Зона Пси (СИ) - Рунин Артур
– А-а-а-а! – заорала Лиза визжащим голосом, швырнула отрезанную грудь Виктору в лицо. Он успел отбить рукой и проследить глазами, куда шмякнулся кровавый кусок. И в следующий миг она высоко подпрыгнула, схватив нож обеими руками, размахнулась и нанесла удар. Солдат рванулся в сторону к детской кроватке, успел на ходу схватить обрез. Пистолет грохнулся на пол и отлетел под детскую кровать. В то место, где секундой раньше была ступня Виктора, рубанул нож, глубоко рассёк матрас. С новым ведьминым визгом и широким ударом ножа в сторону, Лиза попыталась достать спину Солдата; лезвие со свистом рассекло воздух, кончиком полоснуло по свитеру. В бешеной спешке Виктор запнулся ногой об ногу, упал на карачки и быстро прополз к красной двери. Он всё ещё не решался выстрелить в Елизавету. Он всё ещё не верил тому, что видел, не хотел думать, что если сейчас ей не оказать быструю медицинскую помощь, то она истечёт кровью.
Подпрыгнув почти до потолка, с ещё больше визжащей яростью Лиза ринулась на Солдата. Он перевернулся на спину, затылок коснулся табурета. Широко открытые глаза Лизы, наполненные безумием, и до невозможности открытый рот с воплем, молниеносно приближались; занесённый над головой нож рассекал в падении воздух, а пятки, казалось, сейчас раздавят голову Солдата как хрупкое яйцо. Виктор увернулся, откатился к комоду. Нож в руках Елизаветы разрубил табурет надвое. В визжащем гневе она схватила половинку и откинула в сторону с такой силой, что Солдат даже не заметил полёт; от удара в лоб он опрокинулся и чуть не потерял сознание, комната перед глазами поплыла, стала колыхаться волной. В мутном зрении он видел, как Лиза одной ногой оттолкнулась от края кровати, потом второй ногой оттолкнулась от комода и размахнувшись летела на него из-под потолка, чтобы ножом раскроить надвое уже не табурет, а его несчастную голову. И если он ничего не предпримет, то через мгновение так оно и будет. Солдат вскинул перед собой обрез и спустил курки. Выстрела – не последовало. В ужасе он понял, что не зарядил обрез двустволки. Он поднял обе ноги, и что есть силы ткнул навстречу Елизавете. Казалось, берцы проломили женские рёбра и вошли в грудь. От удара в акробатическом исполнении Лиза спиной перевернулась через голову и упала на колени и локти, издав невероятный хруст. Нож отлетел за кровать к дальней стене. В голове Виктора скользнула мысль, что Лиза себе что-то сломала. Ему всё ещё было её жалко.
Но сумасшествие Елизаветы не собиралось успокаиваться. Она схватила комод, наполненный всякими вещами, и метнула в Солдата, но промахнулась. В долю секунды она оказалась рядом с ним, схватила за кожу на груди – Виктор подумал, что сейчас ему вырвут грудную клетку, а сердце остановится от невыносимой боли – и с визжащей яростью швырнула в красную дверь. Солдат ударился плашмя спиной и вниз головой и понял, что ему сейчас крепко повезло: от таких ударов живыми не остаются, но у него лишь выбило дыхание и полностью потемнело в глазах. Он понимал, что пока придёт в себя, Лиза его добьёт; ладонь нащупала ножку табурета, пальцы сжались. Виктор тряхнул головой, широко открытые глаза невидяще бегали по комнате, зрение медленно возвращалось. Наконец он смог вздохнуть. Боль в спине говорила, что сломаны рёбра. Опомнившись, Солдат занёс ножку от табурета над плечом, готовый в любой момент нанести удар. Лиза притихла в странной позе: согнувшись, расставив руки и ноги, будто притаилась перед нападением. Глаза уставились в одну точку прямо перед собой.
Виктор, не понимая, что происходит, помедлил.
– Она меня не видит, – прошептал он. Хотел подняться на ноги – тело пронзило миллионами ножей. Чуть не вскрикнул, прикрыл ладонью рот. Лиза дёрнула головой и вновь замерла. Виктор перевёл дыхание, превозмогая боль во всём теле, вытянулся в полный рост, как можно тише повернул ручку двери и вышел из комнаты.
Хромая, щупая ладонями стены, Солдат спешил выйти из этого дома, из этой поглощающей темноты. Подальше удалиться от… он даже не знал, как назвать Елизавету, не понимал, что с ней стало и откуда в ней взялись такие сила и прыть. И живучесть.
