Любовь Федорова - Путешествие на запад
Вечером, пока еще было светло, Джел собрал на поднос ужин и понес его в маленькую каюту, которую как самое важное лицо на корабле занимал теперь Пифером.
Когда Джел вошел, Пифером лежал на постели с очками на носу и изучал оставленное Агиллером "Долговое право".
— Где ты спал в этой каюте? — спросил он Джела. — Здесь очень мало места.
— На сундуке, — ответил тот, составляя с подноса на стол тарелки и горшочки.
— Не хочешь перебраться обратно?
Джел пожал плечами.
— Зачем?
Пифером сложил очки, протянул руку и провел ладонью по его бедру.
— Что на тебе одето? Только рубашка и чулки? Иди сюда.
Игнорируя приглашение, Джел отошел к другой стороне стола, чтобы расстелить на углу полотенце для хлеба. Пифером повысил голос:
— Я велел тебе подойти.
— Это не имеет смысла, — ответил Джел, стряхнул в ладонь крошки с подноса и направился к двери.
Пифером привстал на локте.
— Брось, — сказал он. — Что ты мне разыгрываешь гордого? Все знают, в каком месте находится гордость у таких, как ты.
— Общественное мнение не всегда компетентно, — отвечал Джел, поплотнее закрывая за собой дверь, и поторопился сбежать. Дразнить Пиферома было рискованным занятием.
Надо сказать Неко, чтобы прекращал хандрить и шел потом убирать посуду сам, думал Джел. Он рассчитывал, что, добравшись до камбуза, будет в безопасности. Во-первых, не было еще случая, чтобы Пифером, в последнее время изображавший из себя тонкую аристократическую натуру, сунул свой нос в столь презренное место. Во-вторых, он вряд ли станет выносить скандал на публику. В-третьих, Гирпакс хоть тоже и раб, но связываться с ним не всякому захочется. Стало быть, если Пифером взбеленится и выскочит, он пробежит туда-сюда по палубе, и, не солоно хлебавши, уберется обратно в каюту.
Однако, Пифером оказался решительнее и злее, чем Джел предполагал. Джел не успел пройти и половины пути от кормовых кают до носа, где размещался камбуз, как вслед ему раздалось: "Ты и ты, верните ко мне негодяя!"
Он остановился. Спасаться бегством в таких обстоятельствах было, наверное, глупо. Пифером только еще больше разозлится. А что же делать? К нему уже спешили два матроса, и Пифером позади них. Здоровенные парни, Тарум и Або, с двух сторон обогнули Джела и, полные сознания собственной неуязвимости, небрежно прихватили за плечи.
— Может быть, ты переменишь свое решение? — нагнав компанию, поинтересовался Пифером. — Согласись, ты принял его несколько поспешно.
Джел молчал, не глядя ему в лицо. На ум ему пришли несколько формулировок извинений, но он не поспешил высказать их вслух, а Пифером резко сказал:
— Даю тебе минуту подумать.
— Я отвечаю за свои слова, — огрызнулся Джел.
Пифером медленно отвел руку и ударил его по лицу.
— Да? А теперь?
Он ударил снова.
Джел ощутил на губах вкус крови. Ярость кипела внутри него, но он сдерживался, зная, что поддаться эмоциям сейчас — худший выход из всех возможных. Долго это продолжаться не могло. Выдержки в таких делах у Джела было немного. Может, этот кретин все-таки отстанет?..
Пифером жестко взял его подбородок и встряхнул, попробовав заставить смотреть в глаза.
— Молчишь, — констатировал он. Голос его звучал почти ласково. Значит ли это, что тебе есть, что скрывать? Я ведь могу принять меры и посерьезнее. Может быть, ты не понимаешь, чего я от тебя хочу? Мне нужно, чтоб ты избавил меня от сомнений. Будь ты простым мальчиком для развлечений, думаешь, кое-кто так плясал бы вокруг тебя? Да никогда. Ты что-то больше, чем маленькая шлюшка. Или я ошибаюсь? Тогда что тебе стоит пойти со мной? Конечно, немного пострадает гордость, зато никто не будет тебя бить… во всяком случае, до тех пор, пока я не вручу тебя законному хозяину. Подумай, не хочешь ли ты позаботиться о сохранности твоей бархатной шкурки?..
Джел ничего не ответил, и, когда он резко отвернул голову от следующего удара, Пифером неожиданно рванул его за ворот рубашки, с треском разорвав ткань и выхватил у подоспевшего боцмана из руки плетку.
