Алексей Корепанов - Прорыв
Ответ последовал почти без паузы:
Хоть днем, хоть вечерком
Включи свой комм,
Задай вопрос — и получи ответ.
И все узнаешь вмиг — сомнений в этом нет.
— А самому слабо пояснить? — с легкой ехидцей поинтересовался Силва. — В информаторий посылаешь, как школьника. Сам не знаешь, что ли, почему тебя так назвали?
— Меня никто не называл, я сам себя назвал! — с достоинством и, кажется даже, с некоторым возмущением и оттенком легкой обиды заявил танк. — Видно, знаний у вас, господа, маловато, коль неведом философ вам, живший когда-то.
Тангейзер вновь принялся рыться в инструкции, и его тонкие, даже изящные пальцы, которым мог бы позавидовать любой скрипач или пианист, подрагивали. А Дарий поднял глаза к потолку и сказал:
— Ладно, поинтересуюсь, что это за философ такой. Вижу, ценишь ты себя высоко… Ничего, что я на «ты», и не прибавляю: «господин»? «Господин Спиноза». Или даже так: «уважаемый танк господин Спиноза»…
В общении со мной приемлема любая форма:
Как обратишься, то и будет норма.
— А не стихами ты можешь говорить? — полюбопытствовал Силва. — Обычной речью?
— Могу, — уже нейтральным голосом ответил удивительный розовый бронеход. — Но стихами мне больше нравится.
— Но это же сложнее! Надо рифмы подбирать. А в боевой обстановке это не самое нужное занятие.
— Стихи мне даются ничуть не тяжелее, чем проза. Но если это негативно будет влиять на боеспособность экипажа, могу полностью перейти на прозу.
— Да ладно, говори, как тебе удобней, — махнул рукой Дарий. — Просто с рифмами могут быть проблемы.
— Тогда на помощь придет белый стих.
— Это что за зверь такой?
— Стих без рифмы, но обладающий определенным размером. Без рифмы это стих, но вовсе он не проза, ведь обладает он размером непременно, и изъясняться им приятно и кавайно, и речь течет легко, и все вокруг довольны, — нараспев произнес Спиноза. А потом переменил плавный тон на обычный: — И с рифмами не так уж много проблем. Можно ведь не каждую строку рифмовать, тут строгих рамок нет. Или просто делать повторы. Например:
Меня включили вы,
И этому я рад,
В бой поведете вы,
Я тоже буду рад.
— В бой идти — не самая большая радость, — пробормотал Силва.
— Или в третьей строке городить все что угодно, лишь бы было в рифму, — продолжал разглагольствовать танк, никак не отреагировав на реплику танкиста. — Ну, скажем, вот такое:
Не убивайте голубей!
Они летают, как умеют.
Замерзло дуло, люк немеет…
Не множьте сонм земных скорбей[8].
— Красиво… — оценил Дарий. — «Люк немеет» — это сильно!
— Правда, нравится? — спросил Спиноза. — Я над этим образом долго думал, еще на заводском полигоне. Или вот, по-моему, еще сильней:
Улица была — как буря. Толпы проходили,
Словно их преследовал неотвратимый Рок.
Мне б не мчаться по земле, а полетать на крыльях,
Был неиссякаем яростный людской поток.
Тангейзер перестал листать инструкцию и поднял голову.
— Где ты такого нахватался? Карабарас, зачем все это боевой машине?! Противнику зубы заговаривать? Твое дело — стрелять!
— Ты кто по специальности? — после короткой паузы поинтересовался Спиноза.
— Я? Ремонтник, мастер. По танкам.
— А кроме ремонта, чем-то еще занимаешься?
— Ну… до армии много чем занимался. А здесь… Вот, с Даром и Поллук… — Тангейзер осекся. — В лифтийские палочки иногда поигрываем в свободное время.
— А зачем это мастеру по танкам?! — победно воскликнул Спиноза. — Твое дело — их ремонтировать!
— Ладно, понял, — кивнул Диони и вновь опустил взгляд на инструкцию. — Хотя все равно странно…
— Тогда я продолжу, с вашего позволения. Еще один пример.
И прежде чем Дарий или Тангейзер успели как-то отреагировать, Спиноза вдохновенным голосом полупропел:
Свой путь в бою пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Что возвышался посреди долины.
Что мне на ум взбредет, то и несу…
— И как это челябцы додумались до такого? — вопросил в пространство Силва. — Стрелять-попадать, ничего более удивительного я, пожалуй, в жизни не встречал.
