Чужие степи 2 (СИ) - Ветров Клим

— Что, совсем нет? — снова переспросил я, в тайне надеясь что сейчас Леонид хлопнет меня по плечу, и заржёт, радуясь как ловко всех провёл. Но тот только трясся, бестолково оглядывался, и крутил головой.

— Гадом буду! Исчез Рустамка! — как заведённый, твердил он.

— Что-то случилось? — Из двери выглянула Аня.

— Сейчас, пока здесь побудьте. — не стал я ничего объяснять, и бодро потрусил за Леонидом, но понимая что произошло нечто серьёзное, ни Аня, ни Андрей слушать меня не стали, и прикрыв дверь, побежали следом.

— Что то с Рустамом? — вдогонку кричала Аня. Андрей же зачем-то захватил автомат и судя по щёлканью затвора, готовился к войне.

Расстояние от самолёта до сторожки небольшое, поэтому преодолеваем его достаточно быстро, и так же гурьбой ввалившись внутрь, наконец останавливаемся. Беглый осмотр ничего не даёт. В сторожке никого кроме двоих молодцев с ошарашенными лицами нет. Спрятаться негде; пара лавок, три стула, стол да печка, вот и всё убранство.

— «Как это могло произойти?» «Где Рустам?» и «Что за херня?» — Эти три вопроса прозвучали одновременно, и так же одновременно остались без ответа.

Не зная что предпринять, я зачем-то заглянул под стол, хотя и так было видно что там никого нет.

— А вы что? Видели куда он делся? — повернулся я к мужикам.

— Мы не видели... Он просто был, был, а потом взял, и исчез!.. — озвучил свою версию Иван, Володя же синхронно покачал головой, и выдал содержательное,

— Ну-у...

Мда, с ними каши не сваришь. И я вновь взялся за Леонида.

— Лёня, может вы выходили куда-то? Или дружно отвернулись? Ты вспомни? — честно говоря у меня просто слов не было, я не понимал каким образом человек может пропасть из комнатушки три на четыре метра незаметно для окружающих? Через окно? — Так оно заклеено насмерть, захочешь не отдерешь. Дверь? Но тогда как он мог пройти мимо мужиков? Получается что они сами его куда-то дели, а теперь выкручиваются? Может прибили ненароком, да припрятали? Вон кулаки какие у обоих... Но как быть с Леонидом? Ему я не мог не верить. — Запугали? Или он сам прибил Рустамчика? — Бред какой-то получается...

— Бляха муха Василий! — вспылил Леонид, — я что на дибила похож? Или мы все втроем на дибилов похожи?

Говорить этим здоровенным лбам что таки да, они похожи на дебилов, я не стал, ограничившись повторением вопроса.

— Значит не выходили?

— Подождите. — прервала меня супруга. — На улице снег идёт, если он каким-то образом покинул сторожку, должны следы были остаться. Надо проверить.

И не сговариваясь мы все снова высыпали на улицу.

До машины чуть присыпанный след, и свежая дорожка к самолёту. И всё. Но в машине никого, а от самолета мы только что прибежали сами.

— Значит точно не выходил...

— А я тебе что говорю! — обрадованно воскликнул Леонид, понимая как нелепо выглядят подобные объяснения, он обрадовался когда нашлось реальное подтверждение его словам. Других выходов из сторожки просто не было, и если Рустама не сожрали эти два огромных мужика под предводительством того же Леонида, значит всё правда, и он просто исчез в никуда.

— Так, Лёнь, — подождав когда все немного выговорятся, я отозвал Леонида в сторонку, — тебе надо сходить до Алексеича, и потихоньку ему рассказать о том что произошло. Только так чтобы никто не слышал. Ты понял?

— Я то понял, а мужиков куда? — уточнил он.

— Они пусть здесь пока посторожат, чайник есть, пожрать тоже, — не помрут.

По большому счёту они и не нужны уже, надобность отпала вместе с исчезновением Рустама, но если их сейчас отпустить, максимум через час стоит ждать делегацию армянской диаспоры.

— Как Алексеичу объяснишь всё, возвращайся, друзей своих караулить будешь. — продолжил «напутствие» я.

— Это понятно, но что я им скажу?

— Блин, Лёня, ну придумай что-нибудь, мол место преступления охранять надо, не пускать никого. Ты маленький что ли?