В следующий момент Джел, от которого вряд ли кто ожидал подобного поведения, рубанул Тарума краем подноса по животу, сразу же выпустив поднос, как никуда не годное оружие, и локтем двинул Або в солнечное сплетение. Удар плеткой пришелся на не вовремя подставленную голову Тарума. Тарум взвыл. Тут Джел на секунду замешкался, запутавшись в рукавах порванной рубашки. Он поднырнул под руку Пиферома, чтобы избежать следующего удара и боднул разинувшего от удивления рот боцмана головой в живот. Сорвал наконец мешавший ему рукав, в самый последний момент перехватил и выкрутил руку Пиферома, намеривавшегося ударить его по затылку оправленной в бронзу рукоятью плети. Hо не сумел удержать, когда Пифером потерял равновесие и покатился по настилу палубы.
Джел извернулся, как кошка, быстро навалился на Пиферома сверху и сомкнул руки на его бычьей шее.
Пифером был почти так же силен и намного более тяжел, чем он, но не был ловок, и нападение предполагаемой жертвы оказалось для него полной неожиданностью. Джел с удовлетворением отметил, что шансы неравны — у Пиферома действовала только одна рука. Сильнее сдавливая ему артерию и дыхательное горло, Джел, словно зачарованный, смотрел, как багровеют и оплывают щеки Пиферома, вздуваются вены на лбу, вылезают из орбит глаза, и взгляд застилает видение скорой смерти. Пифером сопротивлялся, но времени у него оставалось немного.
Джел уже примерился, как он одним рывком сломает ему шейные позвонки. Видимо, поняв это, Пифером перестал пытаться отцепить от себя руки Джела и неожиданно сильно ткнул пальцами ему в лицо.
Зрение уже подводило его, большой палец уперся в надбровную дугу, зато указательный попал туда, куда Пифером целился.
Инстинктивно зажмурившись и откинув голову, Джел почувствовал, как что-то теплое течет по лицу. На его руки, на грудь Пиферома часто закапала кровь. Он удивился: откуда это? Боль, пронзившая всю правую сторону головы, пришла не сразу, а по прошествии пяти-шести секунд. Тогда же его сильно ударили сбоку по ребрам, а потом чем-то тяжелым по голове. Теряя сознание, он понял, что его сбросили на палубу и бьют ногами, но ему было уже все равно.
***
Встав на колени над тазом, Джел плеснул себе на лицо теплой водой. Скей придерживал одной рукой его волосы на затылке, чтобы не мешали, другой держал таз, чтобы не пролилась вода. Под потолком кладовки, расположенной под камбузом, мотался на крюке свечной фонарь, то и дело грозя затухнуть. На бледное пламя спиртовки, на которой Скей прокаливал свои инструменты прежде, чем приняться за работу, качка почти не влияла, только света спиртовка давала очень немного.
— Достаточно, — сказал Скей, перебросил Джелу через плечо полотенце, отцепил и спустил с потолка фонарь.
Джел кое-как отер лицо и улегся на свою лежанку, устроенную из мешковины и старых матросских одеял, умостив голову на мешке с горохом. Ему предстояла очередная экзекуция: обработка выемки-шрама, образовавшегося на месте правого глаза, вонючей заживляющей мазью.
Шесть суток "Солнечный Брат" носился по волнам, неуправляемый и каждую минуту готовый развалиться на части. Его отнесло далеко вглубь залива и почти прибило к скалистому берегу. а счастье, ветер немного утих, и команде удалось повернуть корабль обратно в открытые воды. Джел склонялся к мысли, что повторное кораблекрушение ему, по-видимому, не грозит. Не жалко, но, если бы было иначе, ясна бы стала логика происходящего: вся эта история началась с кораблекрушения, и закончится им же.
В прошлый раз это произошло просто, быстро, и даже, можно сказать, красиво.
Он помнил все мелочи, все ощущения, все, что думал тогда.
В качестве предупреждения компьютер "блюдца", с которым Джел играл в шахматы, дожидаясь сеанса связи, сделал беспрецедентный ход королем через всю доску. В ту же секунду Джел ощутил невыносимую, давящую изнутри дурноту, означавшую, что синхронизатор времени меняет режим. Прямой контакт с кораблем прервался. Он бросился к терминалам. По показателям внешней гравитации можно было подумать, что "блюдце" падает на черную звезду. Объяснение в тот момент ему в голову пришло только одно: его появлением разбужена и активизирована к действию тысячи лет всеми забытая и утерянная машина войны. Он лихорадочно шарил руками по консоли управления, срывая пломбы и предохранители не демонтированных во время адаптационных работ орудий ("блюдце" было древним, переделывалось не раз, когда-то оно могло успешно защищать себя, но за отсутствием врага необходимость защищаться отпала, и вооружение расценивалось конструкторами исключительно как лишняя масса, затрудняющая маневры). Что станет делать, если вслед за гравитационной атакой последует нападений "потрошителей" или другого застарелого автоматического хлама, Джел представлял себе слабо. Очевидно, придется принять первую волну "потрошителей" на броню, а потом уходить на виражах. В гравитационном поле это должно получиться…