— Это не челябцы додумались, — возразил танк. — Челябцы были только исполнителями. Это же не их идея. Так вот, о стихах. Как вы убедились, тут вариантов множество, и заминок у меня не будет. В конце концов, при боевых действиях командир может просто приказать перейти на прозу. Хотя, признаюсь, мне такой приказ не очень бы понравился. Но, как я уже говорил, если мое увлечение будет влиять на боеспособность экипажа, то я от него откажусь. Временно…
— Боевых действий не предвидится, так что не переживай, — успокоил Спинозу Дарий. И задумчиво повторил с таким видом, словно пришла ему в голову какая-то мысль: — Боевых действий не предвидится…
— Что-то никак не найду… — пробормотал Тангейзер, продолжая перелистывать страницы толстенной инструкции.
— Что именно ты ищешь, о танкист? Поведай — подскажу я нужный лист, — продекламировал Спиноза.
— Да вот хочу я разобраться, кто научил тебя стихами изъясня… — Тангейзер споткнулся на полуслове. — Ого! Да это как зараза!
— Тут ты не прав ни разу, — не преминул добавить рифму танк. И перешел на прозу: — Никто меня не учил, я сам выбрал эту форму общения. Потому что она мне нравится. В инструкции об этом ничего не говорится, это мое личное дело. Другие танки серии «Мамонт» вовсе не обязательно говорят стихами.
— А почему же танки серии «Трицератопс» не говорят ни стихами, ни прозой? — спросил Дарий, расслабленно утопив затылок в подголовнике кресла. Ему нравилась эта странноватая беседа.
— Уровень у них совсем другой, в таких делах они ни в зуб ногой, — пояснил Спиноза.
— А что же в тебя засадили такого необычного?
— Стать танком, скажем прямо, суперкласса не чудо помогло, но… — танк вдруг замолчал.
Дарий резко оторвал затылок от подголовника.
— Что — «но»?
— Информация с грифом «секретно», — заявил Спиноза. — Экипажу необходимо получить код доступа. Можно это сделать прямо сейчас.
— Ну, так мы не против, — сказал Силва. — Приступай.
Процедура заняла немного времени, и по ее завершении Дарий повторил свой вопрос:
— Так что же в тебя такого уникального напихали?
— Стать танком, скажем прямо, суперкласса, — с удовольствием вновь продекламировала удивительная машина, — не чудо помогло, но — архамасса!
Силва крякнул, а сидящий в соседнем кресле Тангейзер выронил из рук инструкцию и изрек свое привычное и непонятное:
— Карабарас!..
— Вот оно что-о… — протянул Дарий. — Вот, оказывается, на кого тут, на Пятке, зэки вкалывают… Стратегическое сырье… Ай да архамасса, стрелять-попадать!
Он вспомнил слова беглеца насчет «жидкого дерьма», но это ничуть не уменьшило его симпатии к говорливому бронеходу.
— Не упрощайте, господа, ни днем, ни спозаранку, ведь применяется она не только в супертанках! — возразил Спиноза.
— Не зря, выходит, тра-ля… ах ты… здесь… прокопали зэки шахты, — с заминками, но все-таки срифмовал Дарий. И победно взглянул на Тангейзера: — Тан, пример бери… и в рифму говори!
— Да уж я как-нибудь и прозой обойдусь, мне так привычней. — Диони поднял с пола инструкцию и постучал по ней пальцем. — Надо ее очень хорошо почитать. Наверное, там еще мно-ого интересного.
— В инструкции поболее сокрыто, чем снится вашей мудрости, танкисты, — тут же отреагировал супертанк, и эта фраза прозвучала как-то знакомо[9]. — Я думаю (и эта мысль светла!), мы совершим великие дела!
— Великие дела… — повторил Силва, снова принимая задумчивый вид.
— Слушай, Спиноза, ты все-таки хоть иногда переходи на прозу… тьфу ты, опять в рифму! — Тангейзер полез в карман комбинезона и достал комм. — Для разнообразия. А вообще… если оружие будет постоянно болтать…
— …то оно не успеет стрелять! — подхватил танк. — Хорошо, постараюсь чередовать. Наступая на горло собственной песне, так сказать. Попробую связать слова без рифмы. Хотя, поверьте, мне гораздо легче стихами, а не прозой изъясняться. Таков уж я… Я не нарочно, братцы! В несовершенном этом мире, мне кажется, поэзия должна служить орудием гармонии всеобщей, и сопрягать и души, и пространства, которые…
— Вот именно, орудием, — прервал Дарий словоизлияния танка. — Ты боевое орудие, Спиноза, и это самое главное, а стихи это так, довесок. В тебя ввели информацию о том, какая тут, на Пятой Точке, обстановка?
— Да, местную обстановку я знаю, — с некоторой заминкой ответил танк. И опять почудился в его голосе оттенок обиды. — На этом пакете тоже гриф «секретно», но теперь у вас есть код доступа, так что докладываю.
