"Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Сиалана Анастасия

— Что случилось?

— Я не смог надеть рубашку, — мала что ли? Ну, с такой фигурой не удивительно. Тут и тролли не далеко ушли от него в размерах.

— Маленькая? — он помотал головой, — покажи.

Он бы еще бантиков на шнуровке навязал, горе луковое.

— Подними руки вверх, — он и поднял. Дам, дилемма. Я подтащила стул и встала на него. Еле дотянулась.

Кое-как напялив на него рубашку, я начала перешнуровывать ворот. Пыхтя, как вампир над лужей крови, я распутала последние узелки и завязала концы веревки бантиком. Ну, вот и все. Я села на кровать (двуспальная, кстати).

— Чего стоишь как не родной, топай сюда. Садись на пол, будем тебя чесать, лохматик.

Это конечно не обязательно, но он ведь сам не распутает. Малыш сел у меня между колен и откинул голову назад. Я взяла гребень и начала с кончиков. А волосы у него тяжелые, жесткие и жутко спутанные. По мере приведения в надлежащий вид, грива стала мягче и начала переливаться. Красиво. Я решила заплести ему эльфийскую боевую косу. Ее, правда, только дроу носят. Светлые шипы в волосы не пихают, но некоторые человеческие воины плетут себе такие. Хрустальные иглы в голову своему ненормальному я, естественно, совать не стану, я ж не самоубийца! Я собрала волосы на макушке и начала выплетать замысловатый узор сеть, плавно переходящий в боевую косу. Проявив изобретательность, я пустила две небольшие косы вдоль висков и перекинула их вперед. Получилось просто сказочно. Правда, к утру вся эта красота растреплется, ну да ничего, переплету. Малыш запрокинул голову назад и заглянул мне в глаза.

— Дана, я сильно тебе мешаю?

У меня упало сердце. Сколько же раз тебя вышвыривали как паршивого пса, мальчик мой?

— Нет, Малыш, ты не мешаешь мне.

— Но ты ведь злишься на меня. Не злись, просто ударь меня и сразу успокоишься. Я знаю, что приношу несчастья, мне говорили. Я не хочу тебе горя, — и он отвернулся, низко повесив голову.

— Ты что болтаешь, придурок, я тебе за такие слова уши оборву. Что значит ударь? Я кто, палач тебе что ли? А ну марш спать, недоразумение.

И я оттолкнула его голову со своих колен. Может, это было грубо, но я не могу по-другому. Когда загоняют в тупик, я становлюсь резкой. А сейчас я не знала, что делать.

— А насчет несчастий, так я сама не подарочек. Запомни, я тебе не хозяйка, я твой друг. Понял?

— Да.

— Отлично, вот и веди себя соответственно, у тебя же были друзья?

— Да, давно. Я с пастухом дружил.

— Вот и хорошо, представь себе, что я твой друг пастух. И ради вод пустых озер, хватит относиться ко мне как к божеству.

Он кивнул.

— Вот скажи мне, зачем ты на колени встал там, в купальне, а? Неужели тебя заставляли так делать?

— Заставляли. Но я никогда не стоял на коленях перед хозяевами. Перед детьми стоял, а больше никогда. Граф сильно за это бил, но я не встал.

— Так зачем встал на этот раз?

— Я боялся, что ты уйдешь, и эта женщина меня полотенцем побьет, а еще я ее стеснялся.

— Ах ты, аферист! — я легонько стукнула его расческой по макушке, — значит, ты меня чуть на тот свет не отправил, так как думал, я ноги сделаю?

— Какие ноги? Кому?

— Тьфу ты. Никому. Ноги сделать, это значит сбежать. Так ты решил, что сбегу?

— Ну да, тетка то эта страшная, могла и тебя раздеть. Вместе лучше конечно, но я не хотел при ней мыться.

— Ой, ты наша неженка. А при мне, значит, не стесняешься, — темень, он покраснел. Какая же прелесть. Просто слов нет.

— Стесняюсь, но ты ведь тоже голая была бы.

Вот тут покраснела я, а этот юный любитель совместных ванн вообще уже со свеклой слиться смог бы. И вот что на это сказать, логика-то присутствует.

— Ладно, Малыш, поздно уже, давай спать. Чур, я слева сплю.

Я быстренько перемахнула через кровать на свою половину. Спать буду в бриджах и рубашке. Переоделась я, пока чумазый водные процедуры принимал.

— Тариван.

— Что?

— Мое имя Тариван. Я так думаю. Странно, я не помню, чтоб меня так звали.

— Тариван говоришь. Тар, Тари, Тарик, Тарюша, Тарчик. Или нет, Ван, Вани, Ваник, Ванюша, Ванчик. А что, мне нравится.

— Незнакомо звучит, не мое вроде.

— Не твое, так будет твое. Туши свечи и ложись. Одеяло на себя не тянуть.

