблюдалось, отсутствовали также и следы их ближайших сородичей – мышей. В помещении было сухо и темно. Распрямившись во весь рост, я осмотрелся и зажег фонарь, предварительно наполнив резервуар в нем из чуть тронутой ржавчиной канистры с длинным носиком. Спички нашлись в нише, видимо, специально выдолбленной в стене. Сам я предпочитаю зажигалку, хоть и не курю, но в этот раз просто повезло, что местные постояльцы поддерживали старую традицию всех путешественников – оставлять во временных убежищах топливо и пищу. Хотя последнего я искать не стал, сказалась привычка как можно дольше пользоваться личными запасами, во избежание всяких неожиданностей вроде ботулизма или кишечных инфекций. Последнее особенно опасно, когда находишься в автономке, ведь на помощь рассчитывать не приходится.
Я расчистил одну из лежанок справа от входа, но не прямо напротив него, рассчитав все таким образом, чтобы свет лампы не падал в мою сторону и вошедший не смог сразу определить, где я сижу. Положив автомат под рукой, я выставил рюкзак и положил «грач» таким образом, чтобы схватить его и выстрелить можно было почти мгновенно. И лишь после этого высвободил трубку «медузы» и сделал два длинных глотка. Освежающая горечь подсоленной воды принесла облегчение: головная боль отступила, в глазах перестали плясать красные точки. Желтый свет лампы отбрасывал на стены и пол причудливые тени. Снаружи бушевала стихия, а здесь было даже уютно и самое главное – безопасно. Я заставил себя съесть пару сухарей и сжевать горсть изюма, который стараюсь всегда брать с собой, если могу достать. Именно сладкий изюм, без косточек, который зовется «самза». Сразу полегчало, сил ощутимо прибавилось, и я позволил себе немного поспать, как всегда, без сновидений.
1.3
Дальнейший путь был чередой коротких перебежек с целью остаться незамеченным для ставших многочисленными в районе Свалки и Прикордонья патрулей военных и набравшей силу группировки Беса. Оснований встречаться у меня не было ни с теми, ни с другими, поэтому продвижение существенно замедлилось, и к заброшенному блокпосту, откуда разбитое шоссе вело на Кордон, я вышел только спустя трое суток. Пару раз приходилось прятаться от пролетавших вертушек, но ничего серьезного не происходило. Один раз меня вызвал кто-то неизвестный на общей волне, но я не стал отвечать, тем более, что сейчас было не время ввязываться в дела посторонних людей. Свернув с шоссе, я принял вправо, чтобы, миновав небольшую рощицу чахлых деревьев, углубиться в овраги, изрезавшие всю западную оконечность Прикордонья. Там я планировал сделать короткий привал, чтобы поесть и выйти на связь с Юрисом.
После Волны погода обычно улучшается, если это слово применимо к чуть более светлому фону серых туч, почти никогда не покидающих местное небо, да отсутствию дождя и порывистого злого ветра. Но на этот раз ничего подобного не было: небеса по-прежнему огрызались громовыми раскатами, а восточный ветер рвал капюшон комбеза с головы. Резко подскочил радиационный фон, указывая на то, что тучи погостили в районе Припяти. Но все было в пределах нормы, к тому же я не собирался долго тут задерживаться. Вынув ПДА и перейдя в режим сканирования, проверил общую обстановку.
Хитрая программа интерпретации позволяла по отрывочному пеленгу довольно точно определить местонахождение источника сигнала радиообмена, если тот находился в пределах ста сорока – ста семидесяти метров от меня. Хотя верить этим данным можно было только в пределах разумного. Однако с тех пор, как Одессит продал мне этот хитрый модуль, аппарат еще ни разу меня не подвел. При всей своей уникальности эта штука не была эксклюзивом, и, как я слышал, программу и модуль использовало довольно много народу. Но по прямому назначению пользовались им только бандиты, устраивающие засады на постоянно висевших на общем канале новичков или особо беспечных старателей, которых я кроме как простодушными идиотами никак не назову. Но даже и бандитов подводила излишняя доверчивость к технике. Вот лично мне совершенно все равно, что они говорят на кодированной частоте, зато очень интересно, как близко эти скрытные парни от меня находятся. Поэтому я слушаю эфир, совмещаю выданные программой-интерпретатором метки с картой местности и получаю готовый маршрут в обход потенциальной засады или недружественной группы граждан, при других условиях обязательно попавшихся бы мне на пути.
Сейчас все было спокойно: два отряда из мелких группировок шли на Кордон с добычей и переговаривались, вояки запрашивали вертолетную пару об обстановке в районе Свалки, было несколько одиночных вызовов, но слишком далеко – программа отказывалась выдавать даже приблизительное их местоположение. Уверившись, что в радиусе сотни метров никого нет, я быстро обменялся данными с Юрисом. Денис и Андрон показали хорошие результаты на полигоне, и Норд их сильно хвалил. Слон тоже шел на поправку, благодаря какому-то артефакту, принесенному Сажей. Алхимик каждый день заходил в башню и взял на себя амбулаторное лечение моего земляка, утверждая, что скоро от ран не останется и следа. Пару раз заходил Василь, но ничего существенного не передал, видимо, рассчитывая на личную встречу со мной по возвращении из поиска. Затишье. Это мне не нравилось, о чем я и отписал другу, оставшемуся на хозяйстве, выставив ориентировочный срок прибытия – семь суток. Попутно скинул ему план базы Борова с наказом взять молодых и осторожно пошарить в ее окрестностях, но ничего не предпринимать без меня.