– Это всё нереально, – шептал Виктор. – Это нереально. Это в грёбанной степени нереально. Такого не может быть, потому что – просто не может быть. – Он пересёк зал, напичканный картинами с Бафометом и зеркалами, прошёл прихожую и вышел в дверь.
Свежесть ночного воздуха приятно встретила навстречу. Виктор вдохнул полной грудью и даже стало как-то полегче, боль во всём теле отступила, лишь отдавала в рёбрах спины и в правом колене.
– Нефига балдеть. Валить нужно отсюда. – Он осмотрел тёмное небо, заросли, которые выделялись чёрной стеной и ступил на ступень лестницы. – А я думал, что уже светать должно. Значит, снова какая-то аномалия со временем.
За спиной нарастала визжащая, клокочущая ярость; топот ног создал ассоциации с буйством носорога. Солдат даже не успел подумать, дверь входа с грохотом распахнулась и в спину так мощно ударило, что пришлось перелететь все восемнадцать ступеней и кубарем катиться по влажной траве. Разлёживаться было некогда, Виктор вскочил на ноги, подхватил ножку табурета и побежал к воротам. Наверное, шестым чувством он ощутил полёт за спиной, повернулся и наотмашь ударил ножкой. Лиза в высоком прыжке встретила лицом мощнейший удар, шея хрустнула, голова свалилась набок. Пролетев по инерции, тело рухнуло, проскользило боком по земле.
– Прости, Лизка, – прошептал Солдат, тяжело дыша. Он подошёл, осматривая Елизавету в надежде, что больше не встанет. Её голова неестественно вывернулась через правое плечо, глаза почти в упор смотрели на левое плечо со спины.
Лиза медленно поднялась, ладонями повернула голову, будто вставила вылетевший сустав на место. Её глаза искали. Виктор размахнулся табуретной ножкой, хотел ударить, но пожалел, не стал. Он присел и на полусогнутых ногах побежал, стараясь не шуметь. И через секунду уже пожалел, что не ударил, не добил и теперь мчался во всю оставшуюся прыть. Лиза, рыча и размахивая руками, бежала следом, рвала, хлестала ногтями его спину. Солдат ворвался в ворота; его встретил невероятно плотный, вязкий зеленоватый воздух, будто попал в смолянистое болото. Превозмогая немыслимое сопротивление, он рвался вперёд, получая от Елизаветы удары, рвущие плоть спины. Она полосовала и полосовала его спину, рычала, визжала, орала: немилосердно свирепствовала.
Солдат почувствовал, как силы его покидают.
– Лиза, перестань! Я больше не могу! – Из последних сил он рванулся головой вперёд, стараясь ладонями убрать невидимую густоту. Его втянуло, со всхлипом пронесло и выплюнуло.
Глава 7
1
Солдат – кажется, потерял сознание – очнулся на дороге. В живот упирался валун, под ладонями собрались острые камушки, между пальцев – пыль с песком. Далеко впереди в ночи колыхалась лёгкая синева или даже лазурь с примесью зелёного. «Наверное, там вода сошлась с растительностью» – подумал Виктор. На полях присутствовал бардак: вся техника, какая стояла раньше, перевёрнута. Стога и снопы разбросаны, присутствовало столько мусора, что невольно навевало на мысль: сюда собрали все ближайшие свалки. Ураган прекратился, царило полное безмолвие, обдуваемое лёгким ветерком. Зато доносимая вонь со стороны севера сводила пищевод, желудок, кишечник. Обжигало горло, слезились глаза, и, казалось, вместо слёз вытекает кислота, щипающая кожу на щеках. Виктор приподнял голову и обернулся. Особняк находился в ста метрах. Его почти не было видно, вокруг забора собралась непроницаемая темнота, над которой возвышался конёк крыши и кирпичная труба с гнездом.
«Особняк будто запечатанный тьмой», – подумал Солдат. Он ещё раз осмотрелся, не мог вспомнить, как отошёл так далеко от ворот. А может, его выплюнуло метров на сто, или прокатился кубарем, звезданулся головой об камень и всё позабыл? Сморщив лоб от боли, он привстал на колено. Дыхание спёрло – видно, всё-таки рёбра сломаны или трещина. Такое с ним уже случалось. Сидел на бронетранспортёре, под колёсами произошёл взрыв, и он на всей скорости – будто «бэтээр» выбило из-под задницы – пролетел и грохнулся спиной на камни. В итоге – контузия, скальп на затылке чуть не срезало острым плоским камнем, а вздохнуть – словно в лёгкие воткнули ножи: было сломано шесть рёбер. Вот и сейчас – что-то похожее.