И Тар задул свечи.

***

Утро встретило меня ярким светом, душераздирающим криком и холодным, весьма твердым полом. И как вы думаете, я после этого себя чувствовала? Правильно думаете, как дриада, чье дерево срубили. Да чтоб вам водяной дорожку на дно проруби показал. Кто ж так истошно верещит. Сия тайна сокрыта мраком, поскольку источник сирены скрылся раньше, чем я толком сумела разлепить глаза. А когда снова стала воспринимать звуки, то сильно разозлилась. Мой милый, новоиспеченный друг бессовестно дрых посреди кровати и в ус не дул. Ни крик, ни мое падения его вообще не волновали. От такой наглости я, честно говоря, растерялась. Встала. В зеркале отразилась бледная растрепанная девица с шикарным синим носом и двумя бланшами под глазами. Это что, я по милости этого раба нос разбила? Вот теперь я знала что делать. Мстить!

Я пошла в ванную, набрала воды в таз и поставила возле кровати. Потом расшнуровала ворот рубахи и, стянув рукава, связала их за спиной Тара. И тишина-а-а-а. Полное пренебрежение к моим действиям. Ах, так! Я подсунула руку ему под живот, немного повернула, повоевала с веревкой и вуаля, штаны держатся на добром слове. Ух, какая я плохая, аж самой страшно! Начинаем представление «гнев тазиков и месть за полоприкладство»! Наклоняемся к самому уху и…

— ПОЖА-А-АР!!! БЕЖИ-И-ИМ!

Эх, сюда бы закуски. Как он подскочил, перевернулся, да как гусеница особо громадных размеров заизвивался. Но это еще мелкая нежить. А вот когда он все же поднялся (ненадолго!), я испытала удовлетворение за свершенную месть. Падая вместе с тазиком, он как-то умудрился повернуться и упал на спину и, конечно же, его окатило водичкой. Всего!

А вот случившегося дальше я как-то не продумала. Мокрая фигура поднялась и кинулась к двери, снося последнюю с петель. И тут, как положено по законам жанра, решили зажить своей жизнью штаны. А так как руки у подопытного все еще были связаны, понятно, что затормозить ему было нечем, кроме как лицом. Дальше решила не смотреть, а то еще совесть потревожу, пусть лучше спится ей беспробудным сном младенца. Закрыла глаза. Жду…

— А-а-а-а, БУ-У-УМ! ХРЯСЬ! ШМЯК! БУМ, БУМ, БУМ, БУМ…БУМ… ПЛЮХ!

— Ирод проклятущий, что ж твориться-то! Помогите! СТРАЖА-А-А-А!

О-е-ей! Бежать. Срочно бежать и как можно дальше. Тут в двери, точнее в проем, нынче без петель и дверей, вбегает мой болезный. Прыгает на кровать и прячется за мной. Не, и это поступок мужчины? Я вся подобралась и жду карающую руку, которая войдет сюда, дабы вершить правосудие. Ждем. Никого. Еще ждем. НИКОГО! Ой, как-то это паршивенько! И вот заходит бич всех возмутителей спокойствия. А вообще, пинок или щелбан максимум. Какой-то хиленький стражник, с фонарем под левым глазом. Да вон и поджилки трясутся.

— Леди…эм…могу я двери починить? Если позволено, конечно?

— Позволяю… — и внимательно так на него смотрю. Не, нормально, да? Я, значит, им пол дворца вдребезги (косвенно!), а они мне «леди», и «позвольте», да ещё «починить». ЛЕДИ! Это после всего ЭТОГО я леди? Или я о-о-очень сильно упала сегодня на пол, или тут сборище душевнобольных. Опа, а чего это у него коленки подкашиваться стали. Полудохлый вампирюга, неужели я с утра такая страшная? Додумать я не успела, так как горе ремонтник в обморок хлобыстнулся. И опять я не успела даже слова сказать, как двое других стражников скоренько так подхватили обморочного и, поклонившись, испарились. Ха-ха-ха. Все, у меня истерика!

***

Близился вечер. На сегодня прием граждан был закончен и после последнего дела зал заседания совета закрыли, а утомленный рутинными разбирательствами герцог отправился в свой личный кабинет. Забавно, он всячески хотел избежать встречи с кем-либо, а в итоге не только сам заговорил, но и пригласил эту симпатяжку на званый ужин. Девушка понравилась ему. Все эти придворные дамы настоящие пустышки, насквозь прогнившие интриганки. Герцог хотел чего-то новенького, экзотического. Так почему бы не девчонка-менестрель, столь ловко зажавшая совет в угол. Это будет даже весело, поиграть с ней. Вот только ее раб. С ним могут быть сложности. Даже если она не спит с ним, он все равно спит в ее комнате, а это не нравилось Его Светлости, ой как не нравилось.