— Нет, не маленький. — махнул он головой, и нахмурившись, спросил, — а где тут преступление то?

— А что, пропажа человека преступлением уже не считается?

По хорошему бы участкового сюда, он дело своё знает, любого вмиг расколет. Но боюсь с его участием всё еще больше запутается.

— Понял, не дурак, дурак бы не понял... — выдав одну из «присказок», Леонид уныло вздохнул, и вернулся к своим товарищам.

Я же подошел к Ане и Андрею.

— Андрюх, не в службу а в дружбу, метнись кабанчиком в ангар, за бочкой, надо масло слить, а я прогрею пойду, пока мотор совсем не застыл, — годится?

С Рустамом конечно непонятки, но текущие дела никто не отменял, я и так уже кучу времени потерял, теперь опять греть, а это лишние литры драгоценного топлива.

— Как скажешь. Только чур без меня не улетайте. — не забыв пошутить, он развернулся, и протаптывая новую цепочку следов, направился к ангару.

Оно конечно можно было бы и ещё кого-то привлечь, как мы обычно и поступали, но опять же, из-за соображений секретности, делать я этого не стал. Сейчас главное масло слить, — зимой это критично, а заправить и проверить можно и потом будет, не горит.

И только мы с Аней направились к самолёту, как из-за угла сторожки вышла молодая женщина с маленьким ребёнком.

— Ты её знаешь? — тихонько спросил я супругу.

Прежде чем ответить, Аня прищурилась, летящий снег слепил глаза, и сказала,

— Знаю, это Катя, поваром в школе работает.

— А какого лешего ей тут надо? — успел проворчать я, до того как женщина подошла к нам.

— Добрый день, вы ведь Василий? — очень вежливо поздоровалась она.

Невысокая, с обветренным от мороза лицом, в вязанной шапке, валенках и короткой куртке, женщина мне кого-то напоминала, но я никак не мог вспомнить кого. В станице есть несколько десятков «изначальных» семей, прямых потомков первых здешних поселенцев, и все они имеют какие-то общие черты; есть поголовно рыжие, — причём кто бы ни приходил в семью, неважно мужчина или женщина, дети так же получаются рыжими. Есть чернявые и носатые, невысокие и кучерявые, длиннорукие и круглоголовые. И эта женщина видимо тоже была одной из «изначальных», поэтому и казалась знакомой.

— Он самый. — кивнул я.

— Меня зовут Катя, я жена Толика Ромашина, он должен был сегодня с вами вернуться, вы не знаете где он? — торопливо «перебирая» слова, испуганно поинтересовалась она.

Толик это тот второй парень с крыши, когда мы зашли в палатку он лежал слева от печки и уже не дышал.

— Знаю. — с трудом заставляя себя не дергаться, выдавил я из себя, — Им пришлось остаться ещё на одну неделю, появились новые обстоятельства.

Женщина тут же поникла и опустила глаза.

— А какие обстоятельства? — так же, не поднимая глаз, спросила она.

— Ничего особенного, просто рабочие моменты, руки нужны. — как мог обтекаемо ответил я.

Женщина поникла ещё сильней.

— У вас что-то случилось? — подключилась Аня.

— Нет, ничего страшного. Просто я подумала что он вернулся...

— Нет, к сожалению. — ответила за меня Аня.

Блин, я так зарапортовался, что чуть было соболезнования не принёс. Никогда не любил сообщать о чём-то плохом, тем более о смерти. Хотя кто это любит?

— А почему вы так подумали? — спросил я, что-то в её словах показалось мне странным, но женщина молчала.

В этот момент Аня обратила внимание на ребенка, и присев перед малышом, протянула ему руку, — Привет, тебя как зовут?

— Петя. — смущённо ответил мальчик.

— А меня Аня. Очень приятно.

— Мне тозе, здлавствуй Аня.

Потом они поговорили о садике, об игрушках, мальчик рассказал про свою домашнюю хрюшку и по секрету сообщил что у него есть черепаха, а папа хочет сварить из нее суп.

Пока они разговаривали, женщина молчала, и только когда Аня поднялась, ответила.

— Не знаю, может я чего-то перепутала, но я позавчера передавала с Сашей для мужа тёплый свитер, — он сказал что в самолете очень холодно, а сегодня, полчаса назад, нашла его на том же месте в шкафу. Ну и решила что он вернулся